Сам себе волшебник - Долохов Владимир Афанасьевич

Я задумал перебраться в другой дом, где меньше пьют, и уже договорился с хозяевами. Стоял теплый вечер, и я пошел купаться. С озера открывался великолепный вид на заходящее солнце. Редкая дымка облаков переливалась всеми цветами радуги, казалось, что гениальный художник играет красками и полутонами. Особенно красивы были золотисто-розовые перистые облака. Вряд ли можно передать словами такую вдохновенную картину, и все-таки я оформил ее в имя: «Я тот, который играет красками заката».

На следующий день в шесть утра, когда еще все спали, я пошел за грибами.

По возвращении Надя обрадовала меня сообщением о благополучном разрешении конфликта — не только был возобновлен допуск к газовой плите, но и даровано право использования электроплитки.

А вечером произошло настоящее чудо — пришла тетя Валя и поставила нам бутылку водки! Я езжу в Степаново четыре года и впервые удостоился такой высокой чести! Мы с тетей Валей выпили за мирный договор и закрепили его еще одной бутылкой водки, с моей стороны.

ЮНЫЙ СИМОРОНЧИК

После проведения в нашем городе семинара по Симорону образовалась небольшая группа энтузиастов, решивших тщательно проработать материалы этого семинара и превратиться в волшебников. Группа собиралась у нас на квартире. Моему сыну Ване шесть с половиной лет. Во время наших занятий он обычно ползал под столом или тихо играл в углу квартиры.

Ваня легко понял, что такое ПВБ, а переименование не взял в толк и попросил меня помочь ему. Я пошла с ним гулять, во время прогулки закапал дождик, и Ваня стал ПВБекать. Я спросила:

— Что вокруг тебе нравится?

— Птичка поет на дереве.

— Тогда повторяй: «Я тот, который поет на дереве».

Ваня старательно произносил эту фразу. Сразу подул сильный ветер, туча ушла, и дождь прекратился. Так повторилось три раза. С той поры Ваня безоговорочно поверил в Симорон.

Как-то мне позвонила подруга Маша и попросила часа четыре посидеть с ее сыном Митей, ровесником Вани. Мы согласились, хотя знали, что ребенок капризный. Вскоре Маша привела сына, и тот сразу повел себя вызывающе, стал угрожать Ване:

— Я заберу у тебя все машинки и разломаю их. Я тебя сейчас убью, и маму твою убью, а кошку разорву на части.

У нас высокие потолки, а на антресоль ведет лестница. Митя залез на антресоль и начал бросать оттуда машинки. Ваня разнервничался. Я ему шепнула:

— Ваня, вспомни: ты же — Симорон.

Сын стал вслух произносить ПВБ. Я в это время мыла посуду, и он принялся повторять: «Я тот, который моет посуду». Митя, сидя на антресоли, обронил еще несколько агрессивных фраз, затем приумолк, а Ваня твердил, что моет посуду. Митя слез с антресоли и предложил пойти в другую комнату покачаться на качелях. Потом мальчишки строили железную дорогу.

С тех пор Маша часто просила посидеть с сыном, и мы брали его на прогулки.

Раньше он гулял только с папой, который ушел от Маши. И когда однажды папа пришел за Митей, тот ему заявил: «Я пойду гулять только с Ваней и его мамой».

Если кто-то рассказывает о неприятностях, болезнях или по телевизору проскочит негативная информация, Ваня тут же говорит:

— ПВБ. Мама, ты не забыла, что надо сделать ПВБ?

ДОЙНУЮ КОРОВУ НАДО КОРМИТЬ!

Мне позвонила дочь и стала жаловаться, что заболевает гриппом (а была эпидемия). Я подумала: «Нет, меня не проведешь!» и «включила музыку верблюдам». После разговора я включила телевизор и увидела плакат во весь экран: «Дойную корову надо кормить!» Я обомлела — дочь недавно родила и кормит сына грудью.

Я достала сушеные цветы и травы: мяту, зверобой, малину… и начала ими кормить корову, нарисованную на пакете молока.

На следующий день я приехала к дочери и, увидев, как та шустро носится по квартире, спросила:

— Как ты себя чувствуешь?

Та ответила:

— После разговора с тобой у меня все прошло.

РАЗГОВОРЫ С ЖИВОТНЫМИ

В середине апреля я отправился на свою фазенду. Последний раз я был на даче в конце октября, и меня интересовало: цел ли замок, не разбиты ли стекла, не выставлены ли рамы?

Раньше нашу дачу периодически грабили зимой — залезали в дом и воровали всякую мелочь, а однажды даже разбили все стекла. Убирая осколки, я сразу вспомнил, как со своим школьным другом бил стекла из самодельной духовушки. Мы делали духовушки из велосипедных насосов и толстых жгутов резины, а стреляли свинцовыми самодельными пулями. Мой друг был мастером на все руки и сделал замечательное ружье. Вечером мы забирались на крышу его дома и стреляли по окнам соседнего, стоявшего примерно метрах в пятидесяти. Какой восторг мы испытывали, когда слышали звон разбитого окна и с замиранием сердца наблюдали результаты своей деятельности в бинокль!

Ясно, что этот эпизод своей жизни мне пришлось переименовать.

В 1993 году я познакомился с Симороном и решил раз и навсегда разобраться с проблемой грабежей, оставив на даче «сторожа»[19]. Я поблагодарил Ванечку (см. «КНВ») за предупреждение о том, что у нас каждый год могут взламывать дачу и бить стекла. Затем акты вандализма могут повториться в московской квартире. И однажды банда головорезов ворвется в наш дом и выгонит нас полуголых на улицу, и даже узелка с вещами не будет у нас в руках. Ванечке я подарил спокойствие и душевный комфорт в виде большого голубого шара, из которого периодически вылетали конусообразные снопы ослепительно-белого цвета.

Теперь надо найти сторожа. Я обратился к даче с просьбой выдвинуть кандидатов в сторожа. Тут же мой взгляд упал на вилку с красивой пластмассовой ручкой. Все оставшиеся после краж ложки и вилки были алюминиевые, а эта — стальная. Я обратился с речью к вилке, объяснил ситуацию, подарил бегемотика в голубой униформе. Почувствовав ответное мурчание, предложил ей вступить в почетную должность дачного сторожа. Я расписывал, насколько интереснее будет ее жизнь — раньше она дрыхла всю зиму, а теперь можно вести активную жизнь — разоблачать тайные происки потенциальных грабителей и проводить с ними воспитательную и разъяснительную работу. Мое предложение было с радостью принято, и мы «договорились», что периодически вилка будет испускать из себя голубые шарики (подарок Ванечке), аккуратненько зависающие по периметру забора над каждой штакетиной. Я пообещал вилке беречь ее, а во время своих визитов беседовать с ней. В общем, примерно то, что обещают мужчины, объясняясь в любви.

Вилка исправно несла свою службу — за три года никто даже не попытался влезть в дом. То, что вилка сторожит, подтвердилось, когда я набирал на компьютере текст настоящей истории. В комнату вошел сын, включил телевизор, и я услышал рассказ о человеке, коллекционирующем ножи и вилки.

Приходя в гости, тот первым делом рассматривает необычные вилки и клейма на их ручках!

Издалека я увидел, что замок висит целехонький и фанера, которой я осенью заколачивал окна, тоже на месте. Зайдя на участок, я почувствовал привычное возмущение, увидев у куста смородины курицу, завтракавшую червяками родного огорода. Весной талые воды подмывают забор, в нем появляются дырки, и куры «вычисляют» эти прорехи. Обычно я брал комочки глины и бросал их рядом с курами, чтобы они ушли и обнаружили лаз в заборе. В деревне куры считаются глупыми птицами, даже есть поговорка:

«Кура — дура», которая созвучна более известной: «Баба — дура». После того, как в кур бросишь кусочек глины, они в панике начинают метаться по огороду, напрочь забывая все на свете и, в частности, ту дырку, через которую проникли на огород. Громко кудахча, они пытаются перелететь через забор, что вызывает раздражение их хозяев.

Мы, в сущности, мало отличаемся от этих суматошных птиц. Мы забыли, как очутились в этом мире, через какой лаз в полотне мироздания пробрались сюда. В переполохе мы мечемся всю жизнь по грядкам с аппетитными червячками, пытаясь увернуться от болезненных ударов комочками земли, в надежде отыскать выход, вернуться туда, откуда пришли.