Пар, свинец и электричество - Ярослав Бабкин

- Тальстин Демиза очень напрашивалась в помощницы. А я её… хм… обидел.

- Тари? – и без того не отличавшийся теплотой голос старшины похолодал ещё больше, - эта надутая курица?

- Ну с какой-то стороны, конечно… - промямлил слегка удивлённый реакцией Гай.

Голос старшины определённо преодолел точку замерзания воды и продолжил охлаждение.

- Слишком уж любит. М-м-м. Крутить мужчинами. На редкость легкомысленная особа. Отчего-то считает себя красивой. Аллию она тоже голову заморочила.

- И того убили, - констатировал Гай.

Гвейд некоторое время молчала, но потом всё-таки покачала головой.

- Не люблю эту девицу. Но следует быть честной. Думаю, подобное будет слишком даже для неё.

- А её отец? Он ведь уже стрелял в её поклонников?

- Ральс? – голос девушки слегка оттаял, - он неплохой человек. Просто слишком разбаловал дочь. Не думаю. Он как чайник – обожжёт только если горячий. Полагаю в Остроге сложно найти более отходчивого и менее способного на тщательно продуманное убийство человека.

Некоторое время они ехали молча. Солнце опускалось за горы, вершины сосен меланхолично раскачивались на неощутимых в теплом уюте каньона порывах ветра. В кустах галдели перелетавшие с ветки на ветку зеленоватые и коричневые птицы. Сбившиеся назад волосы Гвейд снова щекотали Гаю лицо. Они были тёмные, совершенно прямые, и от них отчего-то пахло мёдом. Всё вокруг было спокойно, мирно и совершенно не располагало к размышлениям о преступлениях и убийцах.

- Руки поправь, - констатировала старшина.

- Э-э-э? Ой! Извини. Сползли.

- Вверх?

Гай оперативно сменил тему.

- С другой стороны меня волнует история с гибелью экспедиции. Аллий к ним часто ездил и мог что-то знать. А один из путешествующих торговцев как-то сказал, что для туземцев подобное нападение странно, и он не представляет, кто из них был способен такое сотворить.

- Пастаахкаавашонда…

- Ась?

- Его так зовут. Значит «подаривший дикое яблоко вынырнувшей».

- Своеобразное имя…

- Обычное. Одного моего родственника звали «льющий воду на двух собак». А его брата… впрочем, это не важно.

- А почему ты решила, что это сделал именно этот, как его, Пастухашаванда?

- Пастаахкаавашонда. Лучше уж зови его Подаривший Яблоко. Почему решила? Просто знаю.

- А легат в Кедровом Броде знает?

- Не думаю…

- Ты это от него скрываешь?

- Нет. Он просто никогда не спрашивал. Но если захочет – ничто не помешает ему это узнать.

- А ты уверена, что на них напал именно этот Подаривший Яблоко? И зачем?

- Что он – уверена. Почему, не знаю… Кстати, твои руки опять сползают.

- Упс… да. Прости.

- Подаривший Яблоко – скверный человек. Как и все батаски. Он был сыном Пришедшего На Место Первым, но что-то не поделил со своим братом – Сверкающей Шапкой. Подарившего изгнали вместе с его людьми. Он ушёл в горы и спелся с нейфскими псами и, как говорят, беглыми шемеканцами. Потому и держится обычно на юге. По слухам у него не так много воинов, и он часто занимается грабежом вместе с бандитами. Его правая рука – Инджанджа – метис, вакойское отродье и беглый висельник. Он пришёл с Таллуки, где, как говорят, убил местного врача. Эта тварь, видать, и уговорила Подарившего иметь дело с шемеканцами. А может и с нашими бандитами. Мерзкий тип. Способен на любую гадость.

В голосе девушки звучало совершенно неподдельное отвращение.

- А мог его кто-то подкупить? Ну, чтоб он перебил геологов? – поинтересовался Гай.

- За деньги эти скоты кого угодно перебьют. Ни чести, ни совести…

Когда они выбрались из каньона в долину, уже почти стемнело. Среди чёрной массы городских зданий мельтешили огоньки.

- Что это? – спросил Гай.

- Похоже на факела. Наверное, они собираются отправить людей на твои поиски.

Она не ошиблась. Подъехав ближе, они увидели толпу на окраине городка. Жёлтые отсветы пламени метались на лицах, делая их странными и неузнаваемыми.

- Кто там? – донёсся предупредительный крик с околицы

- Это я. Старшина Гвейддан. Я нашла телеграфиста.

- Одним куском? Или как?

- Я цел! – крикнул Гай внезапно охрипшим от волнения голосом.

В ответ загремели выстрелы. Ночь разорвали всполохи пороховых вспышек. Гай чуть не грохнулся с лошади.

- Это они в воздух. От радости, - прошипела через плечо Гвейд, - и ради всего благословенного, следи за руками…

Не успел Гай спешиться, как попал в могучие лапы префекта Десдерия.

- Я уж думал, с тобой что случилось!

Он ухватил телеграфиста за плечи и тряхнул так, что у того клацнули зубы.

- И случилось. Я чинил обрыв на обрыве… э-э-э в смысле провод на скалах, и кто-то обрезал трос. Я сорвался и чудом зацепился за куст. Если бы старшина Гвейд меня не вытащила, я бы погиб.

- Старшина! – рыкнул префект.

Девушка, пытавшаяся незаметно раствориться в толпе, и уже почти скрывшаяся за фигурами шефа Муммия и доктора Солариона, остановилась и, щурясь, вышла на свет, образованный факелами собравшихся в кружок вокруг Гая и префекта горожан.

- Я здесь.

- Благодарю. От имени города благодарю. Я тебе этого никогда не забуду.

- Рада служить, префект, - пробормотала старшина без выражения особого восторга на лице.

- Создатель услышал наши молитвы, - убеждённо заметил возникший из темноты Сертий, - вы были в опасности, но творец не оставил вас и протянул руку помощи…

- Вообще-то это была рука старшины Гвейд, - заметил Гай.

- Промысел его способен принимать самые разные обличья, - улыбнулся в ответ Сертий.

- Промысел или нет, но эта рука спасла меня от мук совести…

Гай обернулся и узнал ковылявшего к нему Лустрония. Тот по-прежнему был в подбитом мехом плаще и с охраной.

- Поскольку именно я оказался косвенной причиной событий, то чувствовал бы себя виноватым, случись что-нибудь с нашим новым телеграфистом.

- Не берите в голову. Это мой долг. Даже если б не ваша телеграмма я бы все равно выехал. И отдельное спасибо за лошадь… Она вернулась?

- Именно. И наделала большой переполох. Вы не представляете, какие только жуткие версии не были сразу же придуманы, - засмеялся Лустроний.

Гай поискал глазами в толпе Ральса Демизу и его дочь. Механика нигде видно не было, а Тари он обнаружил недвижимо стоящей на крыльце своего дома. Её плечи были туго обтянуты шалью, концы которой она нервно комкала в плотно сжатых кулачках. Заметив его взгляд, она закусила губу, резко повернулась и молча скрылась в доме. Гаю показалось, что глаза у неё блестели чуть сильнее обычного.

- Если честно. Я бы хотел чуть передохнуть. И, видимо, мне нужно будет написать заявление? – он вопросительно поглядел на префекта.

- Это Запад, сынок, - тот хлопнул его по плечу, - мы не любим бумаг. Отдохни, выспись, и приходи завтра, расскажешь что к чему. Если что – запишем.