Ученица Ледяного Стража (СИ) - Дмитриева Ольга

Нужно было ответить, что я ничего не боюсь, но именно в этот момент внутри проснулось нехорошее предчувствие.

Глава 14/2

Мы приближались к отвесной скале. В ложбинке под ней почти не было снега, и место почему-то вызывало у меня чувство опасности. Куратор не шевелился, а Свейт продолжал двигаться вперед. В какой-то момент неприятные ощущения стали настолько нестерпимыми, что я вцепилась в запястья Ледяного…

… и с удивлением ощутила на одном из них жар. Сначала я подумала, что его источает черная повязка, но в тот же миг багровое пятно на моем запястье тоже начало жечь. Куратор сбросил мою руку, и тогда я осознала, что Свейт уже стоит, как вкопанный и удивленно принюхивается. пес явно не замечал опасности.

— Что? — холодно спросил Ледяной и первым спешился.

Правую руку он снова держал за спиной. А ведь он это делает далеко не в первый раз. Интересно, зачем? Я хотела выбраться из седла, но меня остановил приказ:

— Оставайся там. Что не так и где? Зачем ты приказала Свейту остановиться?

— Ничего я не приказывала! Там.

Куратор проследил взглядом за моим пальцем и сложил жест призыва. Его меч вылетел из ножен и завис перед мордой Свейта. Не успела я моргнуть, как с тихим шелестом рядом начали возникать все новые и новые дубли клинка. Я много раз видела, как Ледяной создает их, но все равно процесс меня завораживал.

Сверкающие серебристые лезвия вонзились в ложбинку под скалой, и навстречу взметнулись коричневые щупальца. К счастью, их было немного, и Мистивир остался в ножнах. Один из земляных отростков попытался дотянуться до меня, но Свейт разорвал его на куски. А затем клинки Ледяного добрались до черных ядер в центре пятна, и оно затихло.

Куратор убедился, что угрозы больше нет, и направился ко мне. Я к этому времени спешилась и теперь стояла, рассматривая комья земли и поглаживая теплую шерсть Свейта. Когда Ледяной остановился напротив меня, я спросила:

— Почему здесь? Разве гварты не водятся на открытых местах повыше? Эйнар и Сигмунд сказали…

Куратор оборвал меня:

— Обычно так и есть. Но если бы ты прочла учебник, а не полагалась на слова своих приятелей, то знала бы, почему такое может произойти.

Я не удержалась от сарказма:

— То есть они прочли и не запомнили, но я бы знала?

— Хочется верить, что ума у тебя побольше. Еще бы ты пользовалась им не только в те моменты, когда нужно сварить очередное зелье с запрещенкой в составе.

Кажется, Ледяной понял, что я нанесла на дверь… Интересно, накажет или нет?

Куратор словно прочел мои мысли:

— Сейчас это не важно. Вернись в седло. Проверим еще кое-что.

Теперь мне и самой было любопытно. Карабкаясь на спину Свейта, я спросила:

— Думаете, Мистивир почувствует что-то еще?

— Мистивир… или ты, — загадочно ответил он. — Посмотрим.

Куратор устроился сзади, и я заметила, что теперь он держится за луку седла только одной рукой — левой. Я не выдержала и спросила:

— Что с вашей рукой?

— С какой именно? — равнодушно спросил Ледяной.

И я ощутила, как первый раз за все время, что мы летали в одном седле, он попытался отодвинуться. Но было некуда.

— С правой, — ответила я.

Больше всего хотелось спросить: «А что с моей?» Но я сдержалась.

— Ничего. Мне может понадобиться оружие, — сухо произнес куратор, и я прекратила расспросы.

Свейт в этот момент перевалил через вершину скалы и полетел низко, едва не касаясь лапами снега. Я вертела головой по сторонам, но не могла понять, что здесь ищет Ледяной. Для меня пейзаж ничем не отличался от предыдущего. Горы, снег. Собственно, все.

Когда байланг приземлился в какой-то ложбинке, Ледяной спешился и приказал:

— Слезай.

Я уже собиралась кивнуть, но тут поняла, что… не хочу. Удивительным образом, но спускаться со Свейта не хотелось настолько, что я подозрительно спросила:

— Может, не надо?

Правда, снег под ногами куратора не спешил разойтись или вспухнуть коричневыми щупальцами. Да и выглядел Ледяной спокойным. Хотя на это смотреть как раз не стоило, он всегда спокоен.

— Надо, — твердо произнес куратор. — Помочь?

Воображение тут же нарисовало картинку, как меня заботливо снимают с седла и несут куда-нибудь на руках. Это оказалось настолько неожиданно для меня самой, что я поспешно слезла. Откуда в моей голове такие мысли? Раньше моя фантазия подобных фокусов не выкидывала. Эта долина плохо на меня влияет.

А еще, как только я ступила на снег, мне ужасно захотелось забраться обратно. Ледяной жадно наблюдал за каждым моим жестом. Я не выдержала и призналась:

— Не имею ни малейшего понятия, что вы тут нашли, но мне здесь не нравится.

— Отлично, — кивнул мне куратор. — Идем.

Мы пошли вдоль ложбинки, и странное чувство внутри только росло. Наконец, Мистивир задрожал, и я с облегчением замерла. Ледяной обернулся ко мне и спросил:

— Что чувствуешь?

— Не знаю. Не хочу здесь быть, и все.

Я и правда не могла описать странные ощущения.

— Оглянись, — приказал куратор.

Я посмотрела назад и обнаружила, что все это время мы шли по неглубокой траншее.

— А теперь отойди в сторону.

Мысль о том, что можно сойти с этой странной тропы, вызвала у меня прилив энтузиазма. Я с готовностью шагнула в глубокий снег и тут же провалилась в сугроб по пояс. Ледяной, поколебавшись, протянул мне руку. Левую. А он ведь правша. Но меня, наконец, отпустила неясная тревога. Поэтому я не спешила принимать помощь, и вместо этого попросила:

— Может, не надо? Что это за место? Что я чувствую?

С сугробом все же пришлось расстаться. Свейт подошел сзади и выдернул меня из него за воротник. Не успела я и пикнуть, как пес довольно бесцеремонно швырнул меня в объятия куратора. Очередного падения не случилось. Ледяной удержался на ногах и удержал меня. А затем укоризненно сказал:

— Свейт! Не делай так больше.

После этого, куратор, наконец, отстранился и продолжил как ни в чем не бывало:

— Поняла разницу?

Я с тоской оглянулась на милый безопасный сугроб и вздохнула:

— Разницу поняла, больше ничего не поняла.

Странное чувство тревоги вернулось.

— Это след, по которому сюда переместился гварт, — терпеливо пояснил Ледяной. — Точнее, его приманили.

С этими словами он подковырнул сапогом снег на тропе, и я увидела следы крови и перьев.

— И кто же это сделал? — спросила я. — Горцы?

На уроках землеописания в Академии Хранителей я обычно спала. Не то чтобы предмет был скучным. Но магистр Хофф имел привычку монотонно бубнить, что превращало любой его урок в сончас для адептов. Я смутно помнила, что на Севере угроза исходит от целой группы горных племен, которые поклонялись чужим богам и приручали обитающих здесь тварей.

Глаза куратора словно подернулись корочкой льда, но в его голосе прозвучала злость:

— В отчете мы именно так и напишем.

— А на самом деле?

— Не важно. Тебя должно сейчас интересовать только то, что ты смогла почувствовать гварта и его след.

— Это Мистивир… — начала было я.

Но в тот же миг осознала, что не права. На этот раз меч мне не подсказывал. Это сбивало с толку, и я продолжила:

— Что это значит?

Ледяной шагнул ко мне и тихо проговорил:

— Это значит, Анна, что в тебе спит сильная и древняя магия стражей. Способность чувствовать опасные порождения гор. И ее нужно развивать. Этим мы и займемся в ближайшее время.

Сильная и древняя магия? Но откуда? Хотя глупый вопрос. Ясно же, что такое могло мне достаться только от матери, которую я не знала. Наверное, люди правы, и мой отец везде находит сокровища. Жаль, что я никогда не узнаю, кем она была.

А еще меня не отпускала мысль о том, кто же мог приманить чудовище и зачем? Я взглянула на замкнутое и злое лицо Ледяного, и внезапно меня поразила догадка.

Глава 15

Возвращение