Серебряная рука - Майкл Муркок

Но они же одарили его и любовью. Они дали ему Ралину. Теперь они даровали ему Медбх.

Эти мысли немного согрели Принца. Отчаяние отступило, затаившись — в темных закоулках его разума. Корум продолжал свой путь. Путь в Кэр-Малод, крепость на, холме, где ждали его люди, связывавшие с ним свои последние надежды.

Теперь Кэр-Малод представлялся ему чем-то очень далеким. Ему казалось, что с той поры, как он видел боевые колесницы Фой Мьёр и слышал собачий вой, прошло никак не меньше года. Наверное, Кэр-Малод уже пал, а Медбх замерзла так же, как и все остальные — приготовившись к бою и не ведая того, что битва уже проиграна.

Наступило утро. Конь еле плелся. То и дело он проваливался в занесенные снегом рытвины. Конь тяжело дышал. Коруму следовало спешиться и тем облегчить его ношу, но у Принца не было уже ни сил, ни желания что-то менять. И зачем только он отдал Калатину свою алую мантию? Тепло ее могло бы спасти ему жизнь. Наверное, Калатин это понимал. Может быть, именно поэтому он потребовал у Корума мантию, желая таким образом отомстить ему…

Какие-то звуки привлекли его внимание. Он с трудом поднял отяжелевшую голову и, сощурив налившийся кровью глаз, посмотрел вперед. Неясные фигуры преграждали ему путь.

Гулеги.

Он выпрямил спину и стал нащупывать рукоять меча.

Корум пустил коня галопом, поднял дрожащей рукою копье Брионак и попытался крикнуть. С растрескавшихся губ слетели странные каркающие звуки.

Ноги коня вдруг подкосились, и животное повалилось наземь. Корум перелетел через голову и распластался на земле, беззащитный перед неприятелем.

«Ну что ж, — подумал Принц, теряя сознание, — зато теперь я не почувствую боли от их ударов.»

Волна забытья обдала его теплом.

Он улыбнулся и погрузился во мрак.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

ЛЕДЯНЫЕ ПРИЗРАКИ

Коруму чудилось, будто он плывет на огромном корабле по безбрежным ледяным просторам. Корабль стоял на полозьях.

На ледяной пустоши жили диковинные, неведомые твари. Потом корабль превратился в колесницу, запряженную медведями. Странные тусклые небеса открылись взору. Повсюду был только лед.

Миры, лишенные тепла. Древние, мертвые миры, результат Энтропии. Один лишь лед — хрупкий, прозрачный. Сулящий смерть любому. Лед — символ смерти. Смерть мира.

Корум застонал во сне.

— Именно о нем я слыхал, — голос был тихим и звонким.

— Лло Эрайнт? — спросил другой голос.

— Ну конечно. Кто же еще? Смотри, и рука у него серебряная. А лицо? вылитый сидхи! Я-то самих сидхи никогда не видывал, но, думаю, такие они и есть.

Корум открыл свой единственный глаз и уставился на говорящего.

— Я умер, — сказал Корум. — И потому прошу не нарушать моего покоя.

— Ты — живой, — ответил ему мальчик лет шестнадцати. Глаза его светились умом, а лицо было благообразным; впрочем, то же самое можно было сказать о большинстве мабденов, встречавшихся Коруму. Мальчик был чрезвычайно худ. Копна его светлых волос была перетянута кожаным ремешком. На плечи была наброшена накидка из меха, шею украшал золотой ворот. На руках и ногах позвякивали браслеты.

— Я — Бран. А это — мой брат, Тейрнон. А тебя зовут Корум, Ты — Бог.

— Бог? — Только теперь Корум понял, что перед ним стояли не Фой Мьёр, а мабдены. Он улыбнулся мальчику. — Разве Бог может так пасть?

Бран пожал плечами и почесал голову.

— Я о богах ничего не знаю. И потом, а вдруг ты притворяешься? Делаешь вид, что ты — такой же, как мы, а сам смотришь, что мы будем делать.

— Да, ты рассуждаешь весьма своеобразно, — сказал Корум.

Он взглянул на Тейрнона и тут же удивленно перевел взгляд на Брана. Мальчики были похожи друг на друга, как две капли воды, их отличало только одно: накидка Брана была сшита из шкуры медведя, а Тейрнона — из шкуры бурого волка. Корум посмотрел наверх и понял, что они находятся в маленькой палатке.

— Кто вы? — спросил Корум. — Откуда вы? Что знаете вы о судьбе Кэр-Малода?

— Мы — Туха-на-Ана. Мы — то, что осталось от этого народа, — ответил мальчик. — Мы пришли сюда из — земель, лежащих к востоку от Гвиданью Гаранхира, что стоит у южных пределов Кремм Кройх, твоей страны. Когда пришли Фой Мьёр, наш народ стал воевать с ними. Все наши воины погибли. Люди, оставшиеся в живых, — а были это, в основном, старики и дети, — отправились в Кэр-Малод, где, по слухам, мабденские воины и поныне противостоят Фой Мьёр. Мы сбились с пути. Нам не раз приходилось прятаться от их псов. Но теперь мы уже близки к нашей цели, — до Кэр-Малода рукой подать. Он находится к западу отсюда.

— Я тоже иду в Кэр-Малод, — сказал Корум, усаживаясь. — С собой я несу копье Брионак. Оно поможет мне укротить Быка Кринанасса.

— Этого Быка никому не укротить, — тихо сказал Тейрнон. — Мы встретили его две недели тому назад. Мы были голодны и стали охотиться на него, но он напал на наших охотников и насадил на свои страшные рога сразу пятерых. Потом он отправился на запад.

— Если мне не удастся укротить быка, — сказал Корум, взяв в руки кувшин с жиденьким бульоном, предложенный ему Браном, — Кэр-Малод падет, и тогда вам придется искать другое прибежище.

— Мы хотим попасть на Хи-Брисэйл, — внезапно сделавшись серьезным, сказал ему Бран. — Зачарованный Остров, что лежит за морем. Там мы будем счастливы, там нас не найдут Фой Мьёр.

— Фой Мьёр там вас действительно не найдут, — сказал Корум, — но вас погубят ваши собственные страхи. Не стремись на Хи-Брисэйл, Бран из племени Туха-на-Ана, ибо на этом острове мабдены умирают страшной смертью. Мы должны идти в Кэр-Малод. Будем надеяться, что нас не заметят Фой Мьёр. Ну а с Быком Кринанасса я постараюсь разобраться.

Бран скептически покачал головой. Его брат Тейрнон сделал то же самое.

— Мы отправимся в путь через несколько минут, — сказал Тейрнон. — Ты сможешь ехать верхом?

— Разве мой конь жив?

— Не просто жив — он даже успел отдохнуть. Мы собрали для него немного сухой травы.

— Ну что ж, в путь.

Отряд, в котором было около тридцати человек — в основном старики медленно пробирался сквозь сугробы. Кроме Брана и его брата Тейрнона здесь было еще трое мальчиков и три девочки, одной из которых едва ли исполнилось десять. Больше детей не было — все погибли от зубов чудовища Кереноса, внезапно напавших на лагерь во время одного из первых переходов.

В волосах людей поблескивали снежинки. «Цари в алмазных коронах», подумал Корум.

Оружия у людей не было, и Корум раздал им свое — одному достался меч, другому — кинжал, еще двоим — по пике, Брану же — лук и колчан. Себе Корум оставил копье Брионак. Порой он ехал верхом во главе колонны. Порой — вел коня под уздцы, усадив на него двух-трех стариков, — те оголодали настолько, что были почти невесомы.