Болотник 5 - Андрей Алексеевич Панченко

есть шанс уйти. Беги к Андоло и вместе уходите к машине! Передай Андоло, что это банда Али Омана — прошипел на меня Сасито, даже не собираясь следовать моим советам.

— Да хрен с этим сыном собаки, как там его? Али баба? Двигай сюда пока время есть, вместе будем уходить! Я тебя тут не брошу подыхать козёл ты африканский! — возмутился я упрямством раненого — они тебя добьют через пару минут, так что мне что с тобой, что без тебя один хрен не уйти, я обратной дороги не помню! Ползи давай, пока я тебе задницу не прострелил!

— Не помнишь дорогу⁈ — удивился масай. В его понимании найти путь в этом саване проще простого. Да и обманул я его, помню я как нам возвращаться, только вот быстро у меня не получится, тут надо долго приметы искать, ориентиры, а времени на это судя по всему у меня не будет — это плохо Кирилл! Нельзя быть таким дураком!

— Давай, когда всё закончится, я тебя в тайгу отвезу и посмотрю, как ты оттуда выбираться будешь! Посмотрим кто из нас тогда дурак! Быстро пошёл! — разозлился я.

— Ладно. Только зря всё это, я не смогу ходить — сделал мне одолжение Сосито и неловко пополз в сторону спасительной балки.

— Ты весишь как тощая овца, я твой вес даже не замечу! — проворчал я, подхватывая раненого на руки оттаскивая в сторону от простреливаемого места — куда тебе попали?

— В живот — казалось боли он не чувствовал. Я быстро распахнул рубаху на теле следопыта. Рана на животе была плохая, без выходного отверстия и совсем небольшая. Это не автоматная пуля, этот калибр явно поменьше будет. Пуля внутри, кишечник явно задет, а вот остальные органы должно быть в норме. Протянет он долго, даже без врача, но будет мучится.

Я быстро достал из сидора бинт и забинтовал рану. Грязная она, но хоть кровь остановлю. Этот дурак лежал на животе, отстреливаясь от браконьеров, и как следует повозил своим прострелянным пузом по грунту.

— Всё, двинули! — я ухватил Сасито за шиворот и как танк двинул вперёд по балке, с максимальной скоростью уходя от места перестрелки и таща за собой следопыта.

— Что это за Али Оман такой? — тихо спросил я раненого, чтобы хоть как-то отвлечь его от боли, которая без всяких сомнений сейчас должна быть просто невыносимой.

— Охотник за слоновой костью и рогом носорога — скрепя зубами ответил мне Сасито — он из Судана. Два года назад он и его банда убили в Серенгети пятнадцать егерей, когда те на них наткнулись, только двоим удалось выжить. Когда они добрались до властей и смогли сообщить о нападении, было уже поздно. Не смогли его тогда догнать. Все, кого он встречает в саване умирают, что бы не было свидетелей. Он промышляет в Кении в основном. В Нгоронгоро его никогда не видели!

— Большая у него банда? — этот вопрос меня интересовал в первую очередь.

— Человек двадцать. Носильщики и следопыты у него из зулусов, остальные арабы. Тут рядом нету никого из патрулей охраны парка, нам не уйти!

— Но двоим же два года назад удалось уйти? — возразил я, ускоряясь. Позади стрельба стихла, а это значит, что враг пошёл вперед, проверять что там стало с нами, значит надо идти ещё быстрее! — и мы уйдём! Куда мы нахрен денемся! Как ты вообще их заметил, мы же оба спиной к ним стояли и на носорога смотрели!

— Буйволовые скворцы, я услышал, как они начали шипеть — ответил Сасио слабым голосом. Масай крепился, и даже стона с его стороны я не услышал, за весь наш нелёгкий путь.

— Всё у вас через задницу в вашей Африке! Даже скворцы шипят! Браконьеры за егерями охотятся, егеря браконьерят и водят сафари, а вокруг даже нормального дерева нет! — ворчу я, пыхтя от усилий. Мне вдруг нестерпимо захотелось в тайгу, где за каждым деревом можно было найти защиту, где лес может тебя спаси от любой опасности, накормить и дать укрытие. Хотелось дождя и холода, избавится от этой изнуряющей жары и духоты.

Вдруг в противоположный откос балки, прямо передо мной впилась пуля, за ней сразу несколько. Я тут же рухнул на дно, прижимая Сасито к земле. Мать! Быстро нас выследили! Мы прошли едва ли метров двести всего!

— Тут тихо не пройти, они нас видят! Кусты выдают нас, когда мы двигаемся, нужно было идти с обратной стороны, за кустарником — это Сасито решил поумничать. Знаток хренов!

Я осторожно выглянул из балки и тут же заметил чернокожего мужика, который целился в нашу сторону из винтовки, буквально на том самом месте, где недавно лежал мой проводник.

— Ну-ка дай сюда! — я выхватил у Сасито свой штуцер, который во время движения повесил ему на шею, и почти не целясь выстрелил в браконьера. Моральных терзаний из-за того, что я стреляю в живого человека не было. Скольких я уже убил? Я и со счёта сбился. Это враг и он подставился, а значит такой шанс нельзя было упускать.

Штуцер громко бахнул и тяжёлая пуля, предназначенная для охоты на крупную африканскую дичь, снесла браконьера как пушинку. Даже если он просто ранен, тридцати граммовая пуля не оставит ему шансов легко отделаться.

Глава 16

Всё же Сасито симулянт! Оторвавшись от преследователей, которых видимо притормозила и сделала осторожнее смерть одного из них, в перестрелке со мной и моим следопытом, я решил заняться его раной всерьёз. Почистить как смогу, перевязать нормально. Я боялся, что внутренне кровотечение добьёт масая. Подходящее место попалось довольно скоро. Очередные заросли кустов, среди которых я и устроился, аккуратно положив раненого на спину. Везёт мне на ранения в животы, уже которая по счёту рана такая у моих спутников! Я уже специалистом стал, прочитав кучу литературы на эту тему, так что чего примерно делать представлял. И вот во время осмотра я и увидел, что от резких движений, когда мы занимались увлекательным занятием в виде ползания по оврагу, рана обнажилась, снова закровила, а в ней что-то торчит. Не обращая внимание на то, что пациенту явно больно, я вытащил свой нож и обильно полив его спиртом подковырнул и вытащил застрявшую в мышцах пулю от мелкокалиберной винтовки. Кто с такими на охоту в Африканскую савану ходит? Что с помощью этого спортивного патрона можно тут подстрелить? Разве что проводника моего. Но факт остаётся фактом, именно пулю от мелкашки я выковырял из везучего туземца. На пулю от ТОЗ-8 похожа, свинцовая, без оболочки, видимо, когда летела через кусты её уже как следует деформировало и она потеряла свою убойную силу. То-то я думал, чего этот масай такой на рану крепкий оказался? И не стонет, и двигается вполне себе нормально, отстреливался даже. А оно вона чего.

Во время «операции» Сасито лежал, сжав зубы и строил из себя раненого героя, который стоически переносит страдания. Рассмотрев как следует кусок развороченного свинца, я выкинул его на землю, а потом сплюнув от досады плюхнул на пузо следопыта из своей фляги спиртом. Хватит с него и такой медицинской помощи! Сейчас перевяжу нормально и пациент готов у выписки! Я этого засранца на своих плечах тащил, а он сам вполне идти может! Нашёл тоже ездового ишака!

— Вставай давай, не прикидывайся! Большой белый человек починил тебя своей волшебной водой! Спирт называется. Времени нет, потом стонать будешь, идти надо! — я с сомнением посмотрел на шипящего от боли Сасито. Спирт на рану для него был полной неожиданностью — хватит дурака валять, валятся то есть, вставай давай!

— Я умираю Кирилл! У меня внутри что-то шипит! — простонал масай держась за болячку — уходи сам, брось меня друг!

— Как же я тебя брошу? Привязался я уже к тебе, ты у меня как домашний питомец! А кто меня из этой задницы вытаскивать будет? И ни чего у тебя там шипеть не может! Этот звук от того, что ты своими сжатыми от боли булками по земле ерзаешь, вот они и трутся друг об друга и скрепят! Расслабься, всё с тобой нормально! Ранение не проникающее, это нам обоим там в кустах с перепугу померещилось. Под кожу пулька вошла и немного мясо порвала, ощущения конечно неприятные должны быть, но смертельного там ничего нет. Вон, на земле возле тебя валяется — успокоил я туземца, ткнув пальцем в кусок свинца.

— Плохо это! — немного успокоившись