Укрой меня от замыслов коварных - Василий Головачев

Роман подскочил к Даниэле, поднял, взволнованно оглядел её лицо.

– У тебя кровь!

– Губу разбил, подонок! – Она сморщилась. – Что происходит, Ром?

– Потом объясню.

Роман наклонился над Алтыном.

– Алтын, ты как?

Разведчик продолжал раскачиваться из стороны в сторону, бормоча что-то под нос.

– Алтын!

Никакой реакции.

Роман потянул напарника за руку. Тот внезапно поднялся на ноги, отнял руки от головы. Лицо разведчика по-прежнему было бесстрастным.

– Его здесь не было.

Роман сглотнул.

– Ты о ком?

Ылтыын кивнул на мужчину за столом.

– Я не сразу сообразил. Это аватара. То есть оболочка. Арчибальд подстраховался, внушив нам, что это он.

Роман хотел возразить и осекся.

– Его надо найти!

– Ищи ветра в поле.

В кабинет стремительно вошёл озабоченный Афанасий Вьюгин.

– Так, все в сборе. Где ваш блэкзор? Этот? – Майор посмотрел на «носителя облика» американского колдуна.

– Он ушёл, – тихо сказал Роман.

Замысел третий

1

Ссора началась ни с чего.

Георгий лёг поздно, в начале четвёртого, увлёкшись перепиской с друзьями по Интернету, поэтому хотел встать попозже. Однако жена рассудила по-своему: в субботу они с утра обычно посещали центральный рынок Углегорска, – и разбудила мужа в половине восьмого.

– Люсь, я посплю, – сонным голосом запротестовал Георгий.

– Не надо было торчать в компьютере, – сердито заявила Людмила. – Скоро улетишь на орбиту, там и выспишься. Кто мне поможет по хозяйству?

Георгий повернулся на другой бок.

Он был лётчиком-космонавтом и готовился к испытательному полёту первого российского межпланетного корабля «Русь». Корабль уже стоял на стартовой позиции нового космодрома «Восточный» в Амурской области, до старта оставалось три дня. Георгий Барамия должен был подняться в космос, облететь Землю и проверить работу систем корабля на всех режимах. Только после удачного испытания «Русь» могла претендовать на рейс к Марсу, запланированный на июнь этого года.

– Вставай, лежебока! – затормошила мужа Людмила, бывшая «мисс Благовещенска». На конкурсе они и познакомились четыре года назад. В то время Георгий только-только перешёл в отряд космонавтов из эскадрильи «Орлы России» и был очень перспективным молодым специалистом, хорошо вписавшимся в узкий круг лётчиков-испытателей, а потом и космонавтов-испытателей.

Правда, в отличие от «нормальных» космонавтов в длительные экспедиции он не летал. Каждый его полёт проходил в условиях строжайшей секретности, потому что поднимал он в космос не перспективные самолёты, а новые космические аппараты.

Два года назад именно он впервые вывел в космос ракету-носитель тяжёлого класса «Енисей», а затем испытал многоразовый модуль «Клипер-А». Нынче же ему предстояло испытать новейший космический корабль «Русь», разработанный Российской аэрокосмической корпорацией «Энергия» вместе со специалистами Европейского космического агентства, способный долететь до Марса и вернуться обратно.

Людмила отстала, но припомнила ему «непослушание» позже, к вечеру, когда он наконец выспался и готов был поработать «на благо семьи».

– Обеда нет! – сердито сказала она сварливым тоном. – Хочешь есть, иди в ресторан.

Георгий удивился, впервые видя жену в таком настроении.

За годы совместной жизни Людмила располнела, перестала следить за собой и постепенно превратилась в красивую обывательницу, не пожелавшую учиться дальше; перед свадьбой она только-только закончила колледж моды в Благовещенске. Георгий, большую часть жизни проводивший вне квартиры, дал ей полную свободу, полагая, что она сама найдёт свой путь, будет учиться, станет работать, пусть даже и в модельном бизнесе, о чём мечтала Людмила до замужества.

Не получилось. Свобода и хорошая зарплата мужа сыграли с Людмилой злую шутку. Она превратилась в потребителя, перестала стремиться стать кем-то большим, нежели «мисс красота», а главное – не научилась уважать профессию мужа, всё ещё остававшуюся одной из самых опасных в мире.

– Люсь, не сердись, – миролюбиво сказал Георгий. – Я славно отдохнул, готов на подвиги. У нас же был суп с грибами, разогрей, я съем.

– Он прокис, я его выбросила.

– Ну, тогда свари кофе.

– Сам вари! Надоело прислуживать, господин нашёлся! Хочет – спит, хочет – в компьютере торчит, по друзьям шляется.

– Да не шляюсь я. Что на тебя нашло?

– Всё, обрыдло! Сам себя обслуживай, ты космонавт, справишься. А мне тоже отдохнуть хочется, на юг слетать, на песочке поваляться. Сейчас за мной заедет Тина, и мы поедем к ней на дачу.

Георгий нахмурился. Тину он не любил за взбалмошный характер. К тому же друзья Тины были профессиональными тусовщиками и явно пренебрегали Георгием, считая его недалёким «космическим водилой». Один из них, Сергей Петик, вообще демонстративно ухаживал за Людмилой, что горячего Георгия доводило до белого каления. Пока он держался, но собирался при первом же удобном случае поставить наглого журналюгу (Петик работал в местной газете Углегорска) на место. В крайнем случае – просто набить ему морду.

– Люсь, ну что ты завелась, – виноватым голосом проговорил он. – Ничего же не случилось. Мне действительно скоро лететь, завтра я убываю на космодром, вот и расслабился.

– Расслабляйся дальше, – фыркнула Людмила. – Пусть тебе обед твоя Ираида готовит.

Это уже был удар ниже пояса. Ираида Хана работала в испытательном центре инженером-диагностиком и готовила к полётам скафандры для космонавтов, в том числе и для Георгия. Она была девушкой умной и симпатичной, с трепетом относилась к своим «клиентам», а от Георгия просто таяла, хотя никогда между ними не возникало тяги к интиму. Людмила знала это, но изредка поддевала мужа, будучи в хорошем настроении, и он эти шутки сносил. Но не в этот раз. Вдруг в лицо плеснуло жаром, Георгий покраснел и ответил жене с неожиданной резкостью:

– Она хоть ухаживает за собой.

– Ах, так?! – взвилась Людмила. – Она ухаживает?! А я, значит, нет?! Ну и катись к своей шлюшке, я не держу!

– К шлюшке?! – взъярился Георгий, с трудом сдерживаясь. – Да она окончила МАИ, аспирантуру, стала классным специалистом… – Он задохнулся и вернулся в спальню, хлопнув дверью.

Жена что-то прокричала ему со злобой, но Георгий не прислушивался. Появилась идея и в самом деле пойти в ресторан, глотнуть коньячку (стопочку, не больше, иначе не пропустит физиоконтроль) и поужинать.

Он быстро собрался, накинул куртку и прошествовал мимо остолбеневшей жены к двери. Единственное, что она успела сказать: «Можешь не возвращаться!» – его не остановило.

Углегорск ко времени переезда Георгия с женой стал настоящим научно-техническим городком с населением больше двадцати пяти тысяч человек. Космодром «Восточный» послужил для него градообразующим предприятием, особенно после того, как отсюда стали стартовать почти все космические корабли России. Несмотря на то что Байконур был сдан в аренду России Казахстаном до две тысячи пятидесятого года, он уже не обеспечивал потребности страны, а главное, наряду с тем обстоятельством, что принадлежал другому государству, стремительно старел. Продлевать же срок службы его стартовых позиций или постоянно ремонтировать их не имело смысла.

Конечно, по большому счёту, Углегорск можно было назвать городом с натяжкой, несмотря на строительство новых домов, в том числе многоэтажных. Он имел всего две школы, четыре детсада, три магазина, торговый центр, гостиницу, спорткомплекс с лыжной трассой. На этом общественные заведения практически заканчивались. Ресторан при гостинице открыли недавно, и Георгий направился к нему пешком, не обращая внимания на сырую промозглую погоду, установившуюся в конце ноября.

Неожиданно на пути встретился инженер стартового комплекса Вадик Терещенко, толстый, вечно улыбающийся, прослывший абсолютным добряком.

– О, привет, Гивич (отца Георгия звали Гиви, и многие на космодроме обращались к нему по отчеству). Куда идёшь?

– В ресторан, – буркнул Георгий.

– Оба-на! – всплеснул руками Вадик, комично округлив глаза. – И я туда же! Сегодня мы собираемся группой, с кем я заканчивал институт, всего человек восемь. Будет Сеня Смоленский, ты его знаешь. Присоединяйся к нам.

– Подумаю.

– А-а, ты психологически настраиваешься на полёт? – по-своему понял Георгия Вадик. – Это дело важное, но если захочешь – милости просим.

В ресторане, носящем, как и гостиница, гордое название «Амур-батюшка», Георгий сел подальше от компании Терещенко, которого недаром прозвали Весельчак У, и заказал безалкогольный коктейль. Настроение упало «ниже плинтуса», весь свет стал ему не мил. Спасали только мысли о предстоящем задании, достаточно интересном и сложном: в полёте он должен был проверить с десяток нештатных режимов и ситуаций, которые могли возникнуть в длительном космическом путешествии, а это требовало от космонавта колоссальной собранности и знаний систем корабля.