Ревизор: возвращение в СССР 4 (СИ) - Серж Винтеркей
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Хорошо, что гостиница близко. Семь минут, и я около нее. Тут фонари включены всю ночь, к счастью, рабочий из них только один. Пока что пристраиваюсь в самом темном углу около гостиницы, подальше от частного сектора, чтобы собаки успокоились. Срабатывает — лай постепенно стихает. В ряде случаев после раздраженного окрика разбуженных хозяев, а где-то собаки сами успокаиваются.
И рад бы узнать точное время, но наручных часов нет. Приходится ждать. Проходит минут пять и в ночной тишине слышу скрип раскрывающегося окна. Видимо, предыдущие жильцы открыванием и закрыванием окон не часто баловались, поэтому звук просто страшно громкий. Как бы дежурные по этажам не услышали и не вышли из здания посмотреть, кому там в марте понадобилось освежиться, пуская морозный воздух в номер?
Присматриваюсь, вижу в темноте движение в четвёртом окне второго этажа. Страшный скрип прекращается, и я бегом чешу к гостинице. В темном проеме окна различаю белое лицо, без деталей — остается надеяться, что это Йозеф. Мешки уже плотно свернуты и обмотаны веревкой — швыряю получившийся тючок вверх. Йозеф ловит его прямо в воздухе и скрывается в номере. Фух, пока все по плану.
Неподвижно стою, но сердце бьется так, словно я бегу второй километр длинной дистанции на норматив. Эх, хоть бы все получилось!
Йозефа долго нет, но я слышу шорох из открытого номера, и вообще не волнуюсь по этому поводу — он и Элишка не похожи на кидал. Разного рода мошенников я видел в жизни множество, и не сразу, но научился их отличать от нормальных людей. Так вот, ни один из чехов ничем не был на них похож. Кроме того, работал и элементарный здравый смысл — каковы шансы, что мошенников отправят сопровождать чешского начальника в производственный визит? Один из них еще может быть блатным, которого пристроили в зарубежную делегацию, но другой точно будет ценным узким специалистом по модернизации производства. Да и подавляющее большинство блатных в соцстранах мошенничеством не занимаются, им это ни к чему, жизнь и так удалась.
Наконец, я увидел над подоконником темное пятно, которое тут же медленно поползло вниз по стене. Примерно так и должен выглядеть загруженный мешок, так что я обрадовался. Пятно неспешно двигалось ниже, еще ниже, аккуратно прошло мимо окна первого этажа, и я рассмотрел, что чех опускает вниз сразу два мешка. Молодец, соображает, что чем быстрее мы все провернем, тем лучше для нас. Мешки опустились пониже, и я метнулся к ним, перехватывая. Чех почувствовал, что тяжесть исчезла, и вниз полетела и веревка. Я взвалил мешки на плечо, оттащил от стены, положил на санки. Поволок их за веревку от гостиницы, поднял глаза — снова белое пятно в окне. Помахал рукой на всякий случай — может, Йозеф это и увидит. И наддал скорости. Только об одном сейчас практически молился — чтобы он не начал закрывать окно прямо сейчас. Этот ужасный звук может заставить выглянуть в окно кого-нибудь и засечь меня.
Чех продемонстрировал высокий интеллект — я услышал душераздирающий звук закрываемого окна, только когда свернул за угол ближайшего здания. Если он и блатной, то завидовать ему не надо — он и сам по себе неплохо соображает. Свернув за угол, я тут же остановился и привязал мешки веревкой к санкам — иначе никакую скорость я продемонстрировать не смогу, опасаясь, что они свалятся. А я не готов так рисковать моим чешским хрусталем!
* * *
Александр Викторович подскочил на кровати, услышав рядом страшный скрежещущий звук. Словно где-то резали кого-то, кто был решительно против, и обладал громким пронзительным голосом, позволяющим заявить об этом. Не сразу, но он понял, что это всего лишь звук открываемого или закрываемого окна. Сначала почувствовал облегчение, что ничего странного не происходит, но тут же забеспокоился — а не окно ли это в номере кого-то из иностранцев? Хотя мужики расположены на втором, а женщина на третьем этаже, проблемы все же могут быть. Самое безобидное, если с перепоя захотелось глотнуть свежего воздуха. Главное, чтобы не вывалились из окна и не покалечились, положительно на его карьере это не скажется. Плохо и если они с кем-то через открытое окно общаются — безобидным ночью такое общение быть не может. Нужно засечь такой факт и узнать, с кем пересекаются иностранцы. Мало ли что!
Капитан подскочил к окну и посмотрел в него — вроде бы внизу никого нет, хотя точно не скажешь, на улице у гостиницы работал только один фонарь, ближе ко входу, а номера иностранцев были расположены от него в двадцати метрах. Решившись, он начал открывать свое окно — раздался точно такой же жуткий звук. Открыв, высунулся и осмотрелся. Никого внизу, никаких открытых окон на фасаде гостиницы, никаких валяющихся внизу пьяных чехов с переломанными ногами. Вроде бы можно успокоиться, но сделать это было трудно. Откуда тогда раздавался звук, разбудивший его, если все окна сейчас закрыты? Неужто он услышал звук закрываемого окна, а момент, когда его открывали, проспал?
Но в любом случае сейчас было тихо и, если он упустил что-то важное, то теперь уже ничего не поправишь. Капитан закрыл окно и лег обратно в постель, но сон не возвращался. Задумался о визите. Пока что все шло очень неплохо, никаких проблем по своей части он не видел. Можно будет разве что отчитаться потом, что Ийржи любит пить, но совсем не умеет этого делать. Может быть, в будущем кому-то информация пригодится, если вдруг его решат вербовать. Хотя особого смысла в этом он не видел — к чему конкурировать с чехословацкими коллегами за не очень ценного клиента? Замдиректора станкостроительного завода в Праге особой ценностью не обладает, знать он может разве что технологические секреты, но советская промышленность и так имеет к ним свободный доступ. Только попроси — и любые новейшие станки с этого завода будут установлены в СССР. Что, собственно, сейчас и происходит.
Мысли перескочили на членов делегации с завода. Больше всего капитана КГБ заинтересовал молодой
