Поток: Психология оптимального переживания - Михайи Чиксентмихайи

Состояние отчуждения представляет собой во многом обратную ситуацию. Оно возникает, когда общество принуждает людей действовать против их собственных целей. Если рабочему, чтобы прокормить свою семью, необходимо простаивать по 12 часов в день на сборочном конвейере, выполняя одну и ту же бессмысленную для него операцию, весьма вероятно, что он начнет испытывать отчуждение. В социалистических странах одним из наиболее серьезных оснований для этого была необходимость тратить большую часть свободного времени в очередях за продуктами, одеждой, билетами и в бесконечных бюрократических учреждениях. Если в аномическом обществе достижение состояния потока затруднительно потому, что непонятно, во что стоит вкладывать психическую энергию, то в обществе, где царит отчуждение, люди лишены возможности заниматься тем, чем хочется.

Интересно отметить, что эти два социальных препятствия, мешающих достижению состояния потока, функционально схожи с уже рассмотренными нами формами личностной патологии: нарушениями внимания и чрезмерной сосредоточенностью на себе. И на индивидуальном, и на коллективном уровне достижению состояния потока препятствует фрагментированность внимания (аномия и расстройство внимания) либо его чрезмерная ригидность (отчуждение и сосредоточенность на себе). На уровне отдельной личности аномии соответствует тревога, а отчуждению – скука.

Поток и нейрофизиология

Подобно тому как некоторые индивиды рождаются с лучшей координацией движений, вполне возможно, что существуют люди, обладающие генетически лучшими способностями к контролю над своим сознанием. Они менее предрасположены к развитию нарушений внимания и, вероятно, легче достигают состояния потока.

Исследования, проводимые Джин Хамилтон в области зрительного восприятия и паттернов активации коры головного мозга, подтверждают правоту этого предположения. Ее данные были получены в ходе экспериментов, в которых испытуемым предлагалось рассматривать неоднозначные фигуры (куб Неккера или картины в духе Эшера, которые кажутся выходящими за плоскость листа бумаги и возвращающимися обратно), а затем мысленно пытаться «вывернуть» их, то есть увидеть выпуклые фигуры вогнутыми, и наоборот. Доктор Хамилтон обнаружила, что студентам, которым в повседневной жизни была в меньшей степени свойственна внутренняя мотивация, требовалось фиксировать взгляд на большем количестве точек, чтобы изменить свое восприятие неоднозначной фигуры, а студенты с высокой степенью внутренней мотивации могли сделать это, глядя на меньшее число точек или даже всего на одну.

Эти открытия заставляют предположить, что люди различаются по количеству внешних опор, необходимых им для выполнения одного и того же умственного задания. Те, кому требуется много внешней информации, чтобы сформировать в сознании представление о каком-либо явлении, более зависимы от условий окружающего мира в использовании своих умственных способностей. Они хуже контролируют свои мысли, что, в свою очередь, мешает им получать удовольствие от деятельности. Люди, нуждающиеся в меньшем количестве внешних данных для представления событий в сознании, напротив, оказываются более автономны. Более гибкое внимание облегчает им задачу реструктурирования своего опыта, поэтому они чаще испытывают оптимальные переживания.

В другой серии экспериментов доктора Хамилтон студенты должны были следить за вспышками или звуковыми сигналами в лаборатории. В процессе выполнения этих заданий на внимание у испытуемых измеряли уровень активации коры головного мозга («вызванные потенциалы»). Как и ожидалось, у студентов, редко достигавших состояния потока, при реакции на внезапные стимулы уровень активации коры значительно превышал обычные показатели. Результаты испытуемых второй группы, часто достигаюших состояние потока, удивили исследователей: при концентрации на стимулах уровень возбуждения снижался. Включение внимания не требовало больших психических усилий, а, напротив, уменьшало их. Дальнейшие исследования показали, что эта группа студентов также лучше справлялась с решением задач, требующих длительной концентрации внимания.

Наиболее вероятным объяснением этого феномена, по-видимому, является способность испытуемых, легко достигающих состояния потока, сокращать затраты психической энергии на все незначимые в данный момент задачи, высвобождая таким образом внимание для концентрации на сигналах. Это заставляет предположить, что люди, испытывающие радость во множестве разнообразных ситуаций, обладают способностью игнорировать отвлекающие стимулы и сосредоточиваться только на том, что, по их мнению, важно в данный момент. Для обычного человека фокусирование внимания служит дополнительной нагрузкой, требуя обработки огромного количества несущественной информации, но для тех, кто научился контролировать свое сознание, это происходит практически без усилий, поскольку они могут отключить все психические процессы, кроме значимых. Возможно, что именно эта гибкость внимания, столь отличающаяся от беспомощной «сверхвключенности» больного шизофренией, представляет собой нейрофизиологическую основу аутотелической личности.

Отметим, что данные этих нейрофизиологических исследований не доказывают, что одни люди от рождения наделены способностью лучше управлять своим вниманием и легче достигать состояния потока, чем другие. Эти открытия можно объяснить обучением, а не наследственностью. Взаимосвязь между потоком и концентрацией внимания очевидна, но необходимы дальнейшие исследования, чтобы выяснить, что является причиной, а что – следствием.

Роль семьи в развитии аутотелической личности

Особенности нервной системы, вероятно, являются не единственной причиной того, что одни люди хорошо проводят время, стоя на остановке в ожидании автобуса, в то время как другие скучают, сколько бы вокруг ни было развлечений. Ранний детский опыт также играет важную роль в том, насколько легко человек будет достигать состояния потока.

Существует множество подтверждений тому, что личностные качества взрослого человека во многом определяются его отношениями с родителями в раннем детстве. Например, в ходе одного из наших исследований, проведенных в Университете Чикаго, Кевин Рэтхунде выявил, что существует определенный тип семейных отношений, помогающий подросткам стать существенно более счастливыми, удовлетворенными жизнью и способными преодолевать житейские трудности. Семейная ситуация, стимулирующая развитие способности достигать состояния потока, отличается пятью характеристиками.

Первое – это ясность в отношениях. Подростки точно знают, чего ожидают от них родители, обратная связь в семье имеет недвусмысленный характер. Второе – это интерес родителей к тому, что думает и чувствует их ребенок в настоящий момент, а не озабоченность тем, в какой колледж он поступит и удастся ли ему получить хорошо оплачиваемую работу. Третьей особенностью является предоставляемая детям возможность выбора: они чувствуют, что могут поступать по своему усмотрению, в том числе и нарушать родительские правила, если они готовы иметь дело с последствиями. Четвертая отличительная характеристика – это чувство общности, доверие между членами семьи, позволяющее подростку отбросить психологическую защиту и погрузиться в интересующие его занятия. Наконец, родители должны обеспечивать детям достойные задачи, сложность которых постоянно возрастает, создавая тем самым возможности для самосовершенствования.

Наличие всех перечисленных выше характеристик создает так называемый аутотелический семейный контекст, наилучшим образом развивающий способность радоваться жизни. Между этими особенностями семейных отношений и составляющими состояния потока существует явное сходство. Дети, выросшие в семьях, где поощрялись ясные цели и обратная связь, чувство контроля, концентрация на выполняемой задаче, внутренняя мотивация и использование своих способностей, с большей вероятностью построят свою жизнь так, чтобы в ней было возможным достижение состояния потока.

Более того, семьи, создающие аутотелический контекст, сохраняют большое количество психической энергии для всех своих членов, тем самым расширяя возможности радостного восприятия жизни. Дети в таких семьях четко знают, что можно, а что нельзя, им не нужно постоянно оспаривать установленные правила, они не думают о том, как в будущем оправдать ожидания своих родителей. Поскольку подобные проблемы, типичные для «хаотических» семей, не занимают их внимание, они получают возможность посвящать себя занятиям, которые расширяют горизонты их развития. В менее упорядоченных семьях большое количество энергии расходуется на бесконечные переговоры и выяснение отношений, а дети пытаются защитить свою индивидуальность от давления целей и установок, навязываемых взрослыми.