Бесов Холм. Том 1 - Сергей Волжин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Лешак?! – изумилась Эйрин.
– Тише. Ему такое обращение не понравится.
Эйрин испуганно прикрыла рот руками и принялась озираться по сторонам. Аксен, морщась от боли в разорванной волчьими зубами ноге, поднялся с земли и поклонился лесу.
– Благодарю, Лесной Владыка. Благодарю, что спас эту девочку. – Он жестом показал Эйрин повторить его поклон.
– Благодарю, дедушка Лешак. Ой! – Эйрин осеклась и, испугавшись гнева Хозяина Леса, вся съёжилась и зажмурила глаза.
Громкий хохот раздался в ответ. Бурелом за их спинами заскрипел и проглотил тело мёртвого волка. Можжевеловые заросли разошлись, и солнца луч упал на узкую утоптанную тропинку, уходящую на восток. Всё тот же голос, но уже чуть тише произнёс:
Дорогу к людям в чаще леса
Укажет вам тропинки нить.
Запомнить всем отныне стоит –
С лесом лучше не шутить.
Ветер последний раз рванул и полностью стих. В лес тотчас же вернулись голоса его обитателей, запахи неожиданно стали отчётливее и как будто слаще. Аксен тяжело выдохнул и повалился на траву.
Две покалеченные души
– Сиди, пожалуйста, тихо! – строго сказала Эйрин. – А то плохо получится и будешь хромой, как Лесной Дедушка.
Маленькая знахарка нашёптывала заговор и водила Трилистником над раной Аксена. Горячее желтоватое свечение исходило из её ладоней. Она громко пыхтела и хмурила лоб. Кровь остановилась быстро, но правильно восстановить разорванные мышцы и сухожилия было намного сложнее.
Аксен сидел, задрав голову, и смотрел на проплывающие по небу белые барашки облаков. Нога пульсировала и болела неимоверно. Он пытался хоть как-то отрешиться от этой боли.
«Отпусти меня, убийца! – вспомнил он яростно кричащую девчушку, бьющуюся в его руках. – Пускай она и относится ко мне как к герою, но внутри понимает, что я убийца, и она права. От пролитой крови мне уже не отмыться никогда. А может быть, просто дать Вольным себя убить? Что я могу дать этой девочке? Она вытащила меня из темницы, а значит, её тоже будут разыскивать по всему Лестору и дальше по всей Эделии. Вольные для неё – единственный путь избежать плахи, но и с ними она никогда не будет в безопасности. Эх, хлебнешь ты из-за меня горя, малышка».
Аксен поймал себя на мысли, что первый раз задумался о дальнейшей судьбе Эйрин, и ничего хорошего ему на ум не приходило. Он решил отвлечься разговором.
– Как тебе хозяин этих мест? И коза у него странная, ага?!
– Не мешай! – прошипела Эйрин.
Понимая, что разговор не задался, Аксен вновь погрузился в свои раздумья:
«Из каких глубин этот леший вытащил папашу?! М-да… За такие шутки можно и в морду дать. Но, конечно, силён старый козёл. Козёл. Козёл?! Коза?! А коза-то, похоже, была брюхатая», – его аж передёрнуло от возникшего в голове тошнотворного образа.
За свою жизнь он слышал много рассказов о Лесных Царях: об их умении менять облик, повелевать животными, пугать и путать людей в лесах, но даже не представлял, что они могут быть настолько сильны. Для него лешие были чем-то вроде кикимор, шишиг или мавок. Пока сидят в лесах да болотах и не докучают мирному люду – пусть их. А будет приказ – витязи Эделии справятся с любым, пусть даже и с настолько сильным врагом. Десятке сплочённых воинов никакая нежить нипочём. Хотя, если отталкиваться от того, что ему удалось увидеть, Аксен был уверен, в этом случае нужно будет войско побольше.
Сколько Аксен ни противился, образ отца сам собою вновь возник перед ним. Строгий и жестокий, Грин Фолин прослужил в Железных легионах Эделии около десяти лет и из-за своей вспыльчивости так и не поднялся выше рядового мечника. По той же причине он не имел друзей, хоть и пользовался кое-каким уважением сослуживцев. Завсегдатай кабаков и борделей, по необъяснимой причине он как-то сумел расположить к себе мать Аксена. Никто не мог понять, что именно привлекало Милу в этом жестоком человеке. Рождение Аксена ничуть не смягчило грозный нрав Грина. Жизненную мудрость он вбивал в сына кулаками, не забывая и про его мать. В конце концов за очередную провинность он забил Милу на кухне до смерти и, напившись в стельку, повесился возле её тела.
– Не такие уж мы и разные, – вздохнул Аксен.
Эйрин вопросительно посмотрела на него. Раскрасневшаяся от напряжения, она оценила проделанную работу и с удовлетворением хмыкнула. Неровный шрам обрамлял огромный, во всю голень, синяк на месте раны, но мышцу ей удалось вернуть на место.
– Готово. Вставай.
Аксен поднялся и осторожно сделал пару шагов. Боль до конца не прошла и в ране как будто что-то шевелилось, но идти, пусть и хромая, он всё же мог.
– Спасибо тебе, малышка. – Он легонько тронул Эйрин за плечо.
– А почему ты сказал: «Мы не такие разные?»
– Я хотел сказать… – Аксен подыскивал слова, чтобы начать этот тяжёлый разговор. – Да я вообще не про нас… Я видел там своего отца и хотел спросить. Твои родители живы?
– Отца я не знаю, а мама… Мама умерла два года назад. – Эйрин опустила голову. – Меня забрал дедушка Висимир. Но он мне совсем не дедушка. Взял меня к себе в Храм. Рассказывал про учение Триглавы. Учил меня. У меня получается кое-что.
– Я видел, получается. Ты прости меня, ага. Если когда-нибудь захочешь рассказать о родителях, я рядом.
– Хорошо, – кивнула Эйрин и отвела взгляд.
– Послушай, а как же ты встретила Вольных? – наконец нашёл куда увести разговор Аксен. – Ты говоришь, была у них в лагере, и не раз. Как же ты не боялась, ведь за такое грозит смерть.
«Удачно, Фолин! – поморщился Аксен. – Видать, все твои разговоры так или иначе пахнут смертью. Больше ни хера не знаешь. Сделал бы одолжение миру, что ли?! Пошёл бы да утопился».
– А-а, легко! – отмахнулась Эйрин. – Подслушала их разговор в храме. Они приходили молиться. Ещё говорили с дедушкой Висимиром. Пытались узнать, как попасть в замок. Я взяла и подслушала. Они меня просто не заметили. Я меняла свечи на алтарях Трёх и всё слышала. Они с середины лета здесь.
Аксен повёл бровью. Он ожидал попасть к подготовленным, отменным воинам, водящим за нос патрули бренненской дружины, а выходит, здесь в лесах спряталась кучка профанов?!
– Так глупо, – покачал головой Аксен. – И как они могли скрываться здесь половину лета? У вас что, Радный вообще не следил за порядком?
– Я не
