По законам жанра. Книга 1 (СИ) - Катя Матуш

— Матерь Божья, — уставилась на меня Даф. — У тебя че на голове?

Я перекинула растрепанную косу на грудь:

— А расческа где моя?!

— О, точно. У меня. Ща, секунду!

Повариха скинула корзинки и побежала обратно в подвал.

Зарево еще не добралось до горизонта, но голубые предрассветные сумерки уже спустились на задний двор липким туманом. Остается надеяться, что ледники уже сошли.

Может и хорошо, что полдня мы проведем на природе, и мне не придется маяться от безделья сидя на этих ящиках с едой. Вряд ли ближайшие пару лет я снова начну скучать по устрицам.

— Садись, Эй. Давай, — указала мне Даф на лавку.

— Вот это честь, — посмеиваясь говорила я, когда рыжая взялась за мою прическу.

Какой бы бесячей она временами не была, но из нее вышла бы отличная мать. И наверняка была отличная мать. Даф никогда об этом не рассказывала, только обрывки невнятных фраз и навык плести разнообразные косы выдавали в ней скорбь по прошлому. По детям, которые вот уже тридцать лет называют «мама», кого-то другого.

— Да ты глянь, что за чудеса… — бормотала она себе под нос, терзая мои волосы.

— Что такое? Опять клок выпал?

— На, возьми! — подсунула она мне расчесанный хвост. — Да их тут в два раза больше, чем вчера!

Я схватилась за волосы и не могла поверить ощущениям. Они тяжелые!

— И правда!

— А ну, сиди смирно! Тут и на две косы теперь хватит! Эт наверное потому что вчера ночью вас это легендарное сборище напитало. Никак из-за новых законов тебя так приукрасило. Вечно же за обедом всякую хреноту обсуждают, а тут глянь!

— Похоже на правду! — весело согласилась я.

— Эй, не дергайся! Руки убери, а то я щас их тебе вплету!

Мы закончили с прической, которую мне уже не терпелось расплести, стоя у зеркала. Одна куцая коса превратилась аж в две, каждая из которых была объемнее той пародии, что я обычно носила.

Я перехватила пустые корзины в одну руку, а другой вцепилась в волосы.

— Эйя, а ну прекрати! Щас повыпадают, — шипела Даф.

— А ты не завидуй!

— Тю ты! Было бы чему. А ну, посмотри-ка сюда… — склонилась она к моему лицу. — Ты глянь, даже щеки появились! Куда! — схватила она меня за шиворот. — Придем и полюбуешься! Надо до обеда управиться, а то работы невпроворот! У меня ещё переезд не закончился.

Я поклялась себе раскошелиться на маленькое зеркальце, которое всегда смогу носить с собой.

— Блин, забыла… — вспомнила я о заныканной в подушку зарплате.

— Кого?

— А, не важно.

Точно. Пойду и куплю себе хоть что-нибудь! Раз в три года можно. В честь такого-то праздника! Уже и не вспомню, когда мы плели мне две косы. И платье как-то жмет уже… Я опустила глаза на разошедшиеся в стороны пуговицы на корсете и пощупала свободной рукой грудь. Да быть не может!

Дафья завидев мой восторг начала истерично ржать.

— Да-да! — выла она. — Еще и синяки под глазами прошли!

Всю дорогу до пики я едва могла справиться с восторгом и несколько раз одергивала себя, чтобы не начать раздеваться у луж на нашем пути. Зубы чесались от нетерпения, хотелось оценить новую себя с ног до головы здесь и сейчас. И это всего два дня с новыми правилами! Да ко мне таким темпом и имя в голову явится. Когда там у нас следующий сабантуй?!

Помнится, я уже ощущала нечто похожее, когда Демъяр делился своей историей. Заразительные восторг и крохи счастья, а суставы ныть все равно перестали. Все что нас не убивает, делает сильнее. Точно!

Я перехватила корзинки и задрала юбку, чтобы полюбоваться на ноги, которые даже на мой преисполненный ожиданий взгляд стали лучше. Ровнее, мясистее. Синяков почти нет!

«Вешалка», — всплыли в голове слова этой козы с пасеки.

Как бы не бесило, но я с ней была в некотором смысле согласна: внешность все же имеет значение. Она очень влияет на внутренний мир. Чувствовать себя начинаешь лучше.

Хотя с нашим конюхом как-то без разницы. Он хоть лысый, хоть с хвостиком, все одно уверенный в себе жеребец. Тот его концерт по поводу переноса конюшни наверняка сыграл свою роль. Уж лучше такой, чем писклявый женоподобный павлин, — думалось тогда мне. Ладно сейчас он почти красавец, хоть и совсем не в моем вкусе, но чем-то же он мне понравился. Упертостью?

— Ты глянь че, — пихнула меня корзинкой Даф, указывая носом на просеку к хребту.

Я присмотрелась и сначала заметила только запряженных лошадей, но когда мы подошли чуть ближе, рядом на траве показались головы в черных шлемах.

— Может, территорию патрулируют, — сказала я.

— Это че за форма вообще? Ты такое видела?

— Да, это ж эти, надзиратели. Смотри, у них птица золотая на груди.

— А-а-а, точно-точно. Так это они из замка всех вышвыривали?

— Ага.

Легкий тряпичный наряд с кожаными щитками и золоченой гравировкой красиво посверкивал на солнце. Вот бы нашим такую же форму, а то бродят бедолаги в этом железе.

Мужики заметили нас и встали.

— …и чего они так пялятся?

— Привет, ребят! — крикнула им Даф. — Погодка сегодня, что надо!

Когда стражники поняли, что мы сворачиваем с дороги к просеке, один из них быстро преградил нам дорогу:

— День добрый! Могу я узнать, куда путь держите? — из-за шлема с узкой прорезью голос надзирателя вибрировал и мерзко скрипел.

Даф махнула перед ним корзинкой:

— На охоту, мы. К Пике. Какие-то проблемы?

— Проблемы. Проход к Пике Созидания запрещен указом Его Королевского Величества Валлариса. Придется искать себе другое местечко, для охоты.

К нам подошли еще трое, окружая со всех сторон. Я сделала шаг назад и потянула Даф за рукав. Да что с этими черными не так? Вряд ли они из наших, потому что Даф сразу бы их узнала несмотря на шлема. Агельский с собой привез?

— Тю ты! С какого это перепугу?! — заорала Дафья. — Я тут охочусь, с твоих пеленок! И буду продолжать это делать! Мы верные подданные своего Короля, и делами своими никак ему не навредим.

В багрянце восхода что-то сверкнуло, и в следующую секунду я увидела приставленный к горлу рыжей меч. Даф отскочила, хватаясь за шею, и врезалась в меня. Но хриплый глубокий вдох подруги и ее выпученные раскрасневшиеся глаза напугали меня куда сильнее оружия в руках стражников.

Не хватало ещё подраться!

Я схватила рыжую за руку и захлопнула ей рот:

— Уходим мы! Убери свою железку! — старалась я говорить спокойно, хоть подобный выпад взбесил меня не меньше, чем