Я, маг! (сборник) - Дмитрий Казаков

У ворот тоже стояла стража. Пошлины не взимали, но каждый из путников, от богатого купца, ведущего обоз в несколько десятков телег, до последнего нищего, попадал под осмотр.

Стоящие по сторонам людского потока стражи не выделялись ни вооружением, ни статью, но внимательные, острые взгляды, казалось, проникали под одежду, в мешки и сумки, пробирались внутрь головы, проверяя мысли и помыслы приезжих.

Харальд ощутил, как несколько пар глаз сошлись на нем, и мгновенно вспотел. Ладонь невольно потянулась к скрытому под одеждой кинжалу, но он вовремя одернул себя.

Взгляды, ощутимые как прикосновения, равнодушно скользнули по нищим и ушли в сторону. Сдавленный стенами проход расширился, превратившись в широкую улицу, и путники оказались внутри города.

Вокруг были дома. Высокие, в три-четыре этажа, они не могли тем не менее скрыть чудовищной мощи Пирамиды, возвышающейся прямо впереди, точно острие огромного копья, грозящего небесам.

Улицы наполняли спешащие и галдящие люди. Скрежетали повозки, их хозяева нещадно ругались, стремясь ускорить продвижение, ревели нахлестыва-' емые животные. Над всем этим месивом витали запахи пота и раскаленного камня. Жара потоком падала с неба, заставляя держаться в тени.

Направляясь к центру, трое нищих миновали рынок, большой, почти как тирский. Каждый купец нахваливал свой товар, и среди высоких палаток из ярких тканей – желтой, оранжевой, зеленой – разносился неумолчный гул, напоминающий гудение огромного пчелиного роя.

После рынка народу на улицах поубавилось, стало видно, что под ногами – мостовая, выложенная квадратными каменными плитками. Дома постепенно становились ниже, но все более и более богатыми.

Торговцев и ремесленников тут почти не было, зато часто встречались мужчины в роскошных халатах таких ярких цветов, что от них болели глаза. На нищих состоятельные горожане смотрели без удивления, зато попавшиеся собратья по профессии проводили злыми завистливыми взглядами.

Один раз разминулись с носилками, снабженными навесом, защищающим от солнца. Тащили их четверо крепких мужчин. Их обнаженные торсы блестели от пота, мускулы были напряжены, а с носилок с любопытством смотрела на мир изящная девушка с черными, точно ночной мрак, волосами. На оборванцев взглянула равнодушно, сразу же отвела глаза.

А потом дома закончились, и впереди открылась площадь. Широкая и совершенно круглая, она кольцом охватывала Пирамиду, которая словно вырастала прямо из земли. Виднелись ворота, они казались небольшими по сравнению с самим зданием, но явно превышали высотой городскую стену.

– Есть кто рядом? – спросил Младший настороженно, используя родное наречие.

– Нет, – ответила Йофрид.

Послышался шорох разматываемой ткани, и вскоре Младший уже щурил глаза, отвыкшие за время добровольной «слепоты» от яркого солнечного света.

– Да, – сказал он, разглядывая Пирамиду, – проникнуть туда будет нелегко. Но даже если получится, то как искать там Вечного Государя? Он, скорее всего, наверху, а пока туда заберешься – неделя пройдет…

Верхушка Пирамиды терялась в синеве неба. Казалось, что облако, вздумай оно проплыть над городом, непременно расплющится об эту каменную громаду.

– Может быть, не стоит туда лезть? – предложила неуверенно Йофрид. – Двинемся на восток в таком обличье. Ведь пропустили же нас в город, пропустят и там.

– Нищим нечего делать в безлюдной степи, – пожал плечами Харальд. – Да ты сама говорила, что все дороги для бегства перекрыты. У нас один шанс – отсечь тому чудовищу, что на нас охотится, голову! Ты можешь увидеть, что там – внутри?

Девушка кивнула и закрыла глаза. Лицо ее, бывшее только что живым, странным образом помертвело, превратившись в подобие маски. Словно жизнь покинула тело.

Она вернулась не так быстро, а когда подняла веки, то в голубых глазах было недоумение.

– Я не могу, – прошептала Йофрид. – Ничего не выходит. Словно это сооружение прикрыто черной упругой стеной, которая отшвыривает меня назад, едва я пытаюсь проникнуть внутрь…

– Ясное дело, – хмыкнул Младший. – Этот Вечный Государь – маг и свое обиталище защитил от себе подобных.

– Верно, – без особой охоты согласился Харальд и обернулся, привлеченный стуком копыт.

С соседней улицы на площадь выползал обоз. Впереди скакали всадники, настолько похожие на тех, с которыми путешественники столкнулись не так давно в лесу, что Харальд невольно вздрогнул.

Но вел отряд не Отуэлл, а другой десятник, широкоплечий и длиннорукий, с длинными обвислыми усами. С лязгом выкатились на открытое место телеги, за ними показались скованные люди в серых халатах.

Обоз неторопливо пересек площадь, ворота Пирамиды с грохотом распахнулись, уподобившись рту чудовища, готового пообедать людьми и телегами.

– Куда там столько рабов? – спросил Харальд сам себя. – Не едят же местный правитель и его приближенные человеческое мясо?

– Едят или нет – потом узнаем, – ответил Младший. – Пойдем лучше поищем, где самим перекусить, а там будем думать, как туда пробраться…

Они развернулись и медленно побрели назад. Постоялые дворы, равно как и таверны, остались за пределами богатого квартала, рядом с рынком.

Харальд шел, погруженный в свои мысли. Услышав, что приближаются всадники, бездумно отступил к стене – стопчут еще ненароком. Но конский топот стих рядом, а подняв глаза, бывший Владетель услышал крик, полный злобной радости:

– Вот они! Держите!

Голос показался знакомым. Но времени вспоминать его хозяина не было. Тело действовало само, без участия разума. Харальд выдернул кинжал и разрубил брошенную ловчую петлю. Ткнул острием в подвернувшийся конский бок, раненая лошадь шарахнулась в сторону, едва не сбросив всадника, и стал виден тот, кто кричал

Десятник Отуэлл за прошедшие дни похудел, потерял самоуверенный вид Глаза его горели яростью и страхом. В схватку он благоразумно не вступал, держась позади прочих воинов

Те же, кто напал, не были обычными охранниками, годными лишь сопровождать обозы. На серых одномастных лошадях гарцевали воины в золоченых панцирях и с длинными копьями – гвардия здешнего правителя.

Их было немного – всего десяток. Но положение складывалось безнадежное.

Поддельные нищие прижались к стене – Йофрид посередине, мужчины по бокам. У Харальда был кинжал, Младший, у которого не было времени вытащить меч, сжимал свой посох.

Чуть в стороне на земле стонал воин, выбитый из седла ударом этого посоха. Второй усидел на лошади, но держался за бок и, судя по перекошенному от боли лицу, в бой не годился.