Том 3. Время реакции и конситуционные монархии. 1815-1847. Часть первая - Эрнест Лависс

Поэтому тройной закон, выработанный Гизо, герцогом де Бройлем и Ройе-Колларом и внесенный де Серром, был хорошо встречен публикой и прошел в обеих палатах огромным большинством. Отныне печать подлежала действию общих законов. Первый закон определял преступления и проступки и распределял их на 4 разряда: оскорбление особы короля; публичный призыв к преступлению или проступку; оскорбление общественной нравственности и добрых нравов; диффамация и публичное оскорбление. Правая требовала, чтобы сюда же было внесено и оскорбление государственной религии, и несмотря на протесты де Серра, была принята следующая неопределенная редакция: «Оскорбление общественной и религиозной нравственности». В отношении диффамации, вопреки протестам многочисленных чиновников, бывших депутатами парламента, в качестве исключения было допущено предъявление доказательств в случаях обвинений, выдвинутых против должностных лиц или чиновников.

Второй закон касался юридической компетенции. Все преступления и проступки по делам печати подсудны суду присяжных. Простая клевета подлежала ведению исправительных судов.

Третий закон относился специально к газетам. Цензура и предварительное разрешение отменялись. Требовалось только заявление двух ответственных издателей и денежный залог в 10 000 франков ренты для ежедневных газет в департаментах Сены, Сены-и-Уазы и Сены-и-Марны.

Финансовое устройство. Не менее полезна была деятельность палаты и в области финансов. Она тщательно обсуждала роспись доходов и расходов и требовала строжайшей экономии в бюджете. Палата установила следующее принципиальное положение: всякий кредит, вотированный на один год и в течение этого времени не использованный, считается отмененным. Каждый министр должен был впредь ежегодно представлять отчет по операциям истекшего бюджетного периода, а также сравнительную таблицу произведенных расходов и открытых палатой кредитов. Со своей стороны, министр финансов должен был впредь представлять общую таблицу поступления валовых доходов, государственного долга и состояния казначейства.

Все эти мероприятия оказали благоприятное действие на государственные финансы и на экономическую жизнь нации. Рента (правда, не без участия спекуляции) достигла курса в 80 франков. Весьма удачная промышленная выставка доказала съехавшимся в большом числе иностранцам, что, несмотря на тревожные крики и пессимистические предсказания, которые распространялись ультрароялистами при европейских дворах, Франция при полулиберальном режиме быстрыми шагами приближалась к восстановлению своего благосостояния. Король и страна могли лишь поздравить себя с политикой, которой придерживались Деказ и его товарищи. Но частичные выборы 1819 года, к сожалению, изменили это настроение.

Распадение министерства Деказа. Избирательная кампания, которую комитеты независимых вели с величайшей энергией, закончилась избранием 28 депутатов левой, в том числе и генерала Фуа. Чистых роялистов выбрано было только б. Департамент Изер выбрал аббата Грегуара, бывшего члена Конвента, который в 1792 году первым потребовал отмены монархии и предания суду Людовика XVI. Это избрание, которому ультрароялисты содействовали в надежде произвести скандал, глубоко оскорбило Людовика XVIII и вызвало лицемерные вопли всех крайне роялистских газет и их абонентов. Крайние правые сочли своим долгом использовать избрание Грегуара для выступлений против избирательного закона и либеральных постановлений предшествовавшей сессии. Министерство уступило этим крикам. В то время как палата отказалась принять в свою среду аббата Грегуара, не решаясь, однако, объявить его недостойным депутатского звания, как этого требовала правая, Деказ постановил распустить Общество друзей печати, содействие которого было ему, однако, в целом ряде случаев очень полезно. Затем он представил своим коллегам проект изменения избирательного закона. Генерал Дессоль, Гувион-Сен-Сир и барон Луи отказались последовать за Деказом по этому пути, заявив, что признают только либеральную политику, и подали в отставку. 19 ноября 1819 года Деказ сделался председателем совета министров и для пополнения кабинета вручил портфель министра иностранных дел Паскье, финансов — Руа, военного — Латур-Мобуру. Министерство поспешило подготовить, после совещания с Виллелем и правой, проект нового избирательного закона. 14 февраля этот законопроект должен был поступить на обсуждение палаты.

Убийство герцога Беррийского. Падение Деваза. В воскресенье 13 февраля 1820 года, около 11 часов вечера, при выходе из Оперы герцог Беррийский, только что успевший усадить в карету герцогиню, которой нездоровилось, столкнулся с каким-то человеком, всадившим ему длинный нож в правый бок. Герцог скончался в 5 часов на простой кровати в одной из комнат театральной администрации, окруженный всеми своими близкими, не переставая до последней минуты просить о помиловании своего убийцы, седельщика Лувеля. Покушаясь на жизнь герцога Беррийского, Лувель хотел положить конец династии Бурбонов. Его преступление повело к падению Деказа и вернуло Францию к худшим дням «бесподобной палаты».

В палате Клозель де Куссерг потребовал предания суду Деказа как «сообщника в убийстве». «Наиболее виновной является не та рука, которая нанесла удар», — писал Шато-бриан. Однако в течение четырех дней король упорно сопротивлялся требованиям своей семьи, настаивавшей на удалении Деказа. Он готов был спасать страну, «но без крайних». Но в конце концов Людовик XVIII уступил и против своей воли расстался с тем, кого называл своим сыном. Возведение Деказа в герцоги и пэры и назначение его посланником в Лондон явились публичным доказательством королевской признательности и симпатии.

Второе министерство Ришелье. Герцог Ришелье, которого незадолго до того Деказ убеждал вернуться в министерство, сначала отказался взять на себя роль председателя совета и уступил только настояниям графа д'Артуа. Последний дал честное слово дворянина, что он сам и его друзья окажут Ришелье полную поддержку: «Я буду вашим первым солдатом», — заявил граф. Ришелье не взял себе никакого портфеля, потребовал, чтобы министерство осталось в прежнем составе, и заменил Деказа Симеоном.

Возвращение в исключительным законам. Один за другим палатам были представлены на рассмотрение три закона: первый ограничивал свободу печати, второй — свободу личности, а третий вносил изменения в избирательную систему. Первый отсрочивал на б лет введение в действие либерального закона 1819 года и восстанавливал цензуру и предварительное разрешение для газет и периодических или полупериодических изданий, посвященных целиком или частью политическим вопросам. Закон об ограничении свободы личности предоставлял председателю совета, министрам внутренних дел и юстиции право ареста и содержания под стражей в продолжение трех месяцев административным порядком всякого лица, подозреваемого в заговоре против государственной безопасности или против членов королевского семейства. Обсуждение этих двух законов доставило генералу Фуа случай обнаружить свои качества великого и смелого оратора.

Немедленно образовался комитет, в который вошли Лаффит, Лафайет, Казимир Перье и Манюэль, для организации национальной подписки и распределения собранной таким образом суммы на защиту и оказание помощи гражданам, пострадавшим от применения этих двух законов. Министерство начало преследовать газеты, оказывавшие содействие этому комитету. Тогда последний изменил свою организацию и превратился в тайный комитет, принявший явно антидинастический характер и поставивший себе целью подготовить и организовать борьбу против Бурбонов. Главными членами этого комитета были Лафайет, Манюэль, Дюпон де л'Эр и адвокат Мерилу. Множество газет принуждено было прекратить свое существование, в том числе Минерва (La Minerve), Слава (La JRenommee) и Цензор (Le Censeur), в которых печатались памфлеты Поля-Луи Курье, имевшие громадный успех.

Закон о двойных вотумах. Избирательный закон, опубликованный в конце 1820 года, глубоко изменил состав палаты и избирательных коллегий. Он увеличил число депутатов, повысив его до 430, и восстановил всякого рода коллегии — окружные и департаментские. Окружные коллегии, состоявшие из избирателей, плативших 300 франков налога, назначали 258 депутатов — по одному депутату на каждый округ. Департаментские коллегии, составленные из четвертой части внесенных в списки избирателей, плативших наивысшие налоги, назначали 172 депутата. Таким образом, некоторые избиратели вотировали дважды: раз в окружных коллегиях, а другой раз в департаментских, и этим создана была своего рода избирательная денежная аристократия, состоявшая приблизительно из 12 000 человек. Отсюда этот закон и получил название закона о двойных вотумах. Кроме того, бюро избирательных комиссий назначались правительством, а избиратели должны были открыто писать имя своего кандидата на глазах председателя бюро.