На руинах Миглаха. Легенда о Дигоне - Николай Львович Сибилев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Не сопротивляйся, — успокаивающе произнёс Целум.
Селена вспомнила его. Вспомнила ужасные события десятитысячелетней давности. Вспомнила заговор верховных иерофантов из Храмов стихий против Держателя мира и Хозяина природных сил Целума. Свой заговор. Вспомнила кто они, эти Держатели миров, покинувшие Миглах, и колоссальную катастрофу, которой обернулись действия заговорщиков. Вспомнила себя — дерзкую фанатичную жрицу больше всего на свете жаждущую ничем не стеснённой власти. И свободы. И то, как этой свободы лишился целый мир. Вспомнила всё…
И в этот момент неодолимая сила, сковавшая всё её естество, ослабла. Отступила. Тело обмякло, и гордая величественная властительница судеб опустилась на колени. Скулы свело до онемения, глаза задрожали, открывая путь потокам слёз. Слишком многое изменилось. Эпохи прожитых жизней и светлая сила Дианы, льющаяся мягким спокойным потоком, изменили её. И сейчас она ярко ощущала, насколько кардинальными стали эти перемены. В момент возвращения памяти в ней схлестнулись две противоположности. Селена прошлая — молодая, едва прожившая полстолетия храмовница, дикого безрассудного нрава, готовая бросить вызов богам, стирая в пыль всё на своём пути; и Селена нынешняя, чей разум впитал опыт тысяч лет, чья внутренняя суть в древней катастрофе Параклаза обрела тихую уравновешенную мудрость ночного светила, пронесшая сквозь десятки перерождений и отполировавшая до идеальной чистоты этот кристальный дар благоразумного взгляда на судьбы мира. Конфликт бурлил, кипел, взрывался муками сожалений и страха. Боль раскаяния сжигала душу пуще огня, испепеляющего тело.
— Прости, отец! — единственное, что могла процедить сквозь стиснутые зубы стоящая на коленях дочь.
Целум отпустил её плечо и положил левую руку на противоположное. Боль исчезла. Страдание затихло, а его место заняла прежняя рассудительность и благородный привычный покой. Глаза Держателя уже не полыхали огнём воздаяния. Ему не нужны слова для понимания того, что происходит внутри другого. Он мог чувствовать это сам и доверял искренности стоящей перед ним женщины.
— Поднимись, дочь Селена, — уже мягко прошептал великан и поднял за руки всё ещё рыдающую гостью.
За её спиной воздух сгустился широким и глубоким креслом, упираясь мягким основанием под колени. Дианита погрузилась в него, повинуясь уверенным, но бережным движениям Целума. Тот сел в такое же, напротив.
— Я открыл тебе утраченное прошлое, непокорная дочь, чтобы ты до конца осознала, что произошло и куда теперь движется смертельно раненный вами Миглах. Ты должна понять, что мы, Держатели, были поставлены над мирами неспроста. В сотворении этих твердынь мы — проводники силы и воли Единого, не имеющего имени. Мы являемся и гарантами их стабильности, и защитой от распада и замками, запирающими равновесие системы от её извечного стремления к энтропии. Но мы же и врата, мы — пути, соединяющие разрозненные миры в единую целостность Плеромы.
— Отец, прости меня, — только и продолжала шептать Селена, хотя её щёки уже высыхали, краснота глаз спадала, а взгляд снова обретал обдуманную ясность.
— Я здесь не для того, чтобы прощать. Моя цель — восстановление естественного порядка вещей. Миглах — это моё дитя, мой дом и мой хозяин одновременно. И вы все, как порождения Миглаха — мои дети. Возможно, я был излишне строг с вами, требовал исполнения своей воли, не говоря о причинах, не видел необходимости раскрывать истинную природу вещей. Вы были тогда недостаточно зрелыми для понимания всего, а я недостаточно прозорливым, чтобы объяснить это. Но вам хватило сил на попытку убить меня. А это — мой мир. В его рамках моя окончательная смерть невозможна. В том или ином виде я буду всегда, пока существует Миглах. И сейчас пришло время залечить его раны, необдуманно нанесённые вами. Пока ещё не поздно.
— Отец, — заискивающе, почти раболепно обратилась к великану Селена, — я понимаю о чём ты говоришь. Теперь понимаю. За те секунды прозрения, которые ты подарил мне, я заново прожила все десять тысяч лет. И я знаю теперь сколь велика моя вина перед тобой. И перед Миглахом. Отец, прошу ещё раз: прости меня. Прости и вели, что я должна делать. Я всё исполню. Моя жизнь теперь принадлежит тебе.
— Я не сомневаюсь в твоей чести, Селена, — ответил Целум и его глаза снова вспыхнули, но на этот раз тёплым, одобрительным пламенем того, кто страстно жаждал чего-то долгие годы и, наконец-то, получил желаемое. — Потому и встретился с тобой. Поверь, мы восстановим порядок и спасём жизнь нашего мира. И это будет проще, если ты поможешь. Мне нужна твоя пиксида — одна из тех капсул с прахом, которую каждый из вас, жрецов, забрал с собой после сожжения моего тела. Она в фундаменте твоего замка, ты же не забыла о ней?
— Да, Владыка, конечно.
Целум продолжил:
— От моего имени будет действовать мой проводник и поверенный по имени Дигон, бывший поставщик информации Дома Цифры Gs-9. С ним уже познакомилась одна из твоих молодых пророчиц. Он мой ученик и ему ты можешь доверять так же, как мне самому. Помогай ему, когда он придёт в твои земли. Научи его тому, что требуется. Он должен познать все Стихии своего мира для окончания обучения.
— Отец, я именно его и искала, когда пришла к тебе. Я шла по его следу. Мне было открыто пророчество о твоём ученике. Теперь я точно знаю, что о нём. И эти знания гнетут меня. Не дают покоя. Я видела его Разрушителем, повергающим наш мир в хаос.
— Не беспокойся, хозяйка сил Дианы, — сказал Целум, умиротворительно поднимая руку. — Для восстановления естественного порядка действительно нужно разрушить систему, созданную вами, новыми правителями, на ошибочном фундаменте разделённых и противопоставленных друг другу Стихий. Но твоё видение излишне живописно. Процесс перестройки будет, скорее, духовного энергетического плана, а не грубое физическое разрушение, о котором ты подумала.
Великан ещё немного помолчал, смотря на покорно сидящую бывшую жрицу, после чего добавил:
— Дай в помощницы моему Дигону ту свою ученицу. Я не просто так свёл их вместе. Само Провидение толкало их друг к
