Град на краю (СИ) - Вильданов Тимур

Роза замолчала.

— Даже если деревенские попытались бы защититься, что они могут? Ордынцы с детства в набеги ходят, они все уловки местных знают, — добавил Искандер.

— Может, в деревнях тоже строить стены? — предложила Роза.

— Да, это помогает, — согласился начальник охраны. — Но если ты крестьянин, тебе нужны пастбища, поля. Вот укрылся ты за стеной, а налётчики тебе говорят, если не откроешь, тогда мы сожжём урожай. Так что ты сам откроешь.

— А если огородить поля?

— Да, если у деревни хватит людей на такую огромную работу. Ордынцы, те ведь тоже могут большой бандой прийти. Если у деревни есть ресурсы на стену и на оружие, то добыча может быть огромной. Тогда к тебе придёт не пять налётчиков, а двести.

— Тогда нужно налётчиков в степи ещё отлавливать. Покупать аэросани с пулемётами, как у уфимских и расстреливать. А с деревенских брать плату за защиту.

— Ну а тогда какая разница, нам платить или бандитам, — рассмеялся Искандер. — Если мы потратим деньги на такое оружие, мы будем брать больше, чем бандиты.

— Ну мы убивать не будем.

— А ты думаешь, они так хотят жечь и грабить? — спросил Александера. — Они могут убить, но только для устрашения. Роза, не мучай ты людей разговорами! У тебя твоя работа есть, ты про неё думай. Вон у фермерш опять ящик кукурузы пропал в твою смену.

Роза обиженно засопела. Александера хмыкнул и поманил Искандера.

— Пошли, потрещим, — сказал он.

Настоящая жизнь охраны проходила в «Полушке». В караульных помещениях люди только спали, а тут проходило всё свободное время. Тут встречались смены, чтобы обсудить слухи и новости. Тут же был и кабинет, где Александера решал все вопросы. Искандер шёл за Александерой, чувствуя трепет — в последние месяцы, каждый раз, когда Искандер входил сюда, его жизнь менялась.

Внутри был полумрак, кабинет был небольшой комнатой, с круглым столом и шестью стульями. Тут же у стены был диван с тумбочкой, сейчас заставленный пустыми тарелками и бутылками. Искандер слышал, кто в городе пайки урезали, но Александеру это мало волновало. Тут же стояли два вскрытых армейских пайка из Фактории.

— Ох, что с ней делать, — сказал Александера с тоской, садясь на диван. — Одни проблемы от этих разговоров.

Искандер кивнул, оставшись стоять.

Девять дней назад он также зашёл в этот кабинет. Одежда тогда на нём была изорвана, тело ломило от побоев. С разбитой губы капала кровь. Он только вернулся из Внешнего Города, а тут уже был Хохол — орал про драку и пожар, который устроил Искандер в его ресторане. Крича, что он это так не оставит, Хохол выкатился из кабинета. Александера зло посмотрел на Искандера.

— Ты скажи, какого чёрта ты устроил? — заорал Грек.

Искандер посмотрел на него недоуменно.

— Но ведь там, в подвале, Хохол подпольный бордель устроил…

— Ты дебил? — начальник охраны вскочил. — Не было там такого! Не было! Тебе показалось.

Александера упал на диван, тяжело дыша.

— Все-таки ты дурак, — сказал он устало. — Ты понимаешь, что из-за этих слухов я могу потерять поддержку Хохла перед выборами?

Искандер молчал, глядя в стену.

— Всё было, как я сказал.

Пока Искандер пытался убедить Грека проверить, прошло сорок минут. Вот только если до этого там была банда армян и полуголые девушки, то через сорок минут там было пусто.

— Все-таки ты дебил. Снимай шарф. Тебе даже отделения много, рядовым много! Вон отсюда. Да из охраны тоже, тупые мне не нужны.

Искандер медленно стянул шарф, знак отличия капитана, уронил его на стол и на негнущихся ногах вышел из кабинета, мимо притихших охранников на улицу. Он шел по городу, не зная, куда двигаться дальше. В казармы? Нет, больше это не дом. К Иванке? Нет, прогонит. Он сел на ступени, чувствуя, что проваливается в небытие. На него навалилось вся усталость, недосыпы за несколько лет, что он был капитаном. Ему мерещился Александера, перед глазами вставали Ильфат и ненавистный Хохол. Все, кого он ненавидел. Он понял, что только один человек не вызывает ненависти.

Он поднялся и побрел в сторону внешнего Города, на пост наблюдения. Он не помнил, как дошел туда, но когда дверь открылась, он оказался на полу и как-то снизу он увидел Метель.

Несколько дней он провел в бреду, Метель кормила его, делясь своей порцией. На четвертый день он проснулся, но делать ничего не хотелось. Лишь сидеть и смотреть в небо. Всё, ради чего он жил, испарилось. Но у него не было и мысли, что он ошибся, когда полез в драку с охранниками борделя. Тогда его нашёл Александера, и впервые он выглядел не знающим, что делать.

— Дезертир грёбаный, — сказал он зло. — Обидели его, и он тут же пропал. Я его ищу, а он тут дрыхнет.

Искандер молчал.

— Наказать их нельзя, как дети, — продолжал бурчать начальник охраны. — Короче, есть тебе дело, если справишься, я верну тебя в охрану. Сейчас ты восстановлен, пока рядовым.

Перед Искандером забрезжил свет. Мир стал цветным, он снова мог дышать.

— В городе человечек появился. Есть подозрение, что он законник. Проклятье, вот сейчас перед выборами это вообще не жилу! Сейчас он с караваном едет в Белорецк, ты сядешь ему на хвост. Я с Плюхой поговорил, тебе дадут экипировку. Иди к нему, через пару часов они поедут…

Искандер встряхнул головой. Воспоминание было свежим, больным. Александера уже сел на диван и что-то говорил.

— …Ну не зря я тебя отправил, — сказал он, — нарубал ты ордынцев.

— Да, — сказал Искандер, — чуть не подох только.

— Законники, — сказал Александра скорее себе. — Прямые они и негибкие. Чуть мелкий проступок, сразу мочить. А как у нас тут, и гибким не быть? Полгорода можно сразу вешать. Он и повесит, вот увидишь.

Искандер неопределённо пожал плечами.

— Чёрт, и ведь и не избавишься от него. Народ у нас туповатый, думает, тот порядок наведёт. Вот когда их первых вешать начнёт, одумаются. Да поздно. Садишь, что стоишь, — сказа Александера, указал на стул. — Ничего с ним не сделать. С другой стороны, он тебе начал доверять. Нужно это использовать. Если мы будем знать детали того, что он ищет, мы сможем что-то предпринять. Как с законником разберемся, я снова тебя капитаном сделаю.

Искандер кивнул. На секунду у него мелькнула радость, но тут же исчезла. Манипулирует опять. Искандер понял, что звание перестало что-то значить для него. Если быть капитаном — это уметь закрывать глаза на ситуации, как с Хохлом, то пошло оно… Ведь никто не захотел ему помочь, когда он кричал про бордель в подвале у Хохла.

После того случая Искандер чувствовал, что внутри произошёл надлом. Он не был наивным, догадывался, что Грек в доле заведений во Внешнем Городе, но бордель был за гранью. Способный до смерти отлупить курсанта, Искандер никогда не стал бы обижать Метель или Иванку. Может, причина была в том, что он рос без матери, но Искандер чувствовал какой-то трепет и преклонение перед женщинами.

— Чтобы подозрений не вызвать, ты пока еду потаскаешь внешней охране. Так вопросов не будет, чем ты занимаешься. Я думаю, ты законнику понадобишься, и он попросит тебя о помощи. Ты поможешь, но только давай не как с Хохлом, если тебе что-то мерещится, поговори со мной.

Искандер снова кивнул. Вот ведь жаба! Даже не сомневается, что он что-то найдет, и ему опять что-то померещится.

— Свободен, — махнул рукой Александера.

Искандер кивнул и вышел, услышав обрывок истории про полынью, утонувшие сани, которую рассказывал Салават. Вот только с полуголой Аленой вместо Кима там был Искандер. Завидует, гад, сам к Иванке клинья подбивал. Не успел он вернуться, как Салават уже решил подножку поставить.

— И тут я вижу, что она, голая, лезет к нему под одеяло, — сказал Салават.

Он не успел закончить. Искандер и не понял, как выдернул стул из-под шутника и пришел в себя от того, что стоит над ним, надавив коленом на горло и замахнувшись. Дело было даже не в том, что Салават выставил его перед Иванкой в неприглядном свете, ему было неприятно слышать такое про Алёну.