Камень. Книга 9 - Станислав Минин

Родитель встал и кивнул, а Гримальди едва заметно поморщился:

— Теперь и я уверен. Сейчас же более предметно обсудим вечерний прием…

Великий герцог Люксембурга Анри Нассау с сыном Анри, король Туниса Саид Хусейнид с сыном Каисом, царь Египта Ихаб Фатимид с сыном Косеем, король Швеции Густав Адольф Бернадот с сыном Карлом Густавом — вот неполный перечень представителей правящих родов, прилетевших в Монако за время нашего отсутствия и представленных нам Гримальди в своем дворце по время вечернего приема. Особое место в этом списке занимали Аль-Нахайяны — мой отец прекрасно знал как самого шейха Арабских Эмиратов Диаба, так и его старшего сына и наследника Заида, а уж с внуками шейха, Диабом и Заидом, знакомы были уже мы. На молодежь, и не только, самое сильное впечатление произвело появление представителей норвежской королевской семьи: самого правителя Норвегии Харальда Ольденбургского, его сына Улафа и… внучки короля, шестнадцатилетней принцессы Сони.

— Я бы ей отдался за полстакана семечек! — заявил восторженным шепотом Николай, благо наша очередь приветствовать Ольденбугских еще не подошла.

— И я! — поддержал брата не менее восхищенный Александр.

Эти восклицания не прошли мимо ушей возглавлявшего нашу делегацию моего отца, который, продолжая улыбаться и смотреть на приближавшихся норвежцев, буркнул:

— Ведите себя прилично, молодые люди! Вы уже практически женаты!

Братьев можно было понять: высокая, стройная, блондинистая Соня производила просто убойное впечатление своей классической красотой и особенно большущими, бездонными серыми глазами взрослого ребенка, смотрящего на мир вокруг с добротой и наивным восторгом! Это впечатление усиливалось очаровательнейшей улыбкой девушки и ее плавной, неторопливой манерой движений. И это все на фоне ничем не скрываемой, кричащей сексуальности вполне созревшей женщины!

Я не удержался и хмыкнул:

— Отец, не будь так строг к Коле с Сашей, у меня и самого возникло непреодолимое желание отдаться принцессе.

Родитель покосился в мою сторону, но обратился к стоящему рядом деду Владимиру:

— Дядька, а не кажется ли тебе, что эта Соня очень подходит нашему Алексею?

— А для кого, думаешь, эту деваху старик Харальд из Осло приволок? — дед по примеру отца тоже продолжал добросовестно улыбаться. — Ну, еще для Гогенцоллернов и Медичи в качестве запасных вариантов. Про остальную нищую европейскую шушеру я даже и упоминать не хочу.

И опять этот многозначительный косой взгляд отца, а у меня не остается никаких сомнений, что дед Владимир прав, и Соню привезли в Монако по мою душу.

Вот что у меня за жизнь? Из одного блудняка в другой! Царственному деду, когда он соизволит прибыть на Лазурный берег, ничего не стоит поставить вопрос ребром: быстро выбирай между Шереметьевой и Демидовой, или прямо в Монако сговорюсь с норвежцами о твоем союзе с этой белобрысой красоткой, а не захочешь красотку, вот тебе французская принцесса, за которой в качестве приданого еще и кучу активов дадут! Везде засада! Как волка загоняют!

Романовых поддержал князь Пожарский, стоявший за моей спиной:

— Ну что, Лешенька, — голос деда Михаила был до отвращения ласков, — страшно тебе от открывающихся перспектив женитьбы на скандинавке? Ты не смотри на ее ангельскую внешность, у этой Соньки не забалуешь!

— Спасибо, дедушка, за поддержку и понимание, — пробормотал я. — Всегда знал, что ты на моей стороне…

В ответ раздалось лишь многозначительное хеканье, обозначающее у князя крайнюю степень довольства собой.

В это время Ольденбургские как раз добрались до нас, и чары принцессы Сони начали производить совсем уж убойное впечатление: к красоте, неприкрытой сексуальности, огромным, затягивающим глазам, очаровательной улыбке и плавности движений добавился приятный, глубокий, зовущий голос, которым девушка старательно на русском выговаривала слова приветствия.

Твою же бога душу мать! Как Соне удается создать полную иллюзию беззащитности, спровоцировать желание оберегать и обладать? Хотя нет, не так! Как ей удается дать почувствовать всем окружающим ее мужчинам, что они именно что мужчины, а она та самая женщина, единственная и неповторимая, та, которой можно и нужно обладать без всякой этой навязанной обществом шелухи в виде условностей и воспитания, руководствуясь одними голыми, первобытными инстинктами! А если она ведьма, и это все морок? Почему тогда молчит чуйка, или подсознание не желает отменять легкое, такое приятное томление в чреслах?

Темп! Анализ доспеха не только принцессы, но и ее старших родичей…

Слава Богу, норма, никаких признаков колдунской породы! Походу, у Сони это врожденное, а не благоприобретенное, и можно только позавидовать будущему супругу девушки.

Не укрылось от меня и повышенное внимание принцессы к моей скромной персоне, но это можно было списать на мой новый имидж героя, старательно слепленный мировыми СМИ. Не стоило забывать и про еще юный возраст Ольденбургской, ее впечатлительность, и не льстить себе любимому тем, что такая девушка проявляет интерес.

— Алексей?! Алексей?! — из размышлений меня вырвал голос отца.

— Да, я здесь…

— Алексей, ты о чем задумался? Его величество тебе вопрос задал.

— Прошу прощения, ваше величество, — я обозначил поклон норвежскому королю, невольно бросив взгляд на его роскошную рыжую бороду, и провел рукой по своим седым волосам. — Ваше величество, это все последствия недавней легкой контузии.

— Ничего-ничего, — махнул рукой Харальд и улыбнулся. — Я тут у нашего дорогого хозяина справки навел, — король кивнул в сторону стоявшего рядом князя Гримальди, — он мне сказал, что за главного в большой и дружной компании молодежи именно ты, Алексей, и я хотел обратиться к тебе с просьбой присмотреть за внучкой. Могу я на тебя рассчитывать?

— Безусловно, ваше величество! — и опять поклон. — Не переживайте, принцесса Соня будет в надежных руках.

Твою же мать! Старик Фрейд был прав! И оправдываться не стоило — буду выглядеть еще глупее! Алексей, соберись! И не смей краснеть!

Король же хмыкнул, оглядел меня с улыбкой с ног до головы и кивнул:

— Очень на это надеюсь, Алексей. Господа, еще увидимся. — И Ольденбругские направились дальше по залу.

Только мы успели обменяться понимающими взглядами с братьями, как из задних рядов «делегации Романовых» послышался недовольный голос Демидовой:

— Витюша, челюсть подбери! Что, никогда скандинавок белобрысых не видел?

Обернувшись на голос Евгении, первым, что мы увидели, был утирающий со лба выступившую испарину слегка бледный Нарышкин, рядом с которым ехидно улыбался Каранеев:

— Витя, не поверишь, я тоже под впечатлением! — он похлопал друга по плечу. — Кто бы мог подумать, что тот нескладный и малосимпатичный подросток из учебника по истории правящих родов превратится в… настоящую леди. Девушки, — Каранеев обвел насмешливым взглядом наших нахмурившихся прелестниц, — хочу сообщить вам пренеприятную новость: хоть вы у нас и самые красивые, но у вас появилась очень сильная конкурентка.

За