Маньяк по субботам - Александр Петрович Гостомыслов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Приходя в себя и остывая, отряхивая пыль, я провел на чердаке еще полчаса. Потом снова склонился к вентиляционному колодцу и долго слушал, стараясь поймать хотя бы шорох или стон со дна многометровой могилы — в трубе стояла мертвая тишина.
Тяжело вздохнул, ругая себя последними словами, подобрал клетку и направился к лифту. О, страсть к деньгам, о, неуемная жажда наживы, как легко потерять голову и стать варваром! Как трудно удержать свои порывы, когда кругом только и говорят о деньгах! И не деньги я потерял, а прекрасного кота, который мог стать моим другом.
Бедный Шлагбаум, я убил его и даже не могу похоронить по-человечески, предать тело земле. Грех, большой грех на мне…
* * *
Рано утром в субботу, без десяти семь за нами заехал Шувалов на своем желтом «ситроене», новеньком, доставленном из Парижа и еще хранящем запахи отделочных материалов. Грай попросил Шувалова задержаться на несколько минут, достал из сейфа и показал рисунок Анны Толстой. Шувалов вспомнит карандашные рисунки Нади Рушевой, сказал, что они тоже полны загадок и неожиданных откровений. Увидел портретное сходство белого кота с Граем и рассмеялся. Черный кот его озадачил:
— Хвост длинный, но у некоторых пород кошек хвост может достигать до сорока сантиметров, чтобы она могла лечь и полностью завернуться в него. Морда узковата, ушки, если это ушки нарисованы, не так стоят… Я бы даже предположил, что это не кот, а нечто, похожее на чернобурую лисицу. Хотя животное нарисовано несколькими разрозненными штрихами, и предполагать можно, что угодно. Толстая действительно хотела вам помочь?
— Вряд ли. Обещала мне дать разгадку, но сама сидит в «Крестах». Какой резон ей теперь сотрудничать с детективом? Скорее, это злая шутка. Хотя намек на истинное положение дел здесь может быть. В рисунке тайна, но ключа у меня нет.
Я посадил Елисея в кейс и поместил на заднее сиденье. Грай сел впереди, я с котом сзади. Мы поехали в город Пушкин, где открывалась международная выставка кошек. Бондарь тоже хотел поехать с нами, но ему пришлось остаться у телефона.
Выставка размещалась в большом приземистом здании, в помещении спортивного зала. На площадке перед зданием припарковались два огромных финских автобуса и десятки личных автомашин, наших и иностранных. Большинство участников шли с вокзала пешком. В кейсах, в самых разнообразных корзинках и сумках прибывали на выставку коты и кошки.
Я спросил у Грая:
— Какие будут инструкции? Охранять ли мне шуваловского кота?
— Нет, охранять не надо. Держись на виду и посматривай… Мало ли что…
Про себя я решил, что одним глазом буду все-таки приглядывать за Елисеем. Старая обида за утерянного кота Нади Молчановой жгла мне душу.
В большом спортивном зале с баскетбольными щитами и шведскими стенками стояли столы с разукрашенными клетками, в которых и находились кошки. Публика, заплатив за вход приличную сумму, медленно шла вдоль клеток, охала, приседала, восхищалась, задавала вопросы хозяевам, кричала кошкам, чтобы те посмотрели на них.
Кошки в клетках явно были в стрессовом состоянии, им наверняка казалось, что люди сошли с ума.
Хозяева кошек распаковывали сумки, ели, гребенками и щетками приводили в порядок шерстку своих питомцев. Шла обычная бивачная жизнь. Обычная ли? Где-то здесь находился хладнокровный убийца и тоже ласкал своего кота.
Это только говорят, что все кошки серые. Если бы я смог передать словами все это изобилие красок… Белый Базилио-акс-Быоти из класса чемпионов смотрел на меня оранжевыми глазами. Пока я на него любовался, он не мигнул ни разу и словно гипнотизировал меня. Черный Оскар Мономах из Дома Романовых, класс «Открытые коты*, рыл в камушках ямку. Бордово-красный Меркурий из Янтарного замка, класс международных чемпионов, нахально спал, набирая силы для конкурсного выступления. Оказывается, кошки спят в сутки восемнадцать часов.
Кремовый Дейл Альтердорф задирал соседа, черного дымчатого Инвара. Голубовато-кремовая Патриция Блю-айс, сидя сверху на клетке, украшенной наградами, старательно демонстрировала ухоженную шубку. Кремово-дымчатый Боливар Лакрус пытался соблазнить черепаховодымчатую Лоттис Кейн. Голубовато-кремовый дымчатый Ненси Калинсо хотел заманить в свою клетку и дать взбучку золотому тигровому Зонни.
Черный тигровый Сэр Йога торопливо глотал кусочки мяса. Кремовый красный Авдриман терзал хозяина за галстук. Черепаховая тигровая Диана умывалась. Красный Ка-мео Ларри Кейн скучал. Черный Арлекин Мери Шайн играл искусственной мышкой. Белый перс Эльф Шияьаки-Сан искал развлечений, просунув лапку сквозь клетку. Я пожал ему теплую лапку, он тут же хватил меня острейшими когтями, остался весьма доволен собой и начал подтачивать коготки для следующего зрителя…
Тут я обернулся и обнаружил, что не вижу Грая. Куда же он делся? Неужели оставил меня? А может быть, он этого и хотел — чтобы я на виду у всех ходил, как пугало, чтобы убийца меня видел? А сам Грай сел в засаду, затаился? Если так — надо продолжать осмотр.
Я окинул взглядом выставку и понял, что тону в обилии внешних впечатлений, они уже гнетут меня. Но как проникнуть в глубь этой своеобразной жизни, где найти спасательный круг?
— Как вам нравится наша выставка, Виктор? — услышал сзади женский голос.
Быстро оглянулся. Старательно уложенные волосы, аккуратный макияж, белый халат, насмешливый взгляд раскосых глаз из-под челки — на меня вела атаку Ирина Харитонова.
— Я прошла путь от стюарда, который умеет правильно показать кошку судьям, до ученика судьи, сегодня сдала экзамен судье международного класса и получила сертификат на судейство, — поздравьте меня.
Я что-то пробормотал, по она перебила:
— Из двадцати пяти белых персидских котов вы уже выбрали пять, достойных отличной оценки?
— Да, лучший — белый Эльф Шиньаки-Сан, я уже взял у него автограф, — и показал расцарапанную руку.
Встречаясь с людьми на выставке, я задавал себе вопрос — не он ли убийца и вор? Задал этот вопрос и сейчас. Прежде со мной Ирина держала себя тихо, словно была на вторых ролях, а тут неожиданная атака. Зачем я ей?
— Все это напоминает мне первую кошачью выставку, — начал я игру.
— Которая проходила в Англии более ста лет назад, — подхватила Ирина, — Вы стояли там, рядом с ее покровителями, особами королевской крови.
— Россия резво бросилась вдогонку… — улыбнулся я.
— Семь лет назад, имея в активе энтузиазм и огромное количество беспородных кошек. Первых чистокровных привезли из Польши и Чехословакии.
— Признаюсь, вокруг такое богатство. Я несколько растерялся, на что обратить внимание? — передал я ей инициативу.
— Это нормальное состояние. Сначала мы тоже ловили каждое слово,
