Молот Эдема - Кен Фоллетт

– Оставайтесь в машине!

В голосе патрульного слышался страх, и она увидела, что у него нет напарника. Джуди вздохнула. Она представила себе, как новичок-полицейский стреляет в нее.

Подняв повыше значок, она крикнула:

– ФБР! Посмотри же наконец!

– Вернитесь обратно в машину!

Джуди посмотрела на часы. Десять тридцать. Дрожа от злости, она вернулась в машину, оставив дверцу открытой.

Наступила мучительно долгая пауза.

Наконец патрульный подошел к ней.

– Я остановил вас потому, что вы ехали со скоростью девяносто пять миль в час…

– Посмотрите, – сказала Джуди, протягивая ему значок.

– Что это такое?

– Проклятие, значок ФБР! Я агент и нахожусь на задании, а вы меня задерживаете!

– Ну, вы совсем не похожи на…

Она выскочила из машины, напугав полицейского, и погрозила ему пальцем:

– Только не говори мне, что я не похожа на проклятого агента. Ты не узнал значка ФБР, откуда тебе знать, как выглядят агенты ФБР?

Она положила руки на бедра, чтобы он увидел кобуру у нее на поясе.

– Могу я взглянуть на вашу лицензию?

– Проклятие, нет. Я уезжаю и намерена ехать в Сакраменто с той же скоростью – ты меня понял?

Она вернулась в машину.

– Вы не можете так поступить, – заявил патрульный.

– Напишите об этом своему конгрессмену! – выкрикнула Джуди, захлопывая дверцу и срываясь с места.

Она перестроилась в левый ряд и посмотрела на часы. Потрачено пять минут, она все еще может успеть.

Не следовало так разговаривать с патрульным. Он доложит своему начальству, а те пожалуются в ФБР. Джуди получит выговор. Но если бы она разговаривала с полицейским вежливо, то до сих пор выясняла бы с ним отношения.

– Черт! – с чувством выругалась она.

В одиннадцать двадцать она уже сворачивала к центру Сакраменто. В одиннадцать двадцать пять Джуди въехала на подземную парковку на Десятой улице. Еще две минуты ушло на то, чтобы найти свободное место. По лестнице ей пришлось бежать.

Здание Капитолия, построенное из белого камня, окруженное безукоризненными газонами и огромными пальмами, напоминало свадебный торт. Джуди быстро пересекла мраморный зал и остановилась перед дверью с табличкой «ГУБЕРНАТОР». Она привела в порядок дыхание и посмотрела на часы.

Ровно одиннадцать тридцать. Она успела. Бюро не будет выглядеть некомпетентным.

Открыв двойные двери, Джуди вошла.

И оказалась внутри просторного вестибюля. За огромным письменным столом сидел секретарь. И тут она с удивлением обнаружила Брайана Кинкейда, спокойно и расслабленно сидевшего в кресле в своем превосходном темно-сером костюме. Седые волосы уложены в идеальную прическу – он совсем не был похож на человека, который опаздывал на встречу. Джуди обнаружила, что слегка вспотела.

Она встретилась взглядом с Кинкейдом и увидела в его глазах удивление, которое он тут же постарался скрыть.

– Привет… Брайан, – сказала она после почти неуловимой паузы.

– Доброе утро.

Он отвернулся.

Он не поблагодарил ее за то, что она предупредила его о времени начала совещания.

– Когда вы сюда приехали?

– Несколько минут назад.

Только сейчас Джуди поняла, что он прекрасно знал время встречи. Но сказал ей, что она начнется на полчаса позже. Неужели специально? Как-то уж слишком по-детски.

Джуди не успела прийти к какому-то определенному мнению, когда из боковой двери вышел молодой чернокожий человек и обратился к Брайану:

– Агент Кинкейд?

– Да, – ответил Брайан, вставая.

– А вы, должно быть, агент Мэддокс. Мистер Ханимун готов вас принять.

Они последовали за ним по коридору и свернули за угол.

– Мы называем это Подковой, поскольку офис губернатора занимает три кабинета, расположенных по сторонам треугольника.

Когда они шли вдоль второй стороны треугольника, им пришлось пересечь еще один вестибюль, где сидели две секретарши. В кожаном кресле дожидался своей очереди молодой человек с папкой в руках. Джуди догадалась, что это личный кабинет губернатора. Еще несколько шагов, и они вошли в кабинет Ханимуна.

Помощник губернатора оказался крупным человеком с короткими седеющими волосами. Ханимун успел снять свой серый пиджак в тонкую полоску, так что миру предстали черные подтяжки, и закатал рукава белой рубашки, но шелковый галстук выглядел безукоризненно. Ханимун снял очки в золотой оправе и встал. У него было темное красивое лицо, на котором застыло жесткое выражение. Он выглядел бы как лейтенант полиции, если бы не слишком дорогой костюм.

Несмотря на устрашающую внешность, держался Ханимун вежливо. Он пожал им руки и сказал:

– Я ценю, что вы приехали сюда из Сан-Франциско.

– Никаких проблем, – ответил Кинкейд.

Они сели.

Без всяких предисловий Ханимун спросил:

– Как вы оцениваете ситуацию?

– Сэр, вы хотели поговорить с агентом, который непосредственно занимается расследованием, поэтому я предоставляю слово Джуди, – ответил Кинкейд.

– Пока нам еще не удалось поймать злоумышленников.

Она тут же выругала себя за то, что начала с извинений.

Нужно говорить о позитивной стороне!

– Мы практически уверены, что террористы не связаны с «Зеленой Калифорнией», – это лишь слабая попытка оставить фальшивый след. Мы не знаем, кто они такие, но кое-что я могу о них рассказать.

– Прошу вас, продолжайте, – сказал Ханимун.

– Прежде всего лингвистический анализ послания террористов показал, что мы имеем дело не с одним человеком, а с группой.

– По меньшей мере с двумя людьми, – уточнил Кинкейд.

Джуди бросила на него быстрый взгляд, но он смотрел в сторону.

– Речь идет о группе или о двоих людях? – раздраженно спросил Ханимун.

Джуди почувствовала, что краснеет.

– Послание продиктовал мужчина, а напечатала его женщина, так что группа состоит не менее чем из двух человек. Возможно, в акции принимают участие и другие.

– Хорошо. В дальнейшем постарайтесь быть точнее.

Все пошло совсем не так, как хотелось Джуди.

– Второй момент: эти люди в здравом уме, – продолжала Джуди.

– Да, в клиническом смысле. Но едва ли их можно назвать нормальными, – сказал Кинкейд и рассмеялся, словно сказал нечто остроумное.

Джуди мысленно выругала его – он постоянно ставил ее в дурацкое положение.

– Люди, совершающие преступления с применением насилия, могут быть разделены на два типа: организованные и неорганизованные. Вторые действуют под влиянием момента, используя то оружие, которое попадется под руку, выбирая случайные жертвы. Как правило, они безумны.

Ханимун заинтересовался:

– Ну а первая категория?

– Они планируют свои преступления, оружие носят с собой и нападают на заранее выбранную жертву, следуя определенной логике.

– Они безумны по-другому, – вновь вмешался Кинкейд.

Джуди попыталась не обращать на него внимания.

– Эти люди могут быть больными, но их поступки вполне рациональны, – значит, мы можем попытаться предвидеть их дальнейшие действия.

– Хорошо. Вы считаете, что группа «Молот Эдема» действует организованно?

– Если судить по их посланию, да.

– Вы сильно полагаетесь на лингвистический анализ, – скептически заметил Ханимун.

– Это эффективный инструмент.

– Однако он не заменяет тщательного расследования, – вновь вмешался Кинкейд. – Но в данном случае ничего другого у нас нет.

Из слов Кинкейда следовало, что они вынуждены полагаться на лингвистический анализ из-за того, что Джуди не проделала необходимой работы. Чувствуя, как ее охватывает отчаяние, она продолжала:

– Мы имеем дело с серьезными людьми – даже если они не сумеют организовать землетрясение, нам следует ожидать чего-то еще.

– Например?

– Один из обычных террористических приемов. Взорвать бомбу, взять заложника, убить известного человека.

– Если, конечно, у них есть такая возможность, – вновь заговорил Кинкейд. – До сих пор у нас не было оснований так думать.

Джуди глубоко вздохнула. Она должна произнести эти слова.

– Однако я не готова утверждать, что они не могут устроить землетрясение.

– Что? – спросил Ханимун.

Кинкейд презрительно рассмеялся.

– Это не слишком вероятно, но возможно, – упрямо продолжала Джуди. – Так сказал профессор Керкус, ведущий калифорнийский сейсмолог. Я обязана предупредить вас о таком варианте развития событий.

Кинкейд откинулся на спинку стула и скрестил ноги.

– Джуди дала вам ответ из учебника, Эл, – сказал он так, словно рассчитывал на мужскую солидарность. – А теперь я хочу высказать другую точку зрения, основанную на моем опыте.