Норби и придворный шут - Айзек Азимов

— Держи меня,— сказал он.— Я попробую сосредоточиться и найти Перу.

Когда юноша взял его на руки, маленький робот закрыл глаза и высунул наружу свой сенсорный провод.

В помещении станции почти все собрались вокруг Инга, деловито репетировавшего сцену предстоящего представления и распределявшего роли. Он не заметил, как Норби поднялся на антиграве из рук юноши и начал внимательно осматриваться.

Гарус побежал к Ксинне, но Инг немедленно загородил ему дорогу и закричал на него:

— Куда спешишь, дуралей? Когда ты держишь куклу-джилота, веди себя так, словно это ласковый маленький зверёк, которого всем хочется купить. Помни, ты не играешь трагедию, а стараешься убедить покупателей и ублажить производителей! Ах... Ксинна, любовь моя, моя маленькая ласточка, ты уже пришла? Давай покажем нашим гостям, как хорошо мы поем вместе.

— Это я должен петь вместе с Ксинной! — возмутился Гарус.— Мы с ней всегда пели любовные дуэты. Ты можешь сочинять рекламные песенки про «Хитрые Шарики» и «Крошечное Путешествие», но не забывай, что являешься всего лишь шутом. И не важничай перед настоящим актёром и певцом, который к тому же близок к королевской семье!

Инг сжал кулаки и пробормотал что-то оскорбительное насчёт второсортных актёров и высокомерных королевских родственников. Йоно хохотнул.

— Есть несколько правил, которые должен соблюдать каждый придворный шут, если он любит свою профессию,— заметил он.

Инг выпятил челюсть:

— Борис, мой старый недруг, как плохо ты понимаешь, что натворил, отправив меня в ссылку на эту планету, где никому нет дела до моих страданий! Все ждут от меня одних развлечений...

— Кстати, о развлечениях,— перебил адмирал.— Скажи-ка нам, как далеко ты зашёл в своих честолюбивых помыслах? В последнее время на Иззе творятся невесёлые дела.

— «С улыбкой восстаю из праха, притом не ведаю я страха!» — издевательски пропел Инг.— У должности придворного шута есть свои преимущества. Королевские особы, включая их прихлебателей, могут быть хорошими мишенями для юмора, особенно если тебе платят за шутки.

Он ухмыльнулся Ксинне:

— Что ж, спой с этим молодым грубияном. Ты сразу почувствуешь разницу!

Гарус взял струнный инструмент, настроил его и запел:

Покупайте джилота, прекрасная леди,Посмотрите, какой он красивый,Эта милая кукла, прекрасная леди,Вашу жизнь может сделать счастливой.

Ксинна хихикнула и продолжала высоким сопрано:

Добрый сэр, я возьму одну куклу на пробу,Но прошу вас помочь мне советом:Как мне следует с ней разговаривать, чтобыБыть счастливой зимою и летом?

Адмирал Йоно застонал.

— Инг, я всегда питал отвращение к рекламным куплетам. Разве ты не мог придумать что-нибудь получше?

— Приходится приспосабливаться к требованиям рынка, приятель.— Он повернулся к Гарусу и Ксинне, расплывшись в улыбке.— Полагаю, сойдёт для первого раза. А теперь поторапливайтесь — вас ждёт ярмарочная сцена!

Гарус повернулся, собираясь уйти, но Ксинна подошла к Йоно с очаровательной улыбкой, вызвавшей неудовольствие её поклонников.

— Сначала я хочу попросить вас об одной услуге, адмирал,— проворковала она.

— Надеюсь, вы хотите попросить меня о научной консультации. Вряд ли вы сможете узнать что-то полезное от придворного шута.

— Ах, Ксинна! — Инг послал ей воздушный поцелуй.— Разве все научные трактаты стоят способности найти нужную интонацию или уловить любовное томление в прекрасной мелодии? Аплодисменты — вот лучшая награда!

— Сейчас я не хочу учиться,— прошептала девушка.— Я хотела попросить у адмирала разрешения потрогать его поразительную голову.

— Что же такого поразительного в его голове? — раздражённо спросил Инг.

— Она такая гладкая... Я никогда не видела ничего подобного.

— Он лысый! — завопил Инг.— Это недостаток...

Йоно гордо выпятил грудь и улыбнулся Ксинне, не обращая внимания на сердитые взгляды её двоих вздыхателей.

— Я польщён вашей просьбой, дорогая. В нашей Солнечной системе лысины служат объектом всеобщего уважения.— Адмирал искоса взглянул на Джеффа, а затем наклонился, чтобы Ксинна могла прикоснуться к его макушке.

— Как интересно.— Она с некоторой опаской погладила голову Йоно, как будто лысина пугала её.

— Осторожнее, приятель,— предупредил Инг на земном языке.— Оставь эту женщину в покое. Мы, иззианцы, имеем первоочередное право восторгаться её красотой.

— «Мы, иззианцы»? — переспросил Йоно на том же языке.— Я бы тебе самому посоветовал быть поосторожнее. Ты запустил пальцы почти во все иззианские пироги. Занимайся шутовством, но постарайся не выставлять на смех королевскую семью, иначе я запеку тебя в одном из твоих пирогов.

— Не понимаю, о чём ты болтаешь,— заявил Инг, взяв Ксинну за руку.

Гарус немедленно взял её за другую руку.

— Ревнивые мужчины вокруг Елены Троянской,— заметил Норби, вернувшийся в комнату.

— Ты напал на след Перы? — спросил Джефф.

— Её нет на станции. Я подключился к компьютерной системе...

— Что здесь делает этот робот? — закричал Инг, указывая на Норби.

— Он находится здесь по распоряжению королевы,— ответил адмирал.— Мы пытаемся выяснить, какие неполадки могут нарушить работу станции.

— Здесь всё в порядке,— заявил Инг.— Да и как может быть иначе, если работой руковожу я?

— Ха! — презрительно бросил Йоно.— Значит, ты признаешь, что несёшь ответственность за то, что изображение членов королевской семьи трясётся, как в тике?

Инг пожал плечами.

— Когда ты упомянул об этом, я кое-что вспомнил. Я действительно заметил любопытный феномен, появляющийся время от времени, когда королева выступает по головидению. Но, уверяю вас, неисправность находится где-то во дворце, а не здесь.

— Не во дворце и не здесь,— вмешался Норби.— Компьютеры во дворце и на станции головидения функционируют нормально. Они просто передают ошибки, возникающие где-то в другом месте. Не знаю, где именно, так как мне не удаётся просканировать Главный Мозг и определить их источник.

— А если сам Главный Мозг забарахлил? — спросил Джефф.— В конце концов, он уже много тысяч лет работает без ремонта.

Инг рассмеялся:

— Вся иззианская цивилизация зависит от исправности Главного Мозга. Я много знаю о компьютерах и уверен, что всё в полном порядке. Помеха возникает не здесь...

— Значит, ты видишь эти помехи? — неожиданно спросил робот.

— Какую помеху? Я говорил метафорически, в переносном смысле.

— На этом мониторе только что произошёл очередной сбой. Не скажение лица королевы, а ошибка в выпуске новостей, когда передавалась сводка рыночных цен.

— При чём тут ошибка? Цены постоянно меняются.

— Цифры были размещены колонкой, а итоговая сумма не изменилась — она просто вдруг стала неправильной. Насколько я успел понять, в компьютерной системе время от времени возникают случайные ошибки. Это нечто большее, чем проблема головидения и трансляции речей королевы. Даже маленькая арифметическая ошибка может повлечь трагическое состояние иззианской экономики, где всё очень тесно переплетено друг с другом.

— Не понимаю,— озадаченно пробормотала Ксинна.

— Пойдём.— Гарус подтолкнул её.— Это не так важно. Нам нельзя опаздывать на ярмарку.

— Инг, ты понимаешь, что это за таинственные ошибки, не так ли? — спросил Йоно.

— Нет. Они не имеют ни малейшего отношения ко мне. Сейчас я ухожу на ярмарку вместе с Ксинной и Гарусом, а вы не вздумайте ничего сломать, пока меня не будет.

— Инг! — воскликнул адмирал.— Ты ведь не только шут, но и придворный учёный, а также известный заговорщик. Тебе бы лучше остаться здесь и помочь возместить ущерб, который ты уже причинил.

— Какой ущерб? Все, что я сделал,— это разбогател благодаря моему неподражаемому сценическому таланту и изобретению новых игр. Можете пойти на ярмарку и купить их — они вам понравятся. Я согласен с иззианской философией: побольше играть и обращать поменьше внимания на мелочи.

— Иззианская экономика начала катиться под гору с тех пор, как ты появился на планете,— угрожающим тоном заметил Йоно.— Ты строишь из себя обычного шута...

Инг подтолкнул Гаруса и Ксинну к выходу и танцующей походкой направился следом.

— «При всём при том, при всём при том, хоть весь он в позументах...» — пропел он.

— Инг!

Придворный шут задержался в дверях.

— Между прочим, старая лысина, я не собираюсь забивать себе голову местными проблемами. Я не возражаю, если меня считают Эйнштейном, и мне бы понравилось быть Чингисханом — в одной из своих предыдущих ролей я чуть было не стал им,— но поверь мне, Борис: на свете нет дела милее шоу-бизнеса. До скорого!