Исход неясен (Гарри Поттер – Женская Версия) (СИ) - Мах Макс

Итак, к половине двенадцатого Анна разделалась с письмами и взялась за газеты, попросив эльфов принести ей еще одну чашечку кофе. Просмотрела «Ежедневный пророк», «Вестник Аврората» и «Ведьмополитен» и решила, что жить в скучном мире гораздо лучше, чем в том, где читать газеты надо от корки до корки, чтобы, не дай бог, не пропустить ничего важного. Так, публикация — здесь, статейка — там, за чашечкой кофе и первой «утренней» сигаретой Анна убила почти полчаса, а там и девочка проснулась.

С легким хлопком в гостиной возникла Бара и доложила, что хозяйка Хэтти проснулась и сейчас находится в ванной, где умывается и чистит зубы.

— Завтрак готов? — проформы ради спросила Анна, успевшая усвоить простой урок, эльфы ничего не забывают и все всегда доводят до логического завершения. таков их модус операнди[3].

— Все готово, хозяйка Анна, — ничуть не удивленная вопросом отрапортовала домовичка. — Сейчас Ран ее оденет и переместит в малую трапезную.

— Тогда, сделай милость, свари мне еще одну чашечку кофе, — попросила Анна, предпочитавшая общаться с домовиками максимально вежливо. То, что они намертво привязаны к волшебникам, еще не повод для пренебрежения. — Посижу с Хэтти, пока она завтракает.

И вот они сидели за столом. Маленькая девочка и ее «покоцаный» ангел. Анна пила кофе, а Гарриет ела овсянку со свежими фруктами. Кажется, заботливые эльфы положили ей в кашу удвоенную порцию персиков, абрикосов и черники. Масла и молока не пожалели тоже. И, судя по выражению блаженства на ее лице, девочка впервые в жизни ела такую вкуснятину.

«Миры разные, но кое-что остается неизменным, — думала между тем Анна. — Гарриет — это же тот же Гарри!»

И вот она картина маслом: Гарольд Поттер — Мальчик-Который-Выжил. Он известен всему волшебному сообществу, обласкан толпой, благополучен и ухожен, поскольку живет с матерью, приемным отцом и младшей сестрой в просторном доме частнопрактикующего целителя. А Гарриет Поттер — это та девочка, которая выживала все эти годы в безвестности и нищете. Тот же канонический Гарри Поттер, но только девочка, и причины ее страданий совершенно неочевидны. Как, впрочем, неочевидны они и в книгах Роулинг. Все те светлые герои, которые, как следует из книг, любили Гарри и заботились о нем, — те же Уизли, Люпин и Макганагал, — показаны бесчувственными уродами, бездумно идущими за своим лидером, и неважно, как зовут этого лидера, Ленин, Сталин или Дамблдор.

«Уж обратить-то внимание на то, что ребенок недокормлен и одет в обноски они должны были еще на его первом курсе! — подумала Анна с чувством самого настоящего гнева. — Но нет! Никто! Ни разу! Так чем они лучше Дурслей? Такие же убогие недоумки!»

Думала она обо всем этом, наблюдая за тем, как кушает Гарриет. Девочка ела молча, медленно, наслаждаясь каждой съеденной ложечкой, и была невероятно аккуратна. Но вот каша закончилась, и она нарушила молчание:

— Спасибо, Леди Ангел! Было очень вкусно! — сказала девочка.

— Почему ты зовешь меня ангелом? — спросила Анна, продолжая свои наблюдения. Сейчас Хэтти смотрела своими огромными зелеными глазами на появившееся перед ней блюдо с крошечными пирожными — птифурами — и на большую фарфоровую чашку с горячим шоколадом. — Я же объяснила тебе, милая, что я не ангел, и не фея. Я человек, женщина, и единственное, что отличает меня от других людей, это магия. Я волшебница, но и ты волшебница тоже.

— Кушай, пожалуйста! — сменила она тему, увидев, что Хэтти не решается взять себе даже одно маленькое пирожное. — Все это эльфы приготовили специально для тебя.

— Эльфы? А разве они?..

Что ж, Гарриет росла среди маглов, а у них эльфы — это высокие вечноживущие красавцы, описанные профессором Толкиным.

— Это не те эльфы, про которых ты слышала раньше, — пояснила Анна. — Это домовые эльфы. В моем доме их трое. Они делают всю работу по дому, запасают необходимое и готовят пищу. То платье, например, которое на тебе сейчас, было бы тебе великовато, если бы Ран не укоротила и не ушила его.

— Чьим оно было раньше? — спросила тогда девочка, аккуратно прожевав первое пирожное.

— Оно мое, — улыбнулась ей Анна, поощряя взглядом продолжать поглощать пирожные. — Я носила его, когда мне было семь лет. Но ты же видишь, какая я большая. В семь лет я тоже была крупным ребенком. Так что для тебя пришлось ушивать.

— Очень красивое платье. Спасибо! — искренно поблагодарила Гарриет. — Никогда такого не носила.

«Да, уж! Кое-кто позаботился, чтобы не носила!»

— Это временное решение, — сказала она вслух, — чтобы ты не ходила в обносках Дадли. Когда закончишь с завтраком, мы выйдем в город и пройдемся по магазинам. Купим тебе новую одежду и, вообще, все, что может понадобиться.

Девочка слушала ее внимательно, смотрела, не робея, глаза в глаза и даже забыла на время о шоколаде и пирожных.

— Почему вы это делаете для меня? — Вопрос, который мог задать только очень умный, самостоятельный и по-настоящему несчастный ребенок. А такие дети достойны честного ответа.

— Когда ты была маленькая, — сказала Анна, пытаясь сформулировать непротиворечивую историю, которая будет, в основном, правдива и понятна семилетней девочке, не получившей к тому же соответствующего магического образования, а с другой стороны, не раскроет перед ней все те детали, которые ей знать пока еще рано или ненужно вовсе.

— Когда ты была маленькая, — начала Анна свой рассказ, — на ваш дом напал злой колдун. Это был могущественный волшебник, но отвратительный человек. В бою с ним погиб твой отец, а мать и брат были ранены. Колдуна, в конце концов, одолели в бою хорошие люди, но даже среди хороших людей встречаются такие, кто считает, что для «всеобщего блага», то есть, блага для всех, можно пожертвовать благом одного. Такие люди говорят, что цель оправдывает средства. Но учти, что первым, как пишут в книгах, сказал эти слова жестокий убийца волшебников и ведьм Игнатий де Лойола[4].

— Я знаю, кто это, — сказала вдруг девочка. — Я читала про него в книге. В школе, в библиотеке.

— Молодец! — кивнула ей Анна. — Но вернемся к рассказу о тебе. Вождем хороших людей был Великий Светлый волшебник, который, тем не менее, мыслит и действует как тот же Игнатий де Лойола. У него есть свое видение «блага для всех», и часто другим людям его поступки непонятны, тем более, что он никогда никому ничего не объясняет. Пока твоя мама была без сознания, он украл тебя и отдал Дурслям, сказав, что ты сирота. А твоей маме, когда она очнулась, он сказал, что ты очень сильно пострадала во время нападения и лишилась магии. И что тебе будет лучше жить в приемной семье, где тебя все будут любить, и где ты будешь такая же, как все.

— Но это же неправда! — возмутилась Хэтти.

— Неправда, — согласилась с ней Анна. — Но никто не ожидает от него лжи, потому что он Великий Светлый Волшебник. Поэтому ему верят.

— Но зачем он это сделал?

— Не знаю, — честно призналась Анна. — Я не понимаю его логику и не знаю причин, по которым он делает то или другое. Но он сделал то, что сделал, и уговорил твою мать, что тебе будет легче жить среди обычных людей, чем среди волшебников, где ты будешь изгоем.

— И она ему поверила?! — с ужасом спросила девочка, наверняка думавшая о своей матери только хорошее.

— Нет, не поверила, — покачала головой Анна. — Иначе бы тебя не было сейчас в моем доме. Видишь ли, мы учились вместе в школе волшебников: я и твои отец и мать. Я… Меня долго не было в стране. Я вернулась совсем недавно, и твоя мама сразу же попросила меня тебя найти. Сама она не может, потому что тот Добрый Волшебник, о котором я тебе рассказывала, не даст ей искать тебя, не позволит найти и будет против того, чтобы вернуть тебя в семью. Таково положение дел. Поэтому, пока заботиться о тебе буду я. У меня тоже есть дочь, но она, как и ты потерялась во время войны с Темным Колдуном. Я ищу ее, но пока не нашла. В любом случае, мой дом — твой дом. Я выкрала тебя у Дурслей так, что никто долго об этом не узнает, к тому же мы временно изменим твою внешность и сменим тебе имя. И тогда мы сможем жить открыто, никто просто не поймет, что ты Гарриет Поттер.