Сокровище храма - Элиетт Абекассис

— Мы берем баклажанную икру, — решил я. — И скажите, пожалуйста, — добавил я, чтобы положить конец кулинарии, — вы знакомы с вашим соседом, там, в красном доме, в середине улицы?

— О! Очень странный тип! Это поляк, из благородных, я полагаю. Вообще-то я не знаю, чем он занимается. Но, кажется, он философ… и поэт!

Проглотив наспех ужин, мы вышли из кафе и направились к дому. На его темном фасаде светилось только одно окно на первом этаже.

Не сговариваясь, мы с Джейн толкнули тяжелую деревянную дверь. Как и накануне, мы очутились в сумрачном коридоре… и вдруг некий рыцарь наставил на нас свой меч. Застыв в темноте, не зная, что делать, мы зачарованно смотрели, как он направлял на нас угрожающее оружие. На его голове красовался шлем с забралом, а меч был обоюдоострым, им можно было и проколоть, и рассечь противника. Был у него и щит, треугольный, зауженный книзу, слегка выгнутый, сделанный из дерева, обитого кожей. Плечи под доспехами почему-то не были защищены. Я крадучись приблизился к нему и сильно ударил ребром ладони между шеей и плечом. Левой рукой я подхватил выпавший меч, а сам рыцарь тяжело рухнул к моим ногам.

Я наклонился: передо мной лежал… манекен в кольчуге и защитных штанах из переплетенных кожаных ремешков. Мы с облегчением улыбнулись и на цыпочках двинулись по коридору, как и накануне, но, в этот раз, осматривая первый, цокольный этаж. Во всех комнатах беспорядочно громоздились доспехи, старая мебель, подшивки газет и самые невообразимые предметы старины.

В большой комнате, где проходило собрание, было очень темно. Джейн вынула из сумочки фонарик и направила луч на стол, заваленный различными документами. Она осветила лист пергамента с текстом на французском: И сказал мне святой старец: дабы успешно окончилось твое путешествие, в котором я буду тебе опорой, пройдись по этому саду, чтобы увидеть, как лучше воспользоваться лучом Божиим. И Царица Небесная, моя любовь к которой неизъяснима, одарит нас своею благодатью, так как рядом с тобою я — твой верный Бернар.

— Сен-Бернар, Устав Храма, — произнес замогильный голос.

Мы с Джейн одновременно резко обернулись.

— Первые положения Устава были разработаны во время Троянского собора в 1128 году и введены святым Бернаром. А я — Великий магистр Храма.

Человек, стоявший перед нами, был не кто иной, как Йозеф Кошка.

— Что же это за орден? — поинтересовался я.

— Мы — те, кто обвиняет Церковь в запугивании души ненужными суевериями и в навязывании безосновательных верований. Наше учение распространялось веками, расходилось по всем странам сперва открыто, потом тайно, так как Церковь объявила нам войну под предлогом, что наш орден якобы отрицал религию Христа. Мы обращаемся к тем, кто презирает их верования и желает стать рыцарями и кто захочет безропотно носить благородные доспехи послушания!

Йозеф Кошка умолк и подошел поближе. Маленький фонарик, освещавший лицо, высветил его ужасный профиль.

— Это было 14 января 1128 года, в день Сен-Хилара… В церкви, где проходила церемония, при открытии собора были зажжены свечи и канделябры. Пока писарь ассамблеи заносил на пергамент декларации ораторов, богословы, епископы и архиепископы знакомились с рыцарями, присутствовавшими на этом торжественном заседании. Председателем церковного собора был папский легат кардинал Матье д'Альбано. Именно у этого-то собрания рыцарь Юг де Пейн и испросил разрешения разработать Устав новой организации, которую он только что основал. Орден создавался для защиты паломников Святой Земли и дорог, ведущих в Иерусалим. Тогда-то и родился Тампль [12], который просуществовал до… до предательства и смерти на костре Великого магистра, несправедливо обвиненного в гнуснейших преступлениях!

Подойдя к стене, он показал висевшую на ней картину.

— Это копия «Воспитательниц дофина» Веласкеса, — шепнула Джейн.

— Будучи допущенным в орден Сантьяго, художник внес изменения в свою картину, чтобы изобразить себя в одежде тамплиера с крестом ордена. Но вы видите мой меч, — продолжал Кошка, обращаясь ко мне. — Этот клинок — наш меч, меч тамплиеров, «Нотр-Дам»… Тот, который воины в черных плащах получают после обряда посвящения, тогда же им даются и белые плащи…

— В «Бытии» сказано: «И изгнал Адама и поставил на востоке у сада Эдемского херувима и пламенный меч обращающийся, чтобы охранять путь к дереву жизни», — пробормотал я.

— Действительно, это меч отважных, меч огненных ангелов Библии! Меч этот — страшное оружие против врагов… Но вы, как я понял, не против нас. Вы ищете убийцу нашего брата. Потому-то я ограничусь предупреждением. Перестаньте за нами шпионить и преследовать нас, иначе с вами случится ужасное несчастье.

— Какая роль отводилась Эриксону в вашем ордене? И в чем тут связь с франкмасонами?

— Франкмасонство, — сказал Кошка, — имеет глубокие корни: братство фараона Тутмоса, самаритянские маги, аскетическая община Кумрана… Одной из его эмблем является мастерок каменщика — эмблема, используемая и ессеями.

Последние слова он произнес, внимательно глядя на меня.

— Франкмасоны происходят от тамплиеров…

— Как это? — безразлично спросил я, не спуская глаз с большого шкафа, за стеклом которого увидел деревянную шкатулку; именно ее открывал Кошка во время церемонии и в ней находился Серебряный свиток.

Кошка перехватил мой взгляд, поднялся, подошел к шкафу, словно намереваясь защитить свиток:

— Мы воссоздали орден Храма во франкмасонстве. Орден Храма является бывшей частью ордена. Вы поняли? Это для вас гораздо опаснее. Итак, я в последний раз вас предупреждаю: хотите жить, уйдите, забудьте это дело и все, что видели.

— Чушь какая-то, — сказал я Джейн, когда мы вернулись в отель. — Великий магистр Храма…

— Думаю, что он-то и втянул в эту авантюру профессора Эриксона… Возможно, он воспользовался им, чтобы выполнить свою задачу.

— Почему Церковь так настойчиво преследовала тамплиеров?

— Она не одобряет некоторые их ритуалы, как, например, целование, и за это их обвиняют в ереси.

Джейн открыла свою комнату и пригласила меня войти.

— О каком целовании ты говоришь?

— Говорят, что тамплиеры, принимая в свою общину новичка, целуют его в определенные места: между плеч, в поясницу, в губы.

— Поцелуй, — произнес я, осторожно приближаясь к ней, — это способ, который иудейские каббалисты называют тайной равновесия между Мудростью и Единомыслием, лежащей в плечах, и Основой основ, обеспечиваемой поясницей.

— Вот как! — оживилась Джейн. — Ты считаешь, что тамплиеры используют Каббалу на практике? Но от кого они ей научились?

— Каббала во многом повлияла на создание тайных обществ. Она — знание тайн, соприкасающихся со всеми знаниями. Возьмем, к примеру, толкование букв. Сказано, что тот, кто умеет толковать древнееврейские буквы, сможет познать суть вещей от начала до конца. Сказано также, что все, что написано в Торе, словами или их числовыми символами в форме букв, или же значками под или над буквами, дает возможность постичь их духовную сущность, то есть идею или мысль. Для нас буквы не стихийны, они — порождение небес. Легенда гласит, что когда Моисей спустился с Синая и увидел свой народ охваченным культом Золотого тельца, он пришел в ярость и, дабы наказать народ, разбил скрижали Завета. И тогда все увидели, как по Божественному велению буквы, кружась, взвиваются в небо. Скрижали стали настолько тяжелы, что Моисей и не смог бы удержать их, они упали и разбились: это буквы делали легкими тяжелые каменные плиты.

— Писание, — пробормотала Джейн, — только в Писании находится ключ к тайне…

Она села на кровать и, как всегда в минуты сомнений, начала нажимать клавиши своего ноутбука. Я уселся рядом на диванчик и наблюдал за ее манипуляциями. Через несколько минут она повернула экран ко мне, чтобы я мог прочитать.

Тамплиеры — братство, основанное в средние века, около 1100 года, для защиты паломников, направлявшихся в Святую Землю, чтобы те не были убиты и ограблены разбойниками по дороге к Иерусалиму. В течение почти двух веков тамплиеры были советниками, дипломатами, банкирами, папами, императорами, королями и сеньорами. Почему же их так жестоко преследовала инквизиция? Это остается тайной. Во всяком случае, их дипломатическая деятельность с исламом оказалась плодотворной.

Обвинения против ордена тамплиеров ускорили конец его существования. Последний удар был нанесен в 1317 году, когда папа Иоанн XXII утвердил временное порицание своего предшественника Климента V. Тампль был окончательно уничтожен.

Джейн снова застучала по клавишам. Было уже поздно.

Меня тянуло в сон на диванчике у окна, где я пристроился.

Я почувствовал дыхание совсем близко от своего лица.

Итак, я был с Джейн в ее комнате поздней ночью. Над ней веяло дыхание мудрости и единомыслия, дыхание совета и силы, дыхание познания. Но ни одному человеку не доступно обладание всеми четырьмя дыханиями, за исключением Мессии. Из этих четырех дыханий возникает Вдохновение. И как я дрожал в это мгновение, как я дрожал от желания, и как мечтал одарить ее поцелуем любви в губы и соединить наше дыхание — до бесконечности!