Шорохи пространства - Игорь Дручин

По властному тону, которым были произнесены последние слова, архитектор понял, что перед ним достаточно высокое начальство, но и не подумал сдаваться.

— Вы ответите за самоуправство! У меня назначение подписано самим Алферовым.

— Я вас не видел, молодой человек.

— А причем тут вы?

— Я — Алферов.

Ковалев испытывающе посмотрел на начальника космоцентра и спросил недоверчиво:

— А как же вы здесь раньше меня? Мне сказали, что вы заняты, а после ни одного корабля на Луну не отправлялось?

— Спецрейс! — губы Алферова чуть вытянулись в насмешливой улыбке.

— Мне говорили при высадке, но я думал — мистификация, — смутился Ковалев.

— Напрасно! В космосе не шутят. В космосе выполняют распоряжения. Итак, ваш проект?

Архитектор протянул объемистую папку.

— Здесь только документация или есть личные вещи?

— Только документация.

Василий Федорович передал папку Яковлеву.

— Перешлешь рейсовым на станцию Гипатия. Пусть пока ознакомятся с проектом. Специалиста им пришлем позже.

Он еще раз оглядел архитектора с головы до ног.

— Теперь слушайте, Ковалев. Задача у вас не из легких. В течение трех месяцев рассчитать проект расширения станции Эратосфен на триста человек с гаражом на полсотни тяжелых машин, с мехбазой и всем прочим. Второе. Изучить возможности горы Лебедь и ближайшей части полуострова Энариум для строительства города на пять—восемь тысяч человек. Ясно?

— Город? Мне проектировать город? — ошеломленно проговорил Ковалев. — Да я…

— Пока не город. Базу под крупную геологическую экспедицию. Город будет проектировать институт. От вас пока потребуются обоснованные рекомендации. При всех затруднениях обращайтесь непосредственно ко мне. Нужны будут помощники — дадим! Потребуется оборудование или инструменты — пришлем. Все ваши заявки будут удовлетворяться в первую очередь. Теперь ясно?

— Ясно, Василий Федорович! И извините, что я так… Я ведь раньше вас не видел.

— Ничего, сойдет для первого знакомства, — улыбнулся Алферов. — В волейбол играете?

— Первый разряд!

— Отлично! Хочу собрать команду приезжих против здешних, а то они тут больно нос задирают.

— Не позорься, Василий, — попытался урезонить его Яковлев, но Алферов, упрямо выпятив подбородок, решительно отрубил:

— Готовь команду, Кузьмич!

Алферов так и не отступился от своей затеи. К вечеру в сопровождении командира корабля, штурмана и врача Светланы Мороз он появился в спортзале. Одеты они были в легкие голубые, с белой полоской, костюмы космонавтов. Тут же к ним присоединился Ковалев, которому нашли подходящий для его роста костюм из личных запасов команды. Увидев Галину Швец, стоящую рядом с Сашей, Алферов поманил ее пальцем.

— Приезжая?

— Ну, уж Галочку мы не отдадим, — попытался возразить Саша.

— Вы давно знакомы? — спросил Алферов, переводя взгляд то на Сашу, то на Галину.

— Давно, еще со студенческой практики.

— Понятно, ну, ничего. Один раз сыграет за нашу команду. Мы за это ей костюм подарим на память. Хочешь, Галя, такой костюм?

Василий Федорович сделал вид, что снимает нитку со своего плеча и слегка развернулся боком, чтобы костюм был виден во всем великолепии.

— Хочу, — еле выдохнула девушка.

— Пошли, — Алферов взял ее за плечи и подтолкнул к Светлане.

— Найди ей костюм.

— Василий Федорович! — голос девушки завибрировал от обиды.

— Ну, ну, Светлана. Сегодня она в нашей команде. Это было сказано с таким тонким пониманием ее состояния, что Мороз сразу же убежала. Минут через десять она вернулась с костюмом, молча сунула его в руки Галины и отошла в сторону.

— Ну, подавайте нам свою лучшую команду, — заявил Алферов, когда Галя переоделась.

— Какая у нас лучшая команда, Кузьмич? — ехидно спросил Шалыгин.

— «Скотобаза», естественно, — невозмутимо ответил начальник станции.

— Тогда идите, готовьтесь. Я так и быть, посужу.

Он взобрался на верхотуру и дал длинный свисток.

— Команды готовы к встрече?

— Как называется ваша команда, Василий Федорович?

— «Титан», конечно!

— Итак, «Титан» против «Скотобазы». Пять минут на разминку!

Уже на разминке вновь испеченная команда почувствовала что-то не то. Привычных пасов не получалось. Мяч то взлетал до потолка, то отскакивал в игрока, то падал слишком близко. Едва успели наладить пас, как разминка кончилась. Алферов первым вышел на подачу. Слегка подбросив мяч, он изо всех сил ударил по нему открытой ладонью.

— Ух!

На площадке противника никто не успел шевельнуться, как мяч ударился об пол.

— Правильно, — прокомментировал Ковалев. — Стоять смирно!

В переполненном зрительном зале послышались смешки. Еще подача — и снова мяч ударился об пол. Мяч за мячом посылал Алферов, но странно, никто не пытался его взять.

— Вот садит, — только вздохнул Владимир Кузьмич.

— Вы будете играть или пойдете с сухим счетом? — спросил Алферов.

— Мы подождем, когда ты врубишь в сетку, — съязвил Яковлев.

— Ну уж, нет!

Удар. Мяч порхнул над сеткой и улетел в дальний конец зала. На подачу стала Майя.

— По-пионерски им! — подмигнул ей механик. Майя легко, чуть коснувшись, ударила по мячу ребром ладони снизу и он, планируя, медленно опускался на площадку. Ковалев вышел на прием, рассчитывая перекинуть мяч Светлане, чтобы она дала пас на удар. Сосредоточившись, он принял мяч машинально, как принимал его тысячи раз, и земная привычка подвела: мяч взвился и ударился в высокий потолок. Снова подача — и теперь уже из рук штурмана мяч отлетает к стене, на зрителей. Мягко, очень мягко принимает мяч командир корабля и так же мягко отталкивает на удар мяч Светлана. Ковалев набегает и упруго отталкивается… Что за ерунда! Мяч остался внизу, а он едва не задевает носками верхнюю часть сетки! Наверное, у него было чрезвычайно глупое выражение лица, потому что зал грохнул смехом. С этого момента хохот в зале не умолкал. Казалось, вот-вот игра наладится. Пошли пасы у штурмана и даже у Гали, но что-то не срабатывало и в последний момент кто-нибудь из команды, к удовольствию зрителей, оказывался в нелепой позе в одной стороне, а мяч летел в другую. Алферов уже закипал от досады, когда несколько неудачных подач с обеих сторон продвинули его на ударную позицию. Он аккуратно принял мяч, Галя навесила отличную свечу, и Василий Федорович решил отыграться за неудачи своей команды, связанные с трудностями координации тела в условиях слабого тяготения, а заодно и поразить противника, раз уж эти условия позволяют. Сильный толчок, и тренированное тело Алферова взвилось выше сетки, и оттуда, с непривычно высокой точки, последовал прямой удар вниз, на площадку. Зал взвыл от восторга, но Василий Федорович, вложив в удар всю свою мощь и досаду, перегнулся и в этой нелепейшей позе свалился на голову механика по ту сторону сетки. Зал бился в судорогах истерического смеха… Этого Василий Федорович вынести не смог и выкинул белый флаг.