Лилия Для Повелителя (СИ) - Суворова Мария

Первый снежок, запущенный Валенсией, прилетел мне в спину. Девочка весело рассмеялась, довольная своей меткостью. Усмехаясь, я сформировала свой снежный комок и кинула в девочку. Но она ловко увернулась. Так мы и бегали друг за другом, кидаясь снежками и падая в большие мягкие сугробы. К моему удивлению, даже Николас присоединился к нашему веселью и с энтузиазмом принялся помогать нам лепить снежную бабу. Наблюдая за раскрасневшейся от мороза и веселья девочкой, я невольно ощутила, как сердце защемило от жалости.

Насколько нужно быть одинокой, чтобы хвататься за дружбу с первой попавшейся девушкой и упрашивать ее стать мамой? Друзей в огромном холодном замке у малышки тоже, судя по всему, не было. Только вечно занятый на службе отец, уделяющий дочери не так много времени, как той хотелось бы, учителя и вышколенные слуги. Я вспомнила свое детство, без родителей, в нищете, но рядом со мной была любящая бабушка и дети из соседних домов, с которыми я могла играть.

— Обед мы благополучно прогуляли, — заметил Николас, усмехаясь. — Скоро время ужина. Пора возвращаться.

Замерзшие, но счастливые, мы с Валенсией согласно закивали. Я вдруг почувствовала, как сильно проголодалась.

— Я прикажу накрыть нам на троих ужин в малой столовой, — сказал демон, отряхиваясь от снега.

— В этом нет необходимости, Ник, — раздался позади знакомый устрашающий голос. — Леди будет ужинать со мной.

Ощутив, как по спине пробегает холодок, я медленно обернулась и встретилась взглядом с холодными глазами Повелителя. И как он сумел подобраться настолько тихо, что даже начальник стражи его не услышал? Эйтон, держа за повод поистине огромного черного жеребца, сверлил меня недовольным взглядом. И чем на этот раз не угодила его Демонейшеству?

— Повелитель! — Валенсия присела в неуклюжем реверансе, Николас поклонился.

Спохватившись, я последовала их примеру, склонившись настолько изящно, насколько позволял тяжелый теплый плащ.

— Идем за мной, — приказал Эйтон и, передав поводья коня подбежавшему мальчишке конюху, размашистым шагом направился в замок. Ничуть не сомневаясь, что я послушно последую за ним. Я и пошла.

Рядом вприпрыжку бежала Валенсия и шел чему-то усмехающийся Николас.

Глава 18

Эйтон

Сам не мог поверить, что ревную девчонку. Да и к кому? Ник уж точно не осмелится пойти против меня и положить глаз на то, что принадлежит мне. Смешно даже становится. Рассмеялся бы, если бы не был так зол.

— Куда вы так спешите? — пытаясь меня нагнать и запыхаясь от быстрого шага, спросила виновница моего настроения.

— Я жутко голоден, — замедлил ход, и Лилия, не ожидавшая подобного, налетела на меня.

Я резко развернулся и, обвив руками тонкую талию, притянул девушку к себе. Она уже сняла теплый плащ, и я смог ощутить через ткань платья все изгибы манящего юного тела. Я неотрывно смотрел на нее, пытаясь, наконец, понять, что в ней есть такого, что не дает мне покоя. Я не просто желаю ее плоть, эти желания мне знакомы. Я хочу большего, хочу, чтобы она тянулась ко мне не только телом, но и душой… Проклятие! Что эта маленькая светлая малышка сделала со мной? Раньше подобные мысли никогда не возникали в моей голове.

— Я не еда, — не выдержав и испугавшись моего пристального взгляда, она отвела глаза. Но я был с ней не согласен. Ею бы я долго насыщался с превеликим удовольствием.

Но стоило попридержать коней. Первый раз должен быть если не нежным, то хотя бы не жестким. Хотя не скрою, я не раз представлял, как она стоит передо мной на коленях, а ее язычок ласкает мою плоть, и взгляд у нее никак не испуганный, а скорее заведенный как мой прямо сейчас.

— Это да, тобой я так быстро не насыщусь, — отпустил ее и продолжил путь, стараясь подстроиться под маленькие шаги Лилии. — Нам уже накрыли в моих покоях. Надеюсь, ты не против разделить со мной ужин? Как я понял, ты вдоволь наигралась с дочерью Николаса? — не смог удержаться от сарказма. Все же ревность, ядовитой змеей свернувшаяся в груди, никуда не исчезла.

— У господина де Вильера довольно милая дочь, — она шла следом, но гораздо ближе, чем ранее.

— Из-за которой тебе досталось от меня в нашу первую встречу, — не смог сдержать усмешки. — И тебя не пугает, что она тоже демон? Как бы тщательно ты не скрывала, я чую твой страх, Лилия.

Мы дошли до нужных покоев и, открыв двери, я пропустил гостью вперед. Когда она проходила мимо, в опасной близости от меня, не смог удержаться и вдохнул полной грудью ее аромат. От нее пахло летом. Луговыми травами и палящим солнцем.

— Валенсия всего лишь маленькая девочка, — она застыла посреди небольшой гостиной, где был накрыт стол с ужином на двоих. — К тому же бесхитростная и беззащитная. Как я могу ее винить в чем-то? И тем более — бояться?

— А меня? — подошел к ней сзади. От меня не укрылось, как она напряглась, вздрогнула всем телом, и не от предвкушения. Ее нервозность ощущалась во всем. В неровном дыхании, в тихом, чуть слышном голове. — Почему ты все еще боишься меня?

— Я сказала, что не могу бояться ребенка, — она пожала плечами. — Ко взрослым демонам это не относится. Но, кажется… я начинаю привыкать.

Мои губы против воли изогнулись в улыбке. Смелая малышка. О жестокости и беспощадности демонов всегда ходило много слухов, и, уверен, она тоже их слышала. Но на протяжении всего времени, что мы знакомы, вела себя со мной и другими до безрассудности храбро.

Я помнил о своем обещании не брать ее против воли. Но то, с каким пылом она ответила прошлым вечером на мой поцелуй, заставляло надеяться, что она тоже желает меня. Но пока и сама этого не понимает. Что ж, я помогу ей понять.

Оказалось настоящей пыткой ждать, пока она поужинает. Наблюдать, как Лилия вяло ковыряет вилкой в тарелке и лишь изредка подносит ту ко рту. Мне нравился ее прежний хороший аппетит. В отличии от сегодняшнего поведения за столом. Но я понимал, в чем дело. То, что я привел ее в свою спальню, а не в столовую как в прошлый раз, слишком явно говорило о моих намерениях. Она боялась, нервничала. И оттягивала время.

Я же не мог больше ждать. И как только она встала, приблизился к ней и положил руки на ее плечи. Лилия вздрогнула, но не отодвинулась.

— Вы говорили… что не берете женщин силой, — она смотрела на меня широко распахнутыми янтарными глазами. Как маленький испуганный крольчонок. Но все же очень смелый крольчонок.

— Говорил, — хрипло выдохнул, жадно разглядывая ее лицо. — Но ты тоже хочешь этого, Лилия. Хотя пока не признаешься себе в этом. Никогда не признаешься, если я не подтолкну тебя.

Она чуть приоткрыла губы, собираясь что-то сказать, но я не позволил. Воспользовавшись щедро предоставленной возможностью, наклонился и поцеловал ее. Ее губы были мягкими, чуть влажными, я терпеть не могу сладкое, но сладость ее рта готов пить бесконечно. Малышка замешкалась, и я взял инициативу в свои руки, углубляя поцелуй. От ее неопытности сметало разум. Я уже и забыл, каково это — делить постель с невинной девушкой, обучать всему. Быть первым.

Я продолжал обнимать ее одной рукой за талию, другой же начал исследовать изгибы манящего тела. Даже через ткань платья и нижнего белья ощущалось напряжение от сковавшего ее страха. Это одновременно забавляло и раздражало. Я не хотел, чтобы она боялась. Но страх говорил об ее неопытности, и моя тьма радостно бушевала внутри.

— Моя, только моя, — с удивлением услышал рычание, вырвавшееся из моей груди.

Мне ничего не стоило приподнять ее и, не прерывая поцелуя, начать движение в сторону спальни. Лилия не смогла сдержать испуганного писка, когда поняла, что ноги ее оторвались от пола.

— Я постараюсь быть нежным, — опустил свою ношу на кровать и, наблюдая за сжимающейся в комок девушкой, сбросил камзол и. Следом полетела и рубашка. Скользнув взглядом по моему оголенному торсу, Лилия поспешно зажмурилась и отползла к изголовью кровати. — Тебе нечего бояться, малышка.

Она не стала отвечать, лишь облизнула припухшие от моих ласк губы. Румянец, снова окрасивший нежные щеки, лишь распалил мое желание. Матрас прогнулся под моим весом, и я неспешно, с трудом сдерживаясь, приблизился к ней.