Два мутанта - Ежи Тумановский

Паленый замер, с недоумением глядя на сталкера, который небрежно повесив автомат на плечо, неторопливо шел, словно гулял в парке после воскресного обеда. На лице Жужи блуждала нехорошая ухмылочка и Паленый ощутил приступ безотчетной тревоги.

— Ты чего, Жужа, забыл что-нибудь? — спросил он, и посмотрел на свой автомат, прислоненный к стволу дерева в нескольких шагах позади.

— Забыл, — улыбнулся Жужа. — Хотел посмотреть, какого цвета у тебя селезенка, да и забыл.

Все слова Паленый вроде бы расслышал, но их смысл ускользал, оставляя ощущение нарастающей угрозы.

— Кранты тебе, козел, — сказал Жужа, с каждым шагом становясь все ближе, и уже не скрывая дикого блеска в глазах. — Велел Хук тебя на перо посадить. Соображаешь?

Теперь Паленый понял все, но от ужаса не мог даже двинуться с места. Жужа, издевательски улыбаясь, положил свой автомат на землю и вытащил из ножен длинный, слегка загнутый клинок. Слабость в ногах сменилась огненной волной, хлынувшей по венам. Паленый подскочил, как раненое животное и бросился к своему автомату, но Жужа предвидел такую реакцию и метнулся следом. Паленый успел лишь схватиться за оружие, а потом сильный удар ногой по голове опрокинул его навзничь.

Перед глазами кружилось серое небо Зоны и вершины высоких деревьев, а пальцы бессильно сжимались и разжимались, не чувствуя больше холодной стали автомата. Внезапно грудь сдавило так, что стало почти невозможно дышать, а вместо неба перед глазами Паленого появилось довольное лицо Жужи.

— Ну что, испугался? — спросил Жужа, медленно ведя лезвием ножа по щеке Паленого. — Правильно испугался. А чтоб ты зверюшек местных не пугал…

Во рту у Паленого вдруг оказалась какая-то вонючая тряпка. Он дернулся, замычал, но все было тщетно: Жужа сидел на нем верхом, придавив тело и руки своим весом.

— Ну вот и хорошо, — приговаривал Жужа. — Сейчас мы с тобой поиграем в доктора. Для начала я отрежу тебе уши. Потом поиграю с пальчиками. Ну а как разогреешься, перейдем к более насыщенной части программы.

Нож осторожно поскреб кожу под носом. В ужасе от того, что должно произойти, Паленый замычал, задергался всем телом, попробовал сбросить мучителя.

— Тихо-тихо-тихо, — приговаривал Жужа, со звериным возбуждением заглядывая в выпученные глаза Паленого. — Не трать силы понапрасну, у нас с тобой еще немножко времени на развлечения имеется.

Паленый уже не понимал, что ему говорит Жужа. Дикий животный страх лишил всех мыслей, сковал мышцы и только сердце колотилось в грудную клетку, словно пытаясь выломать ребра и сбежать подальше от садиста с ножом. Жужа облизнулся и осторожно ткнул острием ножа Паленому в лоб. Паленый тоскливо взвыл, из глаз его хлынули слезы.

— Вот это хорошо, — довольно сказал Жужа. — Даже жалко ломать такой кайф. Короче, слушай сюда, гнида. Мой старшой, Коготь, решил подарить тебе жизнь. Но ты никуда не уходишь, а когда кончим всех этих вонючих фрименов, ты поможешь нашим пацанам выбраться из этой дыры. И помни, кто тебе жизнь подарил. А забудешь…

Острие ножа на несколько миллиметров погрузилось в щеку. Паленый тихо заскулил.

С жутким хрустом между глаз Жужи вошла стрела. От сильного удара голова его мотнулась назад, а следом навзничь повалилось и тело.

Паленый, продолжая мычать от ужаса, выполз на спине из-под трупа и, шустро двигая локтями, отполз на несколько метров назад, продолжая смотреть на нелепо изогнутое тело с длинной черной стрелой в голове. Он ничего не понимал. Выдернув изо рта тряпку-кляп, он сперва лишь хрипел и никак не мог сообразить, что случилось с его мучителем.

Но когда перед ним присел на корточки коротко стриженный седой старичок с луком в руках и карабином за спиной, своего спасителя Паленый узнал мгновенно.

— Ну вот и свиделись снова, Паленый, — многозначительно сказал старичок. — Как я тебе и говорил. Здравствуй, что ли.

— Прости меня, Крот, — выдавил из себя Паленый. — Прости, если сможешь. Это я тебя продал. Из-за меня к тебе бандиты снова идут. Прости. Прости!

Паленый плакал, размазывая грязь и кровь по лицу сжатыми до боли в пальцах, кулаками. А старик лишь смотрел на него, качал головой и грустно улыбался.

— И что теперь? — несмело спросил Паленый, немного успокоившись.

— Рассказывай, — со вздохом сказал Крот, устраиваясь поудобнее. — Кто такие, чего хотят и зачем моего помощника в плен забрали. Неужели выкуп требовать станут?

— Я расскажу, все как есть расскажу, — заторопился Паленый, — но что потом?

— А что потом? — повторил за ним Крот. — В дом больше не приглашаю, сам понимаешь, но и не задерживаю. Иди себе, куда ноги ведут.

— Понимаю, — глухо ответил Паленый, низко опуская голову. — Я просто подумал, что ты… Ты же меня снова спас. Вот я и подумал…

Он замолчал, не зная как правильно закончить свою мысль. Но Крот понял его и так.

— Знаешь, — сказал он, немного помолчав, — думаю, у тебя этот вопрос снимется сам собой, если скажу, что наблюдал за тобой не меньше получаса.

Паленый в недоумении уставился на озерного сталкера.

— Не понимаешь? — Крот внимательно посмотрел на Паленого, еще раз вздохнул и закончил: — Вон тот любитель побаловаться ножичком превратился в труп по чистой случайности. Задержись он минут на пять — нашел бы здесь только свежего покойника. Стрелу-то я готовил для тебя.

32

Через два часа после высадки на платформу плавучего дома, Борг принял первые доклады от квадов, занимающих позиции на берегах озера. Разглядев в бинокль черно-красную фигуру на вершине горы, он нажал кнопку рядом с объективом и замер в ожидании. Пилотный луч лазера из бинокля собеседника попал в поле зрения Борга, и тут же исчез. Борг снова придавил кнопку и выслушал по оптическому каналу короткий доклад о том, что квад закрепился на вершине возвышенности и ведет наблюдение.

Командира третьего квада пришлось искать, разглядывая противоположный берег, но когда тот обозначил себя вспышками сигнального фонарика, пакетная передача голоса по лучу лазера также прошла без особых проблем. Третий квад не только рассредоточился вдоль береговой полосы, но и начал ставить малоразмерные датчики обнаружения движущихся объектов.

Таким образом, к приему мутанта все было готово.

Приняв решение остаться на время в плавучем доме, Борг разрешил своим людям отдыхать по очереди. Один человек постоянно находился на платформе и вел наблюдение за берегом и водой в бинокль. Остальные совершенно спокойно, словно каждый день только и занимались проживанием в плавучих домах, принялись раскладывать на столе и чистить свое оружие.

Хомяк чувствовал, что отношение к нему поменялось не настолько, чтобы он себя ощущал совсем уж спокойно. Просто «долговцы» видели теперь в нем не столько добровольного пособника контролера, сколько трусливую жертву этого самого контролера, которая несмотря на факт принуждения, мутанту все-таки помогала. Тем не менее, он уже считался почти за своего, что было невероятным прогрессом.

Пытаясь задобрить суровых гостей, Хомяк развил бурную деятельность в хозяйственных хлопотах. Он тут же растопил печь и принялся готовить еду, предложил свободным от дежурства «долговцам» ложиться на двухэтажные нары и спать по-человечески, лично отвел Борга в цистерну с артефактами и оставил там, вроде как демонстрируя, что клану «Долг» доверяет не меньше, чем самому себе. А когда в бане из крана хлынула горячая вода, поднятая со дна озера от термального источника, «долговцы» дрогнули.

Даже сосредоточенный Борг, похожий на сжатую пружину, не смог отказаться от прогретой парилки и нескольких тазов горячей воды. Остальные же члены его квада и вовсе блаженствовали, смывая недельную грязь, растворяя в горячем пару дичайшее психологическое напряжение последних дней. Сменяя друг друга, «долговцы» намылись и напарились, после чего Хомяк, заметно «подросший» в их глазах, нанес «контрольный удар», заварив по методу Крота травяной чай, и выставив сладкую смолу какого-то дерева, которую озерный сталкер употреблял вместо дефицитного сахара.

Общее блаженство и ослепляющее расслабление закончилось вскоре после полудня, когда очередной наблюдатель позвал Борга, чтобы посмотреть на кое-что интересное. Они оба долго смотрели в свои бинокли куда-то в сторону северного рукава озера, а потом позвали Хомяка.

— А ну, посмотри, Крот, вон туда, — сказал Борг, протягивая Хомяку свой бинокль и показывая пальцем куда-то в сторону далекого берега. — Я там метку поставил. Просто веди биноклем слева направо, пока вместо красного огонька не загорится зеленый.

Хомяк послушно поднял бинокль к глазам и стал медленно поворачиваться, вглядываясь в мелькающие перед глазами кусты и деревья. Вверху, над изображением, тускло светился красный огонек. Внезапно он стал зеленым, а в поле зрения появился крепкий человек, одетый в драные штаны и грязную армейскую куртку.