Никому не говори… - Карен Робардс

— Ты без трусиков, — незнакомым голосом сказал он. Карли только вздохнула и покачала головой. Не объяснять же, что никто не надевает трусики под пижаму.

Она чувствовала, как напряглись его руки, сжимавшие ее гладкие круглые ягодицы, и через секунду Карли обнаружила, что сидит на Мэтте верхом.

Она ахнула, задрожала и закрыла глаза. Пылавшее внутри желание лишало ее сил. Последние остатки рассудка исчезли, расплавившись в жидком огне, текущем по ее жилам. Она крепко обняла Мэтта за шею и поцеловала так, словно от этого зависела ее жизнь.

Он целовал ее, целовал до тех пор, пока у Карли не

закружилась голова. Ее тело горело, трепетало и было готово на все. Внезапно Мэтт прервал поцелуй и поднял голову. Почему? Что случилось? Она ничего не понимала. Его руки выскользнули из пижамы и упали вдоль тела так, словно вовсе и не обнимали ее секунду назад.

Ошеломленная, сбитая с толку, Карли открыла глаза. Прошло несколько секунд, прежде чем она сумела сосредоточиться и увидеть, что Мэтт хмуро смотрит на их переплетенные тела. Его пальцы теребили завязки на пижамных брюках. Так вот оно что! Мэтт хотел раздеть ее. И она тоже этого хочет, поняла охваченная пламенем Карли. Она хочет лежать с ним обнаженная и чувствовать его обнаженное тело на себе и в себе…

Их взгляды встретились. Глаза Мэтта сузились и блестели, как черный оникс. Он дышал так, словно пробежал— несколько километров, лицо потемнело от страсти. Увидев это, Карли ощутила такое желание, которого не испытывала ни разу в жизни. Она опустила руку, чтобы помочь ему. Должно быть, Мэтт обо всем догадался по выражению ее лица, потому что сменил позу, приподнял Карли и дернул ее пижаму вниз. Карли потеряла равновесие. Мэтт попытался ее удержать, но дело кончилось тем, что они оба очутились на полу.

Это нельзя было назвать падением. Карли приземлилась прямо на него и не ушиблась. Однако ей понадобилось некоторое время, чтобы прийти в себя. Потом она подняла голову и посмотрела на Мэтта. Он лежал на ковре навзничь, с открытыми глазами, тяжело дышал, но не делал попытки продолжить то, на чем они остановились.

— Это завязка, — пробормотала Карли, довольная, что вспомнила причину падения. Она попыталась приподняться, но руки Мэтта обхватили ее бедра и помешали этому. Видя, что Конверс молчит и странно смотрит на нее, Карли приписала это падению и объяснила: — Мои штаны. Они на завязке. Нужно только развязать и…

Она осеклась, увидев, что Мэтт нахмурился. Как видно, он еще не пришел в себя. Действуя по принципу «больше дела, меньше слов», Карли опустила руку, чтобы развязать пижаму самой. Кроме того, ее возбуждала мысль сбросить с себя одежду и лечь на полностью одетого Мэтта. В ее воображении никогда не возникало более эротичной картины. Сейчас она только…

— Подожди. Остановись. Нет!

Его протест был не совсем внятным, но решительным. Мэтт схватил ее за руки и удержал от дальнейших действий. Карли посмотрела на него с удивлением. Глаза Мэтта потемнели, лицо пылало, и тем не менее он повернулся вместе с Карли на бок и отстранился от нее. Теперь они лежали на ковре лицом к лицу, но соприкасались только их сомкнутые руки.

По выражению его лица Карли поняла, что это вовсе не прелюдия к сексуальным играм.

— Мэтт?

Он сморщился, как от боли.

— Мы не станем этого делать, — мрачно и решительно сказал он и повторил с расстановкой: — Мы… не… станем.

Он отпустил ее руки, сел, а затем резким движением поднялся на ноги. Изумленная Карли тоже села и, глядя на него снизу вверх, уперлась ладонями в пол и вытянула ноги.

—Мэтт… — Чтобы встретить его взгляд, пришлось задрать голову. Конверс переступил с ноги на ногу, чувствуя себя крайне неловко, а потом сунул руки в карманы и сделал шаг назад.

—Послушай, однажды мы уже совершили эту ошибку. — Мэтт смотрел на нее с опаской, как на готовую взорваться бомбу. Увидев, что он попятился еще дальше, Карли захлопала глазами. — Не стоит ее повторять. Мы друзья, Кудряшка. Друзья. Это не для нас.

—Что? — Она все еще ничего не понимала:

—Черт побери, за то, что я сделал в прошлый раз, ты злилась на меня целых двенадцать лет, — быстро сказал он, шагнул к двери и начал шарить по ней в поисках ручки. — Ты слишком много для меня значишь. Есть множество женщин, которых я могу трахать. Но ты — моя единственная подруга.

—Что?! — теперь она поняла. Этот подлый сукин сын оставляет ее с носом.

—Я хочу, чтобы все осталось по-прежнему, — сказал он, открывая дверь. — Ты тоже захочешь этого, когда как следует подумаешь. — Мэтт толкнул дверь задом и вышел в коридор, где было темно, как в пещере. — Увидимся позже, — сказал Конверс и закрыл дверь.

Вот и все. Короткий щелчок — и нет Мэтта.

Карли не могла этому поверить. Он ушел, бросил ее на полу в своей темной спальне, одиноко сидевшую в середине уродливого бежевого ковра, изнывавшую от желания, с котом, подсматривавшим за ней из-под кровати. Прошло несколько минут, прежде чем шок уступил место стыду и гневу.

Глава 13

Когда на следующее утро Карли спускалась к завтраку, слово «гнев» не описывало и десятой доли владевших ею чувств. С одной стороны, разочарование вытеснило из ее головы воспоминания о других событиях прошедшей ночи. С другой, она так злилась на Мэтта, что почти не сомкнула глаз. Кроме того, выбитый из колеи Хьюго норовил при каждом движении Карли улечься сверху, а стоило задремать, он, как котенок, начинал уминать ее, выпуская свои острые когти. Не способствовало сну и то, что тело все еще ныло и пульсировало, тоскуя по Мэтту. В довершение картины она злилась на себя почти так же, как на Мэтта. Она ведь прекрасно знала цену этому красивому, сексуальному подлому сукину сыну. О чем она только думала?

Неприятная правда заключалась в том, что она не думала вообще. Чувства и эмоции захлестнули ее с головой. Карли была уверена, что во всем виновата целомудренная жизнь, которую она вела в последнее время. Около восьми часов Карли отказалась от попыток уснуть и наконец вспомнила, что она находится в доме Мэтта. Это означало, что хозяин ждет ее внизу. Сначала Карли испугалась. Она была сыта этим подлым сукиным сыном по гроб жизни. Но чем больше она думала о нем, тем сильнее крепла ее решимость. Она больше не станет молчать. Хватит! Новая Карли не имеет со старой ничего общего. Пора высказать этому ублюдку все, что она о нем думает.

И это будет очень приятно.

Карли тщательно выпрямила и высушила волосы, но, когда посмотрела в зеркало, ее решимость поколебалась. Увиденное отнюдь не прибавило ей уверенности в себе. Новая Карли представлялась ей гораздо красивее, моложе и сексуальнее. Но сейчас пришлось признать, что новая Карли выглядит точно так же, как выглядела старая, если спала три часа в сутки. От недосыпа и плохого настроения у нее всегда краснели глаза, под ними появлялись синяки, а кожа становилась блеклой. Впрочем, сегодня плохое настроение было ей только на руку. Она в последний раз поговорит с этим подлым сукиным сыном, даст ему несколько полезных советов, а потом велит держаться подальше и скажет, что больше не хочет его видеть.