Тени из преисподней - Андрей Геращенко

Сидоренко спокойно отложил заключение в сторону, сделал глубокую затяжку и, выпустив облако дыма, наконец, задал свой главный вопрос, который приберег для самого конца беседы:

- Все это было бы вполне логично, но как вы объясните тот факт, что труп гражданки Соколовой, расчлененный Проловичем, был украден за несколько суток до нападения на квартиру Санеевых. При этом была убита еще одна работница морга, причем она была задушена точно таким же способом, что и гражданка Санеева? А отсюда напрашивается очень любопытный вывод - либо Пролович сам украл труп и напал на квартиру Санеевых, либо у него был сообщник! Последнее кажется мне более вероятным. Отсюда становится понятно, зачем Пролович делал вид, что любит Лиду - он просто заранее изучал квартиру. Разве не так?

- Труп был украден из морга до нападения на квартиру Санеевых?! удивленно выдохнул Боченко.

- В том-то и дело, что раньше. Поэтому из-за вашего, может быть, поспешного медицинского заключения, Пролович получил возможность уйти от справедливого наказания.

- Но... Но Проловичу могли просто подсунуть труп в квартиру.

- Зачем? И к тому же экспертиза доказала, что именно он расчленил труп. Зачем человеку расчленять подброшенный труп? - Сидоренко чувствовал, что загнал Боченко в угол.

Но капитан умолчал еще об одном обстоятельстве - экспертиза показала, что Пролович с кем-то боролся и получил два удара топором по плечу. Но пока не удалось обнаружить никаких следов второго человека - в комнате ничего не было, кроме крови и волос Проловича, трупа гражданки Соколовой и отпечатков пальцев Варьянова.

- Но... - вновь начал Боченко и растерянно замолчал, не зная, что сказать дальше.

- Поэтому у меня есть основание подозревать, что Пролович просто ловко сымитировал сумасшествие в своих, до конца мне не ясных, целях. Я просил бы вас осмотреть его еще раз и сделать это более внимательно.

- Вы мне не доверяете?! - вспыхнул Боченко.

- Дело вовсе не в этом. Кстати, в каких вы отношениях с напарником Проловича Варьяновым? - демонстративно мягко спросил следователь.

- В хороших. Но при чем тут это?!

- Как знать, может быть, Варьянов... Помешал вам правильно оценить состояние его напарника по работе?

- Каким образом?

- Как-нибудь эмоционально высказывался о болезни Проловича и это могло сбить вас с толку.

- Я профессионал и меня не могут сбить с толку ничьи эмоциональные высказывания! В том числе и ваши! Но раз так, я не буду возражать против того, чтобы Проловича переосвидетельствовали в Минске или в любом другом городе! - перешел на крик Боченко.

Глядя на его раскрасневшееся от гнева лицо, Сидоренко невольно испугался, что и Боченко может спятить прямо у него в кабинете.

- Об этом нет и речи - у меня нет оснований для недоверия. Я просто хотел, чтобы вы посмотрели Проловича еще раз, но уже более внимательно, возразил капитан.

- Я смотрю его ежедневно. Но, раз так... Теперь уже я настаиваю на переосвидетельствовании, потому что в данном случае оказалась задетой моя профессиональная репутация!

- Как хотите, - кивнул головой Сидоренко и едва скрыл свою радость: "В конце концов, ты захотел этого сам!"

21

Прошло несколько дней. Пролович окончательно убедился в том, что его считают шизофреником и после нескольких скандальных попыток доказать, что он не сумасшедший, Сергей внешне смирился со свершившимся и даже заверил Боченко в том, что он и в самом деле чувствует себя не совсем хорошо. Боченко поверил и даже отметил, что видит в этом первые признаки выздоровления. Сергея из СИЗО перевели в Витьбу.

Теперь у Проловича появилась возможность спокойно поразмыслить над всем происшедшим и попытаться понять, что стоит за событиями последнего месяца.

Два дня назад Сергей услышал рассказ санитара Иванцова о том, что ему приснился лев. Пролович тоже видел такой сон, причем совпадающий со сном санитара почти до мелочей. И Пролович понял, что он может приходить в сны других людей. Вначале это предположение показалось ему абсолютно диким и Сергей даже сам начал сомневаться в собственной вменяемости, но на следующую ночь он вновь представил себе лицо санитара и вновь видел тот же сон, что и Иванцов. Сергей был так поражен своим открытием, что вначале даже хотел рассказать обо всем Боченко, но потому передумал, логично рассудив, что после этого Боченко может упрятать его в психушку до конца жизни.

И Сергей решил действовать проще: попытаться попасть в сон Боченко и поговорить с ним там. К тому же Проловича беспокоило то, что он в последнее время никак не мог проникнуть в сон Лиды, а та просила о помощи и он это чувствовал. Как только Сергей пытался пробиться к Лиде, между ними вставало маленькое огненное кольцо, причиняющее Проловичу невыносимую боль. И Сергей отступал. Пролович не мог понять причину и в конце концов решил, что это из-за того, что он давно не видел Лиду и между ними разрушился психологический контакт.

"Заодно попрошу Боченко во сне, чтобы он разрешил мне встретиться с Лидой. И сделаю это так, чтобы он разрешил. Но что же, все-таки, со мной происходит? Читал ли я хоть где-нибудь что-либо подобное? И почему ко мне пришла та женщина, похожая на материализовавшийся кошмар? Кто мне ответит на все эти вопросы? Может быть, Кабцев? Может, уже пришел от него ответ, а я здесь и не могу прочесть? Надо будет попросить Бумагина, чтобы он посмотрел мой почтовый ящик. Но почему он до сих пор не пришел? Неужели еще не знает, что произошло?! Хотя... вполне - он мог еще не вернуться из командировки. А может, послать Кабцеву еще одно письмо, где написать обо всем, что произошло? Быстрее бы приехал Бумагин! А может, послать через Боченко? Нет, не стоит - он, скорее всего, пообещает передать, а сам вместо этого вскроет, прочтет и приобщит к делу - вот он, мол, еде один симптом шизофрении", приняв решение, Пролович немного успокоился и решил вздремнуть.

Но сон не приходил, из-за стены раздавались дикие вопли какого-то буйнопомешанного.

Сергей не знал, что в это же самое время Кабцев въезжал в город на красно-белом "Икарусе" и въезжал с вполне определенной целью - найти человека, написавшего такое интересное и вместе с тем тревожное письмо.

Уже в первом часу ночи Пролович представил себе лицо Боченко и максимально сосредоточился на этом образе. Сергей старался делать все точно также, как делал тогда, когда проникал в сны Лиды и санитара, стремясь не пропустить ни одной мелочи. Затем, выполнив весь ритуал с воображаемым лицом, устало откинулся на подушку и постепенно погрузился в дремоту...

Была ночь. Серая, душная и вместе с тем вязкая, словно воздух превратился в плотный студень и почти сковал все члены. Пролович оглянулся по сторонам и с удивлением понял причину этого явления: в небе сияли две почти одинаковые тарелки луны. На самом горизонте медленно поднималась третья. Наконец, они взошли над далеким зубчатым лесом и воздух сразу же приобрел свою обычную плотность. Почувствовав, что можно идти, Сергей медленно побрел по асфальту, пытаясь понять, где он и что здесь делает. В голове Проловича смутно мелькали неясные воспоминания о том, что он идет в гости к своему брату Боченко.