Умеющая любить (СИ) - Русакова Татьяна

По трапу поднялись без происшествий, однако когда дошло дело до распределения кают, дети словно сошли с ума. Они носились из одной каюты в другую, кто-то пытался занять лучшее место, кто-то горько плакал, вытесненный конкурентами.

- Тихо! – властно сказал коронет Лигрезо, который пришёл проверить, как идёт заселение.

Дети, примолкнув, уставились на него. Кажется, им пришло в голову, что, увидев беспорядки местного значения, коронет передумает брать с собой всех.

- Сейчас фра Николь зачитает, кто в какую каюту заселяется. Предупреждаю, что все, находящиеся на борту корабля, подчиняются непосредственно капитану. Господин Деса строго следит за дисциплиной вверенных ему пассажиров. Скажу больше – он лично обещал мне, что даст подержать штурвал тому, кто в течение дня не получит ни одного замечания от сопровождающих вас дам.

Дети возбуждённо зашумели. Шанс постоять на капитанском мостике заставил всех без возражений занять собственные каюты, и дальше проблем с дисциплиной у нас просто не было.

- Прекрасный ход! – шепнула я Лигрезо, и он чуть улыбнулся в ответ.

- Надеюсь, вы не откажетесь поужинать со мной сегодня вечером, - сказал коронет.

- Не знаю, - честно сказала я. – Если никто из детей не заболеет…

- Буду надеяться, что всё будет хорошо. Я вас ещё навещу, - и Лигрезо удалился на свою палубу. Я проводила его задумчивым взглядом. Наверное, нам нужно поговорить. Будет честнее, если он поймёт, что мне нравится другой.

В дороге мы не скучали. Я придумала для детей простые настольные игры, начертив на листе бумаги что-то вроде тех старых игр-бродилок, где течение относит корабль на два хода вперёд, пираты задерживают на два хода, а кракен безжалостно топит судно. Даже такие немудрёные игры имели огромный успех среди детей. В них с удовольствием играли все – и семилетние малыши и взрослые девочки, мои ровесницы.

Непоседливым мальчишкам, вылетевшим из игры, я предложила сыграть в крестики-нолики или в морской бой. Обе игры не требовали особых приспособлений и скоро тоже стали любимыми. Я даже подумывала устроить турнир по морскому бою.

Детям очень понравилась сытная морская еда, и они, не хуже чем когда-то Беан, хвалились друг перед другом, что знают, как на морском языке называется кухня.

В общем, морское путешествие можно было даже назвать приятным, если бы не шторм, внезапно налетевший на нас в открытом море, после того, как мы уже благополучно миновали два порта.

Впервые мне пришлось поволноваться за жизнь вверенных мне детей, да и за свою собственную, что уж тут скрывать. Разгулявшиеся волны захлёстывали палубу, под ногами всё ходило и качалось. Детям я настрого запретила выходить из кают и наказала держаться и не устраивать кучу малу, чем уже с визгом и явным удовольствием занялись малыши. Они явно не осознавали опасности и воспринимали качающийся под ногами пол как весёлую игру.

Но не все выносили качку так хорошо. Зайдя в каюту к Лиро, я обнаружила её сидящей в обнимку с ведром. Бледно-зелёная и слабая, она выглядела такой больной и несчастной, что у меня сжалось сердце.

- Совсем плохо? – сочувственно спросила я и положила руку на лоб девочки.

Лиро дёрнулась, но сил на серьёзное сопротивление у неё уже не оставалось, и я без труда удержала её на месте.

- Зачем…ты со мной возишься? – слабо спросила девочка.

- Потому что тебе плохо, - удивилась я. – И мне вовсе не доставляет удовольствия видеть, как ты мучаешься.

- И тебе не противно? – усмехнулась Лиро.

- Когда я не могла ходить, Беан выносил за мной горшок. Думаешь, ему было приятно? Дело ведь не в том, что неприятно нам, а в том, что наша помощь облегчит страдания человека.

С моей руки текло успокаивающее тепло, и Лиро понемногу расслаблялась.

- У тебя…рука светится! – удивилась она.

- Это магия. Я не совсем понимаю, как она работает. Она проснулась недавно. Тебе легче?

- Да, - Лиро облегчённо вздохнула. – Спасибо.

- Лиро…Ты можешь не отвечать, если тебе это неприятно. Где ты жила до приюта?

Я уже думала, что она не ответит, но, помолчав, Лиро сказала:

- Когда умерла моя мама, я жила у тётки. Она…она меня ненавидела.

- Почему? – осторожно спросила я.

Лиро поджала губы.

- Она считала, что моя мама отняла у неё жениха. Отец…он потом погиб на войне, но она всё равно считала, что мама во всём виновата. А когда я что-то делала не так, тётя кричала на меня и обещала сдать в приют.

Я сочувственно молчала, надеясь на откровенность Лиро, но та уже опомнилась.

- Нечего меня жалеть! – сварливо сказала она. – А ведро я вынесу сама!

- Для этого есть стюарт, - возразила я, забирая у неё ведро. – А вам запрещено выходить из кают, пока море не успокоится.

Найти стюарта в этой неразберихе было сложновато, и я сама поднялась на палубу, чтобы выплеснуть содержимое ведра в море. Наверное, я всё ещё не привыкла к тому, что в новом теле я хрупкая девушка, и мало чем отличаюсь от своих подопечных приютских детей. Меня швырнуло так, что ведро вылетело за борт, и я сама чуть не последовала за ним, но, вцепившись в поручень, сумела удержаться. Меня тут же окатило солёной водой, и я поспешила спуститься в каюту. Крен палубы не дал мне сделать это быстро, а когда, наконец, я добралась до места, обнаружила под дверью сердитого коронета Лигрезо.

- Разве вы не знаете, что выходить на палубу во время шторма опасно? – сурово спросил Гариз, неодобрительно разглядывая моё мокрое платье.

- У меня были дела…неотложные, - немного смущённо сказала я. Не рассказывать же принцу о том, что утопила казённое ведро.

- У вас морская болезнь? – чуть нахмурился он.

Я качнулась и невольно ухватилась за коронета, чтобы не упасть.

- Простите, - смущённо извинилась я. – Думаю, для разговоров сейчас не лучшее время. Я должна проверить, всё ли в порядке у детей.

- Я уже проверил, - медленно сказал Лигрезо, не сводя с меня взгляда. – Всё в порядке, - заверил он. – Идите в свою каюту и никуда не выходите, - он как будто пришёл в себя, сухо кивнул и удалился.

Эта видимая холодность никак не вязалась с выражением его глаз.

Мне очень не понравилась эта встреча. Как женщина, я не могла ошибаться в том, что вызываю у коронета весьма понятный интерес. При всём том никаких признаний с его стороны не было, и говорить ему о том, что я его не люблю, было бы преждевременно и глупо. Однако я уважала Лигрезо, он был несомненно порядочным человеком, и мне было его жаль. Куда заведут его чувства? В конце концов он непременно придёт к тому же выводу, что уже давно сделала я – у нас нет будущего. Мне нужно быть очень осторожной, чтобы не провоцировать его. А ещё лучше – дать понять, что мне нравится другой. Иначе, как в дурном романе, недоговорённости между нами приведут его к неверным выводам, а мне не хотелось бы с ним ссориться.

К счастью, корабль благополучно выстоял в этот шторм, а с хорошей погодой вернулась и вера в лучшее. Поэтому, когда в следующий раз Лигрезо пригласил меня пообедать вместе, я решила, что уже сегодня поговорю с ним. Пора было прояснить наши отношения раз и навсегда.

Женская часть публики на верхней палубе, взбудораженная присутствием на корабле коронета, относилась ко мне крайне ревниво. Я с самого начала прочувствовала на себе это отношение: и холодные пренебрежительные взгляды, и негромкие, но язвительные реплики за спиной. Я могла понять милых дам: помимо своего высокого положения в обществе, коронет был ещё и очень привлекательным мужчиной. Несомненно, местные фра многое бы отдали, чтобы завлечь его в свои сети, и им трудно было смириться с тем, что, несмотря на все усилия, принц предпочитал обедать с какой-то сомнительной дамой со средней палубы.

За обедом мы, как всегда, обсуждали, как прошёл день. Лигрезо живо интересовался тем, не болеют ли дети, как переносят путешествие, не ссорятся ли они и не плачут ли по ночам. Потом разговор перешёл на недавние события в Лазри, я с улыбкой вспомнила Мари и сказала, что малышке очень повезло с отцом. Осторожно предположив, что и мужем он был не менее внимательным и заботливым, я тут же получила этому подтверждение.