Второй жених - Клэр Клэр

Но и пять минут спустя она все еще сидела в своей машине, горько сожалея, что в свое время не отдала ее в ремонт. Снова и снова Келли пыталась ее завести, когда дверца машины вдруг открылась и в нее заглянул Билл.

— Придется отогнать машину в мастерскую, Келли.

— Да, пожалуй, — деревянным голосом согласилась она.

— Ну а тем временем, — самодовольно протянул он, — я к вашим услугам как личный шофер.

— Я… — начала было Келли и вдруг прочла в его глазах, что ему тоже смертельно надоела ее холодная напускная вежливость, и если она не может подняться над мелочными предрассудками и не примет его предложения с той же простотой, с какой оно было сделано, то сильно упадет в его глазах. — Спасибо, — спокойно ответила она.

Она садилась в его машину, когда ей вдруг пришло в голову: а с какой стати ей беспокоиться, как она выглядит в его глазах? Что ей до того, как Билл будет думать о ней, после всего, что он с ней сделал? О, как она могла полюбить такого черствого, бессердечного типа?

Словно зная, что она решила, в случае если он заведет с ней разговор, отвечать коротко и односложно, он молчал всю дорогу. Они ехали на средней скорости, Билл сидел с сосредоточенным выражением лица. Так они повернули на улицу, в конце которой стоял ее дом.

Но, уже собираясь выйти из машины, Келли вдруг услышала:

— Я знаю, что никакие мои извинения недостаточны, чтобы залечить ту рану, которую я вам нанес, Келли, — сказал Билл с очень серьезным видом. — Но я прошу вас, постарайтесь хотя бы поверить, что я ужасно сожалею о случившемся.

— С какой стати я должна вам верить? — запальчиво возразила она, хватаясь за свою гордость как за соломинку, чтобы он ни за что не догадался, что эта рана еще кровоточит.

— Потому, — сказал он намеренно медленно, растягивая слова и тем временем хватая ее за руку, словно для того, чтобы она не выскочила из машины и не убежала. Ощутив прикосновение его пальцев, она поняла, что ей предстоит нелегкая борьба, если она не хочет сдаваться. — Потому, — повторил он, — что мне очень хотелось бы начать все сначала. — Она рванулась от него, пытаясь высвободить свою руку, но он вцепился в нее еще крепче, настаивая, чтобы она его выслушала. — Я хочу пригласить тебя на ужин или куда хочешь. — Келли снова принялась молча вырывать у него руку, но поняла, что он не собирается ее отпускать.

— Это говорит твоя нечистая совесть! — прохрипела она, совсем забыв про всю холодность.

Билл принял ее презрительный вызов с достоинством.

— Моя совесть тут ни при чем, нечистая она или еще какая-то, — спокойно заявил он. Потом, помолчав, прибавил, уже не таясь: — Я чувствую, что начал тебя немного узнавать, Келли. Мне хочется, чтобы и ты получше меня узнала.

В ней заклокотал гнев и скоро достиг предела. Она была даже рада этому и с холодной яростью выпалила:

— По-моему, мы знаем друг друга уже даже слишком хорошо! — Ее лицо стало пунцовым, но отступать было поздно. — Ты меня сумел обмануть один раз, Билл Макгаурен, во второй раз у тебя ничего не выйдет, не надейся!

— На этот раз все будет по-настоящему, — произнес он со всей искренностью, на какую был способен. — Пойдем со мной, Келли, — наконец взмолился он, хватая ее за руки и сжимая их в немом порыве. — Я, понимаешь… мне надо сказать тебе что-то очень важное. Но я не могу этого сделать, если ты не пойдешь мне навстречу.

Он так подействовал па нее этим призывом, что она едва не поддалась на его уговоры, едва не позволила сердцу снова возобладать над разумом и чуть не согласилась идти с ним. Но тут вспомнила, как часто и во всем шла ему навстречу, и ее начал душить гнев.

— Все, что вы хотите мне сказать, можете говорить сейчас, — коротко ответила Келли и заметила в его глазах злой огонек.

— Нет, сейчас не время и не место, — возмутился он, начиная недовольно хмуриться.

— Вот как? — высокомерно воскликнула она. — А когда будет подходящее время, Билл? — Ее гнев распалялся при воспоминании, которое теперь казалось далеко не таким прекрасным. — И какое место ты предпочел бы? Твой дом с Суррее? В одной из спален? Что ты хочешь мне сказать? Ты разве что-то забыл сказать мне, когда я отдалась тебе без препятствии и сожалений, с невинной радостью, не зная о Макгауренах самого главного — что нельзя верить ни одному их слову? — На этом ее ярость не исчерпалась, хотя она видела, что уже запалила в нем ответную злобу. — Все, что ты хочешь мне сказать, Билл Макгаурен, можешь сказать здесь и сейчас, потому что я скорее умру, чем снова поверю тебе и пойду с тобой!

Эти слова сразили его наповал, чего она и хотела. Келли добилась своей цели. Но сразу поняла, что терпение его лопнуло. Когда она наконец услышала то, что он хотел ей сказать, то была так поражена, что буквально не нашлась сразу, что ответить.

— Черт побери, женщина! — проревел он. — Я хотел сказать, что женюсь на тебе!

С лица ее сошла краска, когда эти слова громко прозвучали в тесном пространстве машины и вихрем пронеслись в ее голове. Но через некоторое время Келли пришла в себя.

— Ты — женишься на мне? — спросила она, все еще потрясенная. И вновь вскипела: — Черта с два ты на мне женишься! У подколодной змеи больше шансов, чем у тебя!

Глава 9

Дома гнев Келли начал постепенно остывать, и на смену ему пришли слезы. «Он не стоит моих слез», — твердила она себе, горько всхлипывая и стараясь отвлечься домашними делами.

На следующее утро, уже с сухими глазами, Келли позвонила в мастерскую насчет своей машины и, несмотря на загруженность механиков, все-таки добилась, чтобы через неделю ее взяли в починку.

Сходив в магазин за продуктами, она вернулась домой, как раз когда зазвонил телефон. Уверенная, что это Синди, Келли сняла трубку.

Но это была не Синди. О, Келли узнала бы этот глубокий, хорошо поставленный голос из миллиона! Что и подтвердили ее вмиг ослабевшие ноги.

— Какая приятная неожиданность! — протянула она, старясь, чтобы ее голос прозвучал язвительно, но у нее это не очень получилось. На самом деле она уже не злилась на него, хотя его звонок был такой неожиданный, что Келли совсем не была к нему готова.

Голос у него был ровный и сдержанный, он сделал вид, что поверил ее словам, и сказал:

— Я подумал, не скучаешь ли ты одна.

Келли поджала губы.

— Что тебе надо, Билл? — резко спросила она и ничуть не удивилась бы, если бы в ответ он просто бросил трубку.

Но он этого не сделал.

— Хочу пригласить тебя поужинать со мной сегодня вечером.

— Нет, спасибо. — Тут даже думать было нечего.

— А почему нет? — Это была уже бесконечная наглость. Но Келли тоже не стала в ответ на этот вопрос бросать трубку, чтобы он не догадался, что его удар попал в цель. Билл помолчал, потом медленно, еще более нагло спросил: — Ты что, боишься?