Боль так приятна. Наука и культура болезненных удовольствий - Ли Коварт

я ем его слишком много, – смеется он. – Знаете, мне приходилось говорить об этом со своим куратором. Но это не то, что может мне навредить. В перце нет ничего, что могло бы навредить вам. Вы не можете перцем прожечь дыру в вашем организме. Вы не можете повредить ничего, что не подлежит восстановлению. Это невероятно.

Нельзя сказать, что Карри невосприимчив к болезненному воздействию своего любимого перца. Он определенно все еще испытывает неприятные ощущения от приема капсаицина.

– От этого никуда не деться, – говорит он. – Это физиологическая реакция, которая случается со всеми, независимо от того, какова ваша переносимость. Судороги, потливость, насморк, плач, одышка, повышенное слюноотделение. – Он говорит, что его лицо горит после того, как он все утро работал с супершотами, он просто сидит и фактически пылает изнутри. Затем он говорит мне, что для него перец – это продолжение веры.

Карри – набожный христианин, и он демонстрирует глубокую и искреннюю благодарность, говоря о своей вере, в которой чувствуются доброжелательность и цельность, в отличие от многих моих личных впечатлений от религии на американском Юге. Он, кажется, полон благоговения перед жизнью, перцем, верой, общиной, семьей. Он с гордостью представляет сотрудников, у многих из них есть ключи от его дома. Это семейное дело, говорит он мне, независимо от кровного родства. Он хихикает, как маленький мальчик, когда говорит о письмах, которые люди присылают ему, описывая боль, которую он им причинил. Я спрашиваю, нравится ли ему, что люди страдают от его перца, и он широко улыбается.

– О да, это заставляет меня смеяться. – Карри улыбается мне, довольный собой. Я тихо спрашиваю себя: может быть, Карри на самом деле садист?

Позже, после долгого разговора о выращивании перца, любителях острых ощущений и его физиологической реакции на плоды своего труда, я спрашиваю Карри, что он думает о людях, использующих болевую реакцию и систему эндорфинов для получения удовольствия. Задумавшись на мгновение, он говорит мне:

– Я не понимаю людей, которые делают пирсинги и занимаются подвешиванием. Просто не понимаю. Не говорю, что это неправильно, плохо. Я не понимаю этого. У меня нет желания делать это. Но я уверен, что они получают тот же кайф, что и я.

Я возвращаюсь на фестиваль чили, воздух мерцает от жары и предвкушения, от тележек с едой исходит манящий пар, приправленный землистым ароматом желудочных расстройств. Публика – в основном метал-хэды, пожилые пары, представители жанра, который я могу описать только как кантри с Западного побережья, и крепкие, загорелые женщины за шестьдесят – начинает заполнять амфитеатр и суетиться, подливая перечную настойку в пиво. Неподалеку мужчина громко восклицает: «Боже, как же это больно!» Завершает выступление кавер-группа Тома Петти, до нее играли блюзовая группа и кавер-группа Cars.

Настало время соревнований по поеданию перца: во-первых, двенадцать человек должны съесть все более острые перцы, победителем становится последний оставшийся участник; во-вторых, международная битва между Дастином Atomik Menace Джонсоном и Шахиной UK Chili Queen Вазим. Шахина нервничает, волнуется; Дастин – холоден, внушителен, как стоик. Весь день раздавались тихие и не очень слухи о том, что Дастин особенный и отличается не только от Шахины, но и от других: может быть, что у него какая-то врожденная нечувствительность к чили или новейший допинг (хотя я не могу представить, что именно). Дастин отрицает, что он не такой, как все. Менеджер Шахины порхает вокруг нее, поднимая ей настроение; они быстро и тихо переговариваются. Во время соревнований он становится на колени перед столом и говорит с ней, подбадривая ее. Позже я узнаю, что он ее муж. Шахина так нервничает, что это передается и мне. Она говорит, что никогда не ела американский чили. Тем временем Дастин только что выиграл соревнование по поеданию самого острого перца на ферме Карри.

Мы начинаем со смотра любителей. В соревновании принял участие Грэг Фостер, нынешний обладатель мирового рекорда по количеству съеденных за минуту перцев Carolina Reaper. Ранее, когда он подарил мне перец Reaper, который вырастил сам, я спросила его, как он к этому пришел. Он захихикал, но это было больше похоже на громыхание грома, – Грэг большой, грозный мужчина, – и рассказал, что он выздоравливающий наркоман, как и Карри. Первый перец, который он попробовал, он описал как смену парадигмы. Итак, почему именно перец?

– Потому что это весело, я улетаю от него, как воздушный змей, и это становится отличным представлением.

Ранее он говорил, что, вероятно, не будет участвовать в сегодняшних соревнованиях, поэтому приятно видеть, что он изменил свое решение. В качестве психологического давления Грэг ставит литр молока на стол прямо перед своим местом на виду у других участников. Во время соревнований участникам не разрешается пить даже воду. Облегчение, которое приносят жирные молочные продукты, можно получить только после завершения испытания, а кувшин с молоком у Грэга поставлен для того, чтобы дразнить страдальцев.

Первый конкурс состоит из двенадцати участников, в нем двенадцать раундов. Их рассаживают в стиле Тайной вечери за длинный ряд из складных столов на земле под сценой. Они будут есть перец в таком порядке:

Раунд 1: Халапеньо (8000 SHU)

Раунд 2: Фресно (10 000 SHU)

Раунд 3: Хатч (30 000 SHU)

Раунд 4: Кайенский перец (50 000 SHU)

Раунд 5: Фатали (200 000 SHU)

Раунд 6: Хабанеро (200 000 SHU)

Раунд 7: Скотч Боннет (250 000 SHU)

Раунд 8: Шоколадный хабанеро (800 000 SHU)

Раунд 9: Призрак (1 000 000 SHU)

Раунд 10: Тринидад Моруга Скорпион (1 400 000 SHU)

Раунд 11: Каролинский жнец (2 200 000 SHU)

Раунд 12: Семь штук Пот Примо (1 500 000 SHU)

Это самые жгучие сорта перца со всего мира. Но каким бы вездесущим ни был перец чили сегодня, так было не всегда. Трудно представить себе пикантные карри без перца бядаги или блюда хуанской кухни без чилиса тянь-цин, но для всего мира перец чили – относительно новое дополнение к мировой кухне, хотя он был одомашнен и им наслаждались в течение тысяч лет в Мезоамерике. До того как Христофор Колумб не приехал в Америку в 1492 году, никто за пределами Нового Света не знал о чили. Среди предполагаемых сокровищ, которые Колумб хотел найти в Индии, было черное золото: перец горошком. Вместо этого он нашел Карибские острова, и, как пишет Джоди Эттенберг в эссе Legal Nomads «Краткая история перца чили», Колумб перепутал найденный там острый плод (пимьенто) с черным перцем (пимента) и привез перец чили аджи в Испанию практически незаметно. Но люди быстро поняли ценность маленьких красных плодов, которые пользовались большим успехом в Индии и Китае. И этого оказалось достаточно. В конце 1500-х годов португальцы начали