Полное собрание сочинений и письма. Письма в 12 томах - Антон Чехов

{01160}

113. Н. А. ЛЕЙКИНУ 24 или 25 сентября 1885 г. Москва. Уважаемый Николай Александрович! Простите, что пишу на обрывке: другой бумаги нет, а послать в лавочку некого. Я уже в Москве. Спасибо за Ваши советы. Воспользовался ими и буду пользоваться. Спасибо и за хлопоты, которые причинили Вам мои нервы. Мои балбесы еще не нашли новой квартиры, и я продолжаю жить на старой. Вероятно, переберусь за Москву-реку, где уже наклевывается квартира. Не знаю, как быть мне с журналом... Нумера, которые приходят теперь в Воскр(есенск), я получаю здесь на Сретенке, ибо подал в тамошнем почтамте заявление. Худекову счет послан. По приезде нашел у себя на столе письмо Пальмина. Вечно он ютится около Смоленского рынка -скучнейшее место Москвы... Завтра сажусь за усердную работу. Был у меня Гиляй и жаловался, что Вы его не печатаете. Из этого человечины вырабатывается великолепнейший репортер. В Москве ничего нового. Прощайте и будьте здоровы. Кстати о здоровье: ужасно много больных в Москве! Все похудели, побледнели, как-то осунулись, точно страшный суд предчувствуют. Пробыл я на даче только 4 1/2 мес(яца), а воротившись, многих в живых на застал... Чёрт знает что! Боятся холеры, чудаки, а не видят, что из каждой тысячи умирает 40 - это хуже всякой эпидемии... Не хотят также видеть поразительной детской смертности, истощающей человека пуще всяких войн, трусов, наводнений, сифилисов... Впрочем, и так далее, а то надоем... Ваш А. Чехов.

{01161}

114. М. М. ЧЕХОВУ 25 сентября 1885 г. Москва. 85, IX, 25. Дорогой Миша! Я воротился в Москву. Если у вас не раздумали посылать ко мне мальчиков лечиться, то я к услугам И(вана) Е(горовича). Принимаю от утра до обеда, т. е. от 10 до 2-х. Если же раздумали, то уведомь. В случае перемены жительства или часов приема своевременно уведомлю Как живешь и как твое здоровье? Большое удовольствие доставил бы, если бы вспомнил о нашем существовании и пришел бы провести вечерок. Кланяюсь и жму руку. Твой А. Чехов.

115. Н. А. ЛЕЙКИНУ 30 сентября 1885 г. Москва. 85, IX, 30. Понед. Уважаемый Николай Александрович! Получил Ваше письмо с корректурой моего злополучного рассказа... Судьбы цензорские неисповедимы! Покорный Вашему совету, шлю изгнанника в "П(етербургскую) г(азету)". Посылаю Вам: а) "Осколки моск(овской) жизни". Как бы ни было, хоть с грехом пополам, но писать их буду и, вероятно, чаще, чем раз в м(еся)ц. Дело в том, что они читаются и перепечатываются. Обыкновенно, у меня воспевается то, что прозевывается или недоступно для "Буд(ильника)" и "Развл(ечения)", и, таким образом, благодаря моему обозрению и тому, что половина осколочных столбов - кровные москвичи, "Осколки" идут за московский журнал. Будь в Москве художник-юморист, к(ото)рый рисовал бы для Вас моск(овскую) жизнь, тогда бы еще лучше было. Вы как-то говорили мне, что в Москве розничная прод(ажа) "Оск(олков)" стоит на точке замерзания. Может

{01162}

быть, но зато "Осколков" в Москве выходит больше, чем "Буд(ильника)" и "Развл(ечения)"! b) Рассказ. с) Стихи Гиляровского. Та неприятная штука, о к(ото)рой Вы писали, есть, конечно, недоразумение. Г(иляровски)й человек порядочный, вышколенный "Русскими ведомостями", обеспеченный... Имея около 300 р. в м(еся)ц, едва ли он стал бы фальшивить из-за рубля! Это верно... Я его знаю... Что он шлет Вам дребедень, это понятно: занят день и ночь, а работать в "Оск(олках)" хочется. Вообще сотрудник он полезный, если не теперь, то в будущем. d) Есть в Москве юнец, некий Родион Менделевич, человечек забитый, голодающий, представляющий собой нечто бесформенное и неопределенное; не то он аптекарь, не то портной... Прочитывая всю московскую чепуху, я наскакивал на его стихи, которые сильно выделялись из пестрой братии: и свежи, и гладки, и коротки... Попадались такие, что хоть на музыку перекладывай... Помня Вашу заповедь - вербовать сотрудников для "Осколков", я по приезде в Москву отыскал этого Родиона и предложил ему послать пробу пера к Вам... Он страшно обрадовался, обалдел, и в один день накатал чуть ли не 10 штук и принес мне. Накатал он сплеча, а потому (насколько я смыслю) добрая половина их никуда не годится. Есть 2-3 стишка, которые, несомненно, годны. По первому присылу не судите о нем. О сентябре (я ранее писал уже Вам) напишу купно с октябрем. Подписей - увы! - нет в моих мозгах! Политические темы только тогда не скучны и не сухи, когда в них затрогивается сама Русь, ее ошибки. Отчего Вы для передовицы не хотите воспользоваться процессом Мироновича? Почему не посмеяться над следствием, над экспертами, фатящими, допрашивающими свидетелей, требующими эффекта ради вырытая покойницы, над защитой и ее претензиями (водолазы, наприм(ер)) и проч.? Если что надумаю, то не буду ждать понедельника, а пошлю среди недели. А пока будьте здоровы. Ваш А. Чехов. Сижу без денег. "Будильнику" должен, до осколочного гонорара еще далеко, а из "П(етербургской)

{01163}

г(азеты)" ни слуху ни духу, хотя я послал ей самый подробный счет. У меня начало осени всегда кисло. Буду жить, вероятно, на Якиманке, но переберусь туда не ранее 10-го окт(ября). Полы красят.

116. M. В. КИСЕЛЕВОЙ Сентябрь 1885 г. Москва. Вазелин не портится, не гниет, безвреден. Употребляется в смеси с карболкой или иодоформом для смазывания ран. Посылаю для пробы. Дорог, но много лучше сала. Иодоформ. Посыпается кисточкой на рану до тех пор, пока рана не станет заметно желтой. С вазелином дает мазь, которая лучше держится, чем присыпка, и может быть даваема расслабленному на дом. Пропорция - какую бог на душу положит; на кусочек вазелина величиною с ноготь большого пальца достаточно сыпнуть кисточкой раза 2-3. Этой мазью лечат раны, язвы, лишаи и проч. Карболка кристал(лическая). Употребляется, когда нет иодоформа. С вазелином тоже дает мазь. С салом тоже. Впрочем... кому неизвестна карболка?

117. M. В. КИСЕЛЕВОЙ 1 октября 1885 г. Москва. Пользуюсь правом сильного и отнимаю у сестры кусочек территории, чтобы, подобно Софочке, открыть Вам тайники моей души... и, надеюсь, Вы поймете меня больше, чем Софочку. Дело в том, что в моей бедной душе до сих пор нет ничего, кроме воспоминаний об удочках, ершах, вершах, длинной зеленой штуке для червей... о камфарном масле, Анфисе, дорожке через болото к Дарагановскому лесу, о лимонаде, купальне... Не отвык еще от лета настолько, что, просыпаясь утром, задаю себе вопрос: поймалось что-нибудь или нет? В Москве адски скучно, несмотря ни на что... Был сейчас на скачках и выиграл 4 р. Работы пропасть... Кланяюсь Алексею Сергеевичу так, как коллежские регистраторы кланяются тайным советникам или отец Сергий - князю Голицыну. Сереже и Василисе, которых я каждую ночь вижу во сне, салют и почет. А за сим, пожелав Вам здоровья и хорошей погоды, пребываю преданный А. Чехов.

118. Н. А. ЛЕЙКИНУ Между 6 и 8 октября 1885 г. Москва. Уважаемый Николай Александрович! 11-12-го октября я перебираюсь и omnia mea mecum porto на Якиманку, д. Лебедевой, куда благоволите с означенного числа посылать журнал, письма и куда прошу Вас заглянуть по приезде Вашем в Москву. Последний номер "Осколков" немножко удивил меня отсутствием в нем "Оск(олков) моск(овской) жизни". Обозрение послал я в понед(ельник) - стало быть, опоздать не мог. На случай пропажи, посылаю в удостоверение почтовую расписку. После долгой головоломки я заключил, что в отсутствии обозрения виновато мое соображение: я не сообразил, что во вторник - Покров, т. е. день, когда в типографии работ не бывает... Так? Если не поздно, то прибавьте к обозрению еще один куплет. Похеренный цензурой рассказ пошел в "П(етербургской) г(азете)" под другим названием, и, таким образом, я не в убытке. Был я у Пальмина. Живет он у чёрта на куличках, куда птица не залетает и где извозчика не найдешь днем с огнем. Носит же его нелегкая! Право, можно подумать, что на приличных улицах и переулках поэтам жить не позволяется... Квартира, которую я оставляю, очень прилична и недорога (40 р. в м(еся)ц). Маленькой семье лучшей квартиры не найти. Предложу Л(иодору) И(вановичу), но думаю, что откажется... Читал я "Визиты" Aloe. Для чего ему понадобилась

{01165}

длинная поминальница с перечислением родни и знакомых, не понимаю... На знакомых вообще неприятно действует, если они видят в печати свою фамилию, а читателям неинтересно. В Москве мороз, скука, открытие врачебного и (неофициально) литературного клубов, таинственное убийство на Никитской, толки о Мироновиче и т. д. Ваш А. Чехов.

119. М. М. ЧЕХОВУ Октябрь, не ранее 11, 1885 г. Москва. Ну, брат Миша, не знаю, как и благодарить мою фортуну. Только фортуна и могла надоумить тебя прийти к нам вечером, в канун перевозки. Благодаря тому, что ты побывал у нас, перевезлись мы великолепно. Фуры сделали свое дело по всем правилам искусства, ломовой тоже. Этак можно в один день целую Москву перевезти. Спасибо тебе тысячу раз. Считай меня своим должником. Надеюсь, что теперь, когда мы почти соседи, ты будешь у нас не редким гостем, а по крайней мере еженедельным. Кроме вечеров вторника, четверга и иногда субботы, вечерами я всегда дома. Приходи как-нибудь пораньше, чтоб посидеть подольше. Твой А. Чехов. Во вторник я с 9 часов дома, в четверг только до 9-ти, так что в сущности нет того дня, когда бы ты рисковал не увидеться со мной.