ГРУ в Великой Отечественной войне - Александр Колпакиди

До этого времени разведывательные сводки передавались через Лондон. 28 апреля поступил наконец первый прямой радиоотчет о перемещениях частей вермахта, 29 апреля – еще один. Сведения, содержавшиеся в этих и других сообщениях, подтверждали уже имеющиеся данные, полученные из других источников, о подготовке немецких войск к наступлению на юго-востоке. В мае «Ада» передала 24 разведсообщения, которые были высоко оценены в Москве. В одном из исследований, посвященных этому вопросу, говорится следующее:

«Очередные отчеты польской разведки включали в себя важные данные о составах боевых газов, авиабомб и газового вооружения… На химических заводах в Силезии было установлено увеличение производства артиллерийских снарядов и газовых гранат, которые обозначались желтой двухсантиметровой полосой…

В середине мая 1942 г. советская военная разведка обратилась за помощью к Четвертому отделу Штаба главнокомандующего в предоставлении сведений, касавшихся районов танковых группировок, входивших в состав ударных войск, а также о сосредоточении пехоты и немецкой авиации в районе Двинска, Риги, Каунаса, Гомеля, Барановичей, Киева, Первомайска, Николаева и Одессы. ГШ КА просил также обозначить цели, предназначенные для бомбардировок советской авиацией на территории Польши и Восточной Пруссии. Разведка Армии Крайовой обратила внимание на малую эффективность советских воздушных атак, о чем и сообщила в Москву. В отчете, переданном «Адой» 29 мая 1942 г., содержались сведения о тактике маскировки немецких аэродромов, которая основывалась на размещении около каждого из них ложной посадочной площадки. Немцы во время налетов зажигали там бочки со смолой, которые имитировали горящие бензобаки. Так, например, они делали в Лиде».

Однако стали возникать проблемы. С 6 по 17 июня не было связи между Варшавой и Москвой, поскольку немцы ликвидировали одну из-подпольных радиостанций «АК», и связь оставалась только с Лондоном. Но это была частная неприятность. Хуже было то, что вскоре сотрудничество ослабло, сведения стали поступать с большим опозданием. Так, информация о движении немецких составов в южном направлении в июне 1942 г. была передана лишь в конце июля. В чем же были причины? Возможно, после интенсивного начала польские партнеры несколько расслабились, но вероятней всего, стало сказываться негативное отношение офицеров Армии Крайовой к Советскому Союзу. К тому времени отношения между польским правительством в Лондоне и советскими властями резко похолодали. После эвакуации польской армии Андерса из СССР радиопункт в Серебряном Бору был закрыт. Впрочем, обмен разведданными пока продолжался. Всего в 1942 г. советская военная миссия получила 170 разведсообщений, и с января по март 1943 г. – еще 35.

После разрыва дипломатических отношений с польским эмигрантским правительством сотрудничество разведок на уровне главных штабов прекратилось. Однако «внизу» оно продолжалось – действовавшие в немецком тылу партизаны как польской, так и советской стороны имели свое мнение о том, кто им враг, а кто союзник…

Советская военная разведка не ограничивалась только обменом разведданными с польской разведкой, но и сама посылала разведывательно-диверсионные группы на территорию Польши.

Уже в начальный период Великой Отечественной войны советская военная разведка стала готовить и забрасывать в немецкий тыл разведгруппы. Посылаемые в Польшу группы формировались из поляков, в том числе из польских офицеров, оказавшихся после 1939 г. в Советском Союзе. Самой известной и результативной была группа «Михал». Командовал ею капитан Войска Польского Миколай Арцишевский, который в числе 150 интернированных польских офицеров подписал «Меморандум высшему руководству Красной Армии», в котором они просили предоставить им возможность сражаться с общим врагом. Группа «Михал» была заброшена в Польшу 17 августа 1941 г.

Расскажем подробнее о ее руководителе. Миколай родился в 1908 г. в Вильно в дворянской семье, происходившей по прямой линии от Кшиштофа Арцишевского, знаменитого путешественника. Мать его была дочерью наместника в Финляндии, отец – из познанских помещиков. После гимназии Миколай два года учился на юридическом факультете Познанского университета, затем занимался журналистикой, сотрудничал в газетах Познани, Быдгоща, Гдыни. В начале Второй мировой войны был призван в армию. После поражения Польши сумел с несколькими другими офицерами добраться до Литвы, где был интернирован.

В группу, кроме самого Арцишевского, вошли его заместитель Збигнев Романовский, радист Игорь Мицкевич, сапер Станислав Винский и Ежи Зюлковский – все бывшие офицеры польской армии в звании поручиков. Они прошли ускоренную подготовку, как практиковалось в первые месяцы войны. При выброске на территорию Польши летчики «немного промахнулись», и разведчики приземлились примерно в 150 км от назначенного места. С помощью местного населения они добрались до города Петркува, южнее Лодзи, там обосновались и начали работу. Главным заданием группы была организация сети войсковой разведки. Члены группы разъехались по разным местам, отыскивая родственников и друзей. Некоторые имели контакты с подпольными группами Сопротивления – с этими организациями группа установила связь.

20 сентября 1941 г. группа «Михал» приступила к регулярным радиопередачам. В одном из первых же сообщений содержалась информация о том, что гитлеровцы накапливают химические отравляющие вещества на складах в районе Петркува, – информация чрезвычайно важная. Вскоре группа перебазировалась в Варшаву, оставив на прежнем месте лишь радиста. Она организовала наблюдательные пункты на нескольких железнодорожных узлах: в предместье Варшавы Праге, в Радоме, Люблине, Седльце, Пшемысле, Лукове, Бресте и других, – работники которых отслеживали передвижения немецких воинских частей и военных грузов. Арцишевский в Варшаве обрабатывал результаты, которые затем передавались в Центр.

Арцишевский расширял круг знакомств, постепенно группа пополнялась. Бывшая актриса Люцина Брацкая помогла ему выправить легальные документы, а затем стала выполнять его поручения. Так, она установила связь с семьей Арцишевского, после чего две его сестры, Ирэна и Мария, работавшие в Познани на почтамте, тоже стали информаторами: они передавали номера полевой почты и воинских частей, которые узнавали у себя на почтамте. Домработница Брацких Ирмина Крупович также стала членом группы. Ей доверили хранение шифров и документации – Ирмина держала их в мусорном ящике, возле которого всегда стояла наготове бутылка с горючей смесью. Старые знакомые Миколая – художники Униховский, Детке и Чеховский – снабжали группу искусно изготовленными поддельными документами.