Колония - Андрей Ливадный

— Вот и отлично. — Келли потянулся было к пачке сигарет, но передумал. — Давай вспомним прошлое, Генри, — предложил он, откидываясь на мягкую спинку кресла.

Марк не любил погружаться в воспоминания. Ему не доставляло никакого удовольствия вновь ощущать себя затравленным, измождённым пятнадцатилетним подростком, карабкающимся по горам, изнывая от усталости, истощения и страха.

…Пятый день после побега стал для него особенно трудным. Сил уже не осталось, но, преодолев перевал, он увидел простирающиеся внизу равнины безлюдные пустоши, кое-где покрытые плотными зарослями кустарниковых растений, которые сумели выжить и вновь прорасти на заражённых радиацией землях.

Впрочем, спустя восемь лет после катастрофы поверхность холмистых пустошей уже не излучала смертельных для человека доз радиации — здесь потрудилась техника корпорации, раз в полгода распыляющая над заражёнными площадями специальные реагенты, уничтожающие остаточную радиоактивность.

Конечно, мысли измученного подростка в тот момент были далеки от проблем вторичного терраформирования. Глубоко запавшие глаза Марка жадно разглядывали заросли кустарника. Если добраться до них незамеченным, то можно будет затаиться в чаще густо переплетающихся ветвей и дать долгожданный отдых измученным мышцам.

День за днём ему удавалось опережать погоню, он карабкался по горам, где не было троп или дорог, но его преследователи проявляли такое же завидное упорство: мальчишка, сбежавший из цеха секретного промышленного комплекса, представлял в глазах азиатов реальную угрозу. Даже не обладая глубокими техническими знаниями, он мог выболтать много нежелательной информации, основанной на подслушанных разговорах и визуальных впечатлениях, а это было бы уже настоящим кладезем для грамотного специалиста по промышленному шпионажу.

Беглеца следовало уничтожить.

…Марк выглянул из-под прикрытия скалы.

Вниз уходил крутой оползень, где масса каменных обломков, отколовшихся от скал в результате эрозии, удерживалась в шатком равновесии.

Было понятно, что спускаться по коварному серому языку следует с максимальной осторожностью, но над головой мальчика уже дважды в течение утра пролетал поисковый флаер…

Бежать… Только бежать… — толкал вперёд инстинкт.

Нет, надо спускаться тихо и осторожно, — вступая в спор измученный рассудок.

Окончательное решение сформировали обстоятельства.

Машина, почти беззвучно скользящая на фоне хмурых небес, в очередной раз пролетела над притаившимся среди скал подростком и начала удаляться, углубляясь в воздушное пространство над мёртвыми равнинами.

Когда флаер превратился в едва заметную точку, Марк покинул временное убежище и начал осторожный спуск вниз.

Камни предательски осыпались, срываясь со своих мест, и, подпрыгивая, скатывались вниз, даже большие, массивные глыбы начинали опасно крениться под весом исхудавшего подростка, когда тот вынужденно наступал на них.

Он преодолел две трети осыпи, прежде чем машина преследователей вновь появилась в поле его зрения, двигаясь обратным курсом.

На миг потеряв голову от страха, он побежал.

Сердце готово было выпрыгнуть из груди, вязкий воздух с трудом проникал в лёгкие, сбитые в кровь ступни пылали от боли, будто он бежал по раскалённым угольям.

До спасительных зарослей кустарника оставалось ещё метров сто, когда обтекаемый корпус флаера пронёсся над самой головой мальчика, едва не сбив его с ног резким порывом потревоженного воздуха.

Марк не упал, лишь низко пригнулся, оттолкнувшись ладонью от спёкшейся, потрескавшейся почвы, и, пошатываясь, продолжил бег на пределе сил, не обращая внимания ни на кровь, капающую с рассечённой ладони, ни на слёзы, что непроизвольно катились из глаз, превращая окружающий мир в размытую, нечёткую картинку.

Первые чахлые кусты с бурыми, словно обрызганными кислотой листьями встретили его хлёсткими ударами пружинящих ветвей, тонких и гибких, как розги. Ветхая одежда тут же начала рваться, отмечая его путь лоскутами ткани, а машина преследователей уже сбросила скорость и закончила разворот, заходя на посадку.

Из открывшегося люка на землю спрыгнули четверо вооружённых людей в защитной полевой униформе. Они прекрасно видели место, где тщедушный мальчуган вломился в кусты, и уже не беспокоились об исходе поисков — ещё несколько минут, и утомительная, затянувшаяся на несколько дней погоня будет окончена. Плотные заросли не позволят измученному беглецу углубиться в них, и маленькому крысёнышу не останется ничего иного, кроме как затаиться на окраине дикорастущего кустарника в надежде, что его не заметят…

…Марк действительно упал на землю, пробежав всего метров десять-пятнадцать. Сил не осталось даже на слёзы, голова кружилась от голода, бессилия и страха, он видел перед собой лишь тёмно-коричневую гниющую подстилку из опавшей листвы да ещё какой-то непонятный, тускло поблёскивающий предмет, который выступал на поверхность из-под слежавшихся пластов перегноя…

Казалось, что густые непроницаемые для взгляда заросли несут спасение, скрывают его от врагов, но на самом деле это было не так — четверо преследователей прекрасно видели его контур на дисплеях поисковой термальной оптики.

Один из азиатов вскинул автомат, но его остановил жест командира группы.

— Подожди, — приказал тот, всматриваясь в показания прибора.

Он явно затруднялся односложно прочесть картинку в оперативном окне системы тепловидения и потому остановил своего подчинённого. Кроме скорчившегося на земле мальчишки, в кустах скрывался ещё один источник тепловых возмущений — фоновое пятно разрасталось с каждой секундой, будто там в эти мгновения начал работу мощный силовой агрегат.

— Нужно прочесать кустарник. Там что-то непонятное…

Марк поднял голову. Близкие шаги и треск ломающихся ветвей быстро привели его в чувство. Бежать было некуда, да и сил уже не осталось. Смерть казалась неизбежной, и от этого слезы вновь побежали по перепачканному лицу, оставляя влажные дорожки на чумазых щеках.

— Не… бойся… — словно гром с ясного неба, раздался рядом с ним едва слышный сипящий голос.

Он вздрогнул всем телом, резко стрельнул взглядом по сторонам и едва не вскочил в инстинктивном порыве — из-под земли торчали плечи и голова андроида, но это видение в первый момент показалось Марку едва ли не кошмарнее образа преследователей.

Когда-то эндоостов человекоподобной машины был покрыт имитатором плоти, причём, судя по бурому месиву, из-под которого местами проглядывал тусклый металл черепной коробки, это была очень качественная пеноплоть, созданная на основе органических соединений. Теперь вся органика истлела, покрывая металлопластиковую отливку неподвижного лица осклизлыми ошметьями.