Моя сказочная птица - Эмма Дарси

— Но когда ты поняла, что я чертовски привлекателен, к тому же проявляю к тебе повышенный интерес, то с удовольствием воспользовалась этим, Серена. Для тебя было бы еще лучше, если бы удалось поставить меня на колени.

Слова Ника были несправедливы. Но Серена не удостоила их ответом, лишь коротко произнесла:

— Если тебе хочется верить в это, что ж, верь.

— Это отговорка, Серена.

— Вот как? Но теперь, когда ты знаешь обо мне все, она вполне тебя устраивает, так как дает идеальный повод разорвать отношения с такой мелкой интриганкой, как я. — Оскорбленная и непонятая, она высказала все, что саднило, как заноза.

Губы Ника превратились в узкую жесткую линию. В его глазах был молчаливый протест. Возможно, она несправедлива, подумала Серена в отчаянии. Ведь ничего подобного Ник не высказывал. Он вполне понятно и разумно объяснил ей свой разговор с Лайэллом. В нем не шла речь о ней и о том, какая она — хорошая или плохая.

Своими неосторожными и резкими словами Серена подтолкнула Ника к мысли о том, что она ему просто мстит. Если быть честной, Серене действительно хотелось попробовать, какова ее воля над ним. Серену настолько взвинтило сообщение Лайэлла о богатстве Ника и его положении в обществе, что теперь ей было трудно отделить негативные эмоции от истинного образа Ника.

Серена растерялась.

Каким бы ни был Ник, хорошим или плохим, она не имеет права судить его или читать ему нотации. Знакомство с ним омрачено прошлым инцидентом, что и повлияло на ее негативное суждение о нем.

— Ты доискивался правды с самого первого дня, едва слышно промолвила Серена, и сердце ее сжалось.

Ник поморщился и бросил на нее насмешливый взгляд.

— А ты все ходила вокруг да около. Я до сих пор не знаю, где она, эта правда.

Она печально вздохнула:

— Зачем, по-твоему, я рассказала тебе обо всем?

— Это часть твоего плана ухода, за которым последуют мои усилия вернуть тебя обратно. Это игра «кто сильнее», Серена.

Она подавила ироническую улыбку.

— Сильнее, конечно же, ты. И могущественнее.

Я пыталась сказать тебе это еще в понедельник…

— Моя семья не имеет никакого отношения к тому, что нас с тобой связывает, — прервал ее Ник.

— А что нас связывает? Случайный секс? — не выдержав, воскликнула Серена, окончательно потеряв представление о какой-либо возможности их дальнейших отношений.

— В том, что произошло, не было случайности! резко возразил Ник.

Он прав, подумала Серена. У него есть все основания для того, чтобы возмутиться. То, что было между ними, — совершенно особый случай. И он, и она этого хотели. А сейчас она настолько принизила их взаимный искренний порыв, что не знает, как все исправить. Если до этого у них с Ником был хоть какой-то шанс научиться понимать друг друга, то теперь такого шанса нет.

— Мне очень жаль, — в замешательстве промолвила она, чувствуя себя несчастной. Однако, не удержавшись от последней попытки оправдать себя, тут же выпалила:

— Думаешь, мне было приятно выложить тебе все, что скопилось у меня на душе? Ты по-прежнему считаешь это игрой, Ник?

Чтобы скрыть гнев в глазах, Ник отвернулся и стал глядеть на море. На черные волны прибоя.

Серене хотелось броситься в эти волны и утонуть.

Собрав крохи того, что осталось от чувства собственного достоинства, она отодвинула стул и поднялась из-за стола. Это заставило Ника повернуться к ней.

— Извини. Я просто не хотела лукавить и причинять тебе боль. Все между нами как-то… расстроилось, вышло из-под контроля, — поторопилась она объяснить, едва сдерживая слезы. — Прости за испорченный ужин… если можешь.

Ник не успел остановить ее: Серена уже быстро пересекала фойе ресторана, направляясь к выходу.

Отчаяние подняло его на ноги. Ссора с Сереной принимала пугающую форму, а он этого не хотел.

Она права. Все вышло из-под контроля. Когда и как это случилось, Ник не заметил, но, черт побери, он не должен оставить все так, как есть.

Поспешив за Сереной, Ник выхватил из кармана портмоне и, вынув из него двести долларов, отдал их удивленному портье, бросив на ходу:

— Они должны покрыть стоимость всего, что мы заказали…

У Ника не было никакого представления о том, что делать дальше. В голове была полная сумятица. Но он понимал: прежде всего надо остановить Серену, потому как исправить что-либо будет невозможно, если он даст ей уйти.

Сквозь стеклянную дверь фойе он видел, как Серена, спотыкаясь, спускается с лестницы, направляясь к месту парковки автомобилей. Она уже успела скрыться за пальмами, когда он настиг ее, повернул к себе лицом и крепко обнял.

— О, пожалуйста… пожалуйста… — Она колотила в его грудь кулаками, слезы лились по ее щекам. Почему ты не понимаешь, как все плохо?

Отчаяние девушки убедило Ника в том, что он правильно сделал, остановив ее.

— Все было хорошо, — горячо убеждал он Серену, и говорил это от всего сердца. — Сегодня под вечер… В последнюю субботу и в воскресенье утром… Все было очень хорошо! И что бы ты ни говорила, я не поверю твоим словам.

Ее попытки вырваться из его объятий ослабели, и Серена устало притихла. Закрыв глаза, она удрученно мотала головой.

— Ты заставляешь меня помнить то… что я должна забыть. Между нами глубокая пропасть, Ник.

— Нет! Нет никакой пропасти. — Ник еще теснее прижал ее к себе, словно хотел вернуть ту близость, которая совсем недавно связывала их, и ту интимность, которой он не знал до встречи с Сереной. — Не смей отрицать очевидное!

Ник чувствовал упругость ее груди, когда она делала глубокие вдохи и выдохи, и ему казалось, что дыхание Серены, проникая сквозь тонкую ткань рубашки в его плоть и душу, открывает путь к пониманию.

— Я не хотела желать тебя!

Что это?.. Боль? Раскаяние?

Как удар грома оглушила его догадка, что своими небрежными суждениями о браке, сулящем роскошь и деньги, он обрек ее на своего рода мучительные раздумья. Однако Ник ничуть не жалел, что стал причиной разрыва помолвки Серены с Лайэллом. Брак с ним означал бы для Серены бездарно потраченную жизнь, ибо ее избранник потребовал бы от нее целовать землю, по которой ступал.

Однако Ник сам обидел Серену. Очень больно и несправедливо, только потому, что она была… парикмахером.

Она создала себе красивый мираж, чтобы забыть неласковое прошлое, а Ник его развеял, перечеркнул долгие годы ее усилий попасть в тот мир, в котором он родился. Есть ли какая-нибудь его заслуга в том, что в силу создавшихся обстоятельств он запросто получил от жизни все и без каких-либо усилий?

Никакой.

Серена своим трудом заслужила уважение, а Ник — пусть и неумышленно — все разрушил, да так явно, что она бежала от него. Какое он имеет право обвинять ее в том, что ей удалось пару раз бросить камнем в его огород, или в том, что она попыталась доказать, что с ней должны считаться, а не третировать ее?