Правила страсти - Сара Беннет

В этот момент шар подпрыгнул на веревках, подхваченный порывом ветра, и Лил коротко вскрикнула.

– Не бойтесь, мисс Лил, это не опасно. Сейчас я вам все покажу.

– Нет, сэр, не думаю, что я... – запротестовала Лил, но мистер Кит был неумолим.

– Как можно узнать, нравится вам что-то или нет, если вы это что-то даже не попробовали? – продолжал убеждать он. – Подойдите и взгляните сюда, мисс Лил. Видите, это плетеная корзина. Вряд ли вы найдете что-либо более крепкое и гибкое...

На обратном пути из карих глаз Лил не исчезало удивление.

– Знаете, мисс Мариэтта, – наконец проговорила она, – я бы никогда не поверила, что такое возможно. Этот мистер Кит очень умен, хоть и представитель богемы, да к тому же и эксцентрическая личность. – Тут Лил выразительно взглянула на Мариэтту. – А вот вы, мисс, вы летали на воздушном шаре и никому об этом не сказали! Разве это правильно?

– Иногда я считаю, что гораздо умнее промолчать, чем затевать ненужный скандал. – Мариэтта усмехнулась, но постаралась сделать это так, чтобы Лил ничего не заметила.

Глава 8

На следующее утро Мариэтта занялась письмом леди Гринтри. Запечатывая пухлый пакет, она услышала внизу голоса, поэтому, встав, выглянула из окна, и тут же узнала карету тетушки Элен и Тоби Рассела.

Мариэтта поморщилась и расправила юбку. Она нежно любила тетушку Элен, сестру Эми Гринтри, но у Тоби был ужасный характер, и родственники терпели его только ради его супруги. Тоби уговорил Элен сбежать с ним, когда она была слишком молода и глупа, чтобы разглядеть в нем охотника за приданым. В результате Уильям – глава семейства Тремейнов – согласился с требованиями Тоби, чтобы не допустить скандала, и тот скоро добрался до денег Элен. Теперь они оба жили в постоянной бедности.

К тому моменту как Мариэтта вошла в гостиную, Тетя Элен утирала слезы, выступившие на ее глазах при виде сына Вивиан на руках у няньки, а Тоби пытался ее успокоить:

– Дорогая, разве можно так волноваться из-за какой-то ерунды!

В молодости Тоби был привлекательным мужчиной, но за последние десять лет разгульный образ жизни разительно изменил его облик. Мариэтте даже показалось, что он носит корсет.

– Как плохо, что Эми еще не смогла приехать! – дрожащим голосом проговорила Элен. – Она так хотела увидеть малыша. Только подумайте, она – бабушка!

– И не единственная, – проговорил Тоби с многозначительной ухмылкой.

Вивиан с отвращением взглянула на него, после чего ненадолго воцарилась тишина. Неожиданно Элен выпрямилась и произнесла с необычной для себя смелостью:

– Я уже сказала Уильяму, что меня это ничуть не беспокоит. Девочки Эми навсегда останутся членами нашей семьи, и я их всех очень люблю!

– О, тетя Элен! – Мариэтта нежно обняла тетушку. – Мы тоже тебя очень любим.

– А вот и Уильям! – провозгласил Тоби, поворачиваясь от окна с невыносимо самодовольной улыбкой.

Вивиан поспешно вышла в холл, чтобы поприветствовать дядюшку Уильяма, в то время как Мариэтта схватила руку тетушки и при этом выразительно посмотрела на Тоби, который ответил насмешливой ухмылкой.

Голос Уильяма эхом раскатился в холле, и тут же он вслед за Вивиан появился в комнате.

– Здравствуй, сестра! – Он крепко пожал руку Элен.

Мариэтту Уильям приветствовал так, словно сожалел о ее присутствии, а когда к нему поднесли сына Вивиан, он с подозрением взглянул на него, затем хмыкнул и уселся в кресло.

– Налей мне в чай чуть-чуть молока, Мариэтта, и дай два пирожных, – ворчливо проговорил он. – Ну что, вы довольны жизнью? Я – нет... Несмотря на то, что ее величество великодушно приняла девочек Эми три года назад, я все еще не могу появиться нигде, чтобы не услышать об их скандальном рождении. Не понимаю, почему это вообще стало известно и о чем вы думали, позволяя правде выплыть наружу?

– Мне никто ни о чем не напоминает, – проговорила Вивиан с легким раздражением. – А вот ее величество прекрасно общается со мной и с Оливером. Думаю, дядя, вам нужно сказать этим болтунам, чтобы они занялись своими делами и прекратили сплетничать.

Уильям возмущенно уставился на нее:

– Без тебя в семействе Тремейнов никогда не было скандалов. Если не считать брак моей бедной сестрицы с Тоби.

– Еще пирожных, дядя? – с отчаянием спросила Мариэтта, протягивая тарелку.

Уильям взглянул на нее так, будто собирался тут же начать перечислять ее проступки, но вдруг уставился на пирожные и передумал.

– Да, Мариэтта, спасибо. Кстати, как у Эми дела с лодыжкой? Надеюсь, все обошлось?

– Скоро она уже будет в состоянии путешествовать, – милым голоском ответила Мариэтта. – И в последнем письме она также спрашивала о вас, дядя.

– Правда? – Казалось, Уильям несколько смягчился. – Ну, я-то здоров, что примечательно, хотя семейные дела меня изрядно нервируют.

Мариэтта сочувственно улыбнулась, и как раз в этот момент слуга, открыв дверь, громко произнес:

– Мадам Афродита!

Когда Афродита, как всегда одетая во все черное, медленно вплыла в гостиную, чашка в руках Уильяма застучала о блюдце, и крошки пирожного просыпались ему на жилет. Тоби же, напротив, ухмыльнулся, выражая свое восхищение, а Элен чуть не застонала от ужаса.

Мариэтта быстро направилась к двери, полная решимости защитить мать любой ценой, а Вивиан, выпрямившись, встала перед Уильямом.

Сделав несколько шагов, Афродита замерла. Ее лицо стало белым как мел.

– Господи, – выдохнула она, словно шептала молитву.

Уильям со стуком поставил чашку на блюдце и встал.

– К сожалению, я не могу оставаться в одной комнате с этой женщиной. Надеюсь, Вивиан, когда я приеду в следующий раз, – проговорил он голосом, дрожащим от ярости, – ты будешь дома одна.

– Дядя, пожалуйста... – попыталась спасти положение Мариэтта, но ее никто не услышал.

– Что же касается вас, – Уильям навис над Афродитой так, что их лица оказались на расстоянии двух дюймов, – я не хочу вас видеть и не потерплю новых скандалов. Надеюсь, вы меня хорошо поняли?

Афродита неподвижно смотрела на него и молчала.

– Я прекрасно осведомлен о всех ваших действиях, и у меня есть друзья, которые всегда в курсе всех событий! – Сделав это грозное заявление, Уильям быстро вышел из комнаты, и вскоре все услышали звук закрывающейся двери, а затем грохот отъезжающей кареты.

Когда стук колес затих, Афродита с трудом перевела дыхание.

Вивиан поспешно подошла к ней и взяла за руку, а Мариэтта взяла за другую.

– Иди, присядь, – мягко проговорила она, указывая матери на софу, где неподвижно сидела Элен.

Вивиан после рождения сына легко расстраивалась, и поэтому, достав кружевной платок, промокнула глаза.