Мануэла - Карлос Маноэль

— Так что же он сделал? — не понимала Исабель. А может быть, ей не хотелось верить в человеческую подлость? Пока еще мир не успел причинить ей столько неприятностей, чтобы она его возненавидела.

— То же, что и многие другие до него делали в отношении соблазненных ими женщин, — горько улыбнулась Бернарда. Во взгляде, который она бросила на Исабель, можно было прочитать: „Как же ты еще неопытна и наивна, моя девочка!"

— Он что, бросил ее? — Исабель с трудом произнесла эту фразу. История начиналась так романтически, была такой красивой; девушка и юноша так любили друг друга!.. И вот, грустный финал. Ей не хотелось верить в это.

— Конечно же, бросил, — резко произнесла Бернарда. — Он так резво убежал из этого поселка, что только пятки засверкали. — Внезапно выдержка ей изменила и она почти закричала: — Будь он проклят! — Кулаки ее сжались, словно хотели уничтожить предателя.

— Бернарда! — подала голос мадам Герреро. — Не ругайся! Я тебе уже не в первый раз это говорю, не ругайся!

— А она молчала, — с горечью продолжила Бернарда, словно не услышав мадам Герреро. — Она все ждала, верила, надеялась, что однажды он все-таки вернется, женится на ней, как полагается по закону.

— А ее братья? — спросила Исабель.

— Она ничего не говорила им, потому что те хотели убить его. Он ее предал, а она продолжала верить в его любовь и охраняла его жизнь. А он воспользовался ее любовью, тем, что она молчала, не предавая его, и решил сбежать. По поселку поползли слухи. Началось это вскоре после того, как она узнала, что беременна. Вскоре слухи дошли и до нее. Она узнала, что он не только исчез из поселка, но и покинул Сицилию навсегда.

Коррадо понимал: если останется в стране, то рано или поздно его найдут братья Бернарды и пристрелят. Поэтому он решил бежать далеко. У него был брат, родная кровь, который вызвался помогать ему во всем. Пока Коррадо скрывался в горах, брат подготовил к дальнему путешествию лодку. Когда все было готово, он пригнал лодку в условленное место, недалеко от тех самых развалин, где в последний раз встретились они с Бернардой, и громко свистнул. Коррадо ожидал этого сигнала. Услышав его, он выглянул из укрытия, удостоверился, что это его брат, и бегом направился к лодке. На бегу он оглянулся и, к своему ужасу, увидел спускающихся с горы братьев Бернарды. Они долго его выслеживали и наконец нашли место, где он скрывался все эти дни.

Коррадо бежал изо всех своих сил. Сейчас от быстроты его ног зависела жизнь. Лодка была единственным спасением. Если братья Бернарды приблизятся к нему на расстояние выстрела, они непременно убьют его. Слава о том, что оба парня отличные стрелки, давно гуляла по поселку. Коррадо бежал, изредка оглядываясь на преследователей. До них было еще достаточно далеко, но все же они приближались. А прибрежный песок мешал Коррадо бежать. Ноги вязли в нем. Он терял силы, задыхался, пот заливал глаза. Ему казалось, что он топчется на месте и не приближается к лодке. Мысль о том, что его наказывает Бог за то, что он занимался любовью с Бернардой прямо в церкви, чуть не лишила его сил и желания бороться за свою жизнь. Но он овладел собой и продолжал бег.

— Быстрее, быстрее! — кричал Коррадо брат, прячась за бортом лодки. Он увидел, что братья Бернарды на бегу целятся в него, услышал звуки выстрелов. Ко пули не видели Коррадо и не попали даже в лодку.

Коррадо достиг, наконец, берега моря, бросил в лодку узел с вещами, и они с братом начали спускать ее на воду.

— Быстрей, быстрей, — торопил брат, — прыгай в лодку! — И после того как Коррадо взялся за весла, он изо всех сил толкнул ее в море.

— Беги! — крикнул ему Коррадо. И тут он увидел, как его брат, стоявший по пояс в воде, вдруг взмахнул руками и упал. Одна из пуль братьев Бернарды попала ему в спину. Коррадо закричал от горя и ненависти. Но он не мог уже ничем помочь брату. Разве вернуться и присоединиться к нему, дав врагам возможность пристрелить его? И, плача от бессилия, Коррадо упрямо греб в море, все дальше удаляясь от опасности, от караулившей его смерти.

Братья Бернарды, выстрелив несколько раз по удалявшейся лодке, в которой был их обидчик, бросились к брату Коррадо. Схватив парня за руки, они вытащили его из воды. Он был еще жив, лежал лицом вниз и не видел, как уплывает все дальше Коррадо. Братья Бернарды наблюдали за уменьшающейся в размерах лодкой, жалея, что так и не сумели отомстить за сестру.

— А что было дальше с девушкой? — спросила замолчавшую Бернарду Исабель. Но в комнату опять постучали.

— Войдите, — негромко сказала мадам Герреро. Дверь отворилась, и в комнате опять появился Бенигно.

— Извините, мадам, — склонил он голову в полупоклоне, — там спрашивают сеньориту Исабель. — В его руке была записка.

— Я так и знала, — сказала недовольно Исабель, — это Эмилио. Я просила его позвонить мне попозже. Вот он и позвонил.

— Извините, сеньорита, — Бенигно протянул ей листочек бумаги, — это не сеньор Эмилио спрашивает вас, а сеньор Фернандо Салинос. У него к вам есть срочный разговор.

— Что ему от меня надо? — удивилась Исабель. — И как он вообще узнал, где я живу? Ведь я ему не давала своего адреса.

— Кто это такой? — властно потребовала объяснения мадам Герреро. Она всегда просила Исабель быть разборчивой в своих знакомствах и внимательно следила за тем, чтобы дочь выполняла ее наставления.

— Это, наверное, попутчик Исабель, с которым она летела из Америки, — объяснила Бернарда.

— Может быть, прогнать его? — спросил Бенигно. Ему это было еще под силу. Для своих лет он был очень даже крепок.

— Нет, — ответила Исабель, поднимаясь, — я сделаю это сама. — Она решительно направилась к двери. Бенигно ловко открыл ее перед ней и поспешил следом на всякий случай.

Бернарда осталась в комнате тет-а-тет с мадам Герреро. Последняя обрадовалась маленькой передышке. С облегчением вздохнула. Бернарда подошла к столику, на котором стоял кувшин с водой, взяла стакан и наполнила его.

— Время принимать лекарство, мадам. — Из маленькой бутылочки она добавила в стакан несколько капель. — Врач советовал быть очень осторожными с этими каплями.

— Тебе бы, конечно, очень хотелось, чтобы вместо этих капель был яд? — грустно улыбаясь, спросила мадам Герреро, пристально следившая за всеми действиями Бернарды. — Тебе бы очень хотелось отравить меня, не правда ли?

— Да что вы такое говорите, мадам? — изумилась Бернарда, направляясь со стаканом в руке к постели больной. — Знайте, что я никогда не смогу причинить вам ни малейшего вреда. Тем более сейчас, — многозначительно добавила она, — когда мы так близки к правде. — Она протянула мадам Герреро стакан с лекарством. — Я ждала этот день всю жизнь.