Турецкий дебют (СИ) - Андрей Лучиновский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я раскрыл было рот, собираясь напомнить, что это родовое кольцо, а не побрякушка, но собеседник, правильно истолковав моё намерение, остановил меня раскрытой ладонью:
— Для него — безделушку. Ведь пользоваться этим кольцом он всё равно не смог бы.
Я задумался. Действительно, разумного объяснения такой краже на ум не приходило. А Рысь продолжил:
— Тебе не кажется, что кольца Турчаниновых и были настоящей целью нападавших?
— Убивать влиятельных людей ради бесполезных для других артефактов?
— Может не так уж они и бесполезны, а, Кирилл? Я, конечно, не архивный червь, да и армии осведомителей, как у Берендея, не имею, но может нам такие глубокие познания и ни к чему? У вас в семье были какие-нибудь секреты или истории, связанные с кольцами?
— Ничего такого не припомню. Дед один раз сказал, что наши кольца являются по сути костылями, которые тянут нас вниз, лишая способности летать.
— Пётр Хасанович был мудрым человеком, хотя твой прадед и не успел полностью раскрыть его дар. Мда…
— Откуда тебе-то это знать? Тебе же всего… лет тридцать пять от силы.
— Довелось читать труды твоих предков. Умные были люди, в отличии от тебя.
— Они писали книги? — удивился я.
— Не книги, — Рысь покачал головой, — Скорее это были дневники с заметками на полях.
Я с подозрением посмотрел на него:
— А какого это хрена дневники моих пра-пра оказались в твоих ручонках?
— Берендей достал где-то, — рассеянно ответил Рысь, — У нас с ним есть общая идея-фикс, найти хотя бы одного учителя дара.
— О как! — съязвил я, — Естественно, для личного пользования?
— Нет, Кирилл. Мне, к примеру, развиваться уже поздно, да и Берендею, пожалуй, тоже. Ты знаешь сколько одарённых работает на Папу, безо всяких колец? Да что Папа, только среди моих знакомых таких людей найдётся не меньше пары десятков. И за всеми охотится ИСО. Им не выжить без развития дара. Не забывай, что и Лика находилась в этой группе риска, но теперь она научилась не выпячивать своё умение. А ведь по малолетству чуть не попалась, дурочка.
— Не могу понять, почему Император закрывает на то глаза? Ведь этих людей наоборот надо…
— Ты совсем тупой, княжич? — понизив голос до шёпота, поинтересовался Рысь, — Я же тебе уже говорил — одарёнными людьми намного труднее управлять, они не любят сбиваться в стадо. Да и по всему выходит, что вовсе не Император у нас правит, а Имперский Совет. Ты вот бывал при дворе. Хоть раз Император Георгий заикался про государственные дела?
Я отрицательно помотал головой, вспомнив о конфузе двухлетней давности, когда на одном из приёмов, Его Императорское Величество сильно удивился, узнав, что именно он подписал какой-то недавний указ.
— Закажи себе ещё что-нибудь, тебе после бурной ночи наверняка силы надо поправить, — усмехнулся Рысь неожиданно, — Я тебя временно покину, наши знакомые пришли. И прошу, не верти башкой, перед тобой зеркало во всю стену, можешь в него наблюдать.
Он поднялся и не торопясь отправился в сторону туалетных комнат. Бросив взгляд в зеркало, я с удивлением увидел в отражении полковника Синельникова и… Берендея. Который, словно издеваясь, кивнул моему отражению, прежде чем сесть за столик.
Быстро у них обещания выполняются, сопли не жуют. Я ведь только два часа назад сообщил Рыси о своём согласии насчёт гвардии, а Папа уже подсуетился организовать встречу с Синельниковым, да ещё и сообщить о месте встречи Рыси. Ну дела-а-а…
Через пару минут вернулся Рысь и протянул мне чёрную горошину наушника.
— Полезная штучка, — улыбнулся он, вставляя себе в ухо точно такой же гаджет, — Одно плохо — заранее не знаешь, куда именно надо приёмник поставить.
Разговор уже шёл, но судя по первым услышанным мною фразам, начало было потрачено на заказ блюд и прочую дежурную ерунду.
…
— Так что, Пётр Ильич, я в курсе дел, которые свалились на вас после недавнего… трагического события.
— Об этом все знают, так что не удивили. Но до сих пор теряюсь в догадках, зачем вам понадобился разговор со мной. У нас с вами вроде бы нет никаких точек пересечения.
— Есть, Пётр Ильич. Всего одна, но немаловажная — мы оба не имеем дворянских титулов и имеем право или служить другим родам, как вы, или работать на себя, как я. Не взыщите за прямоту, но до меня дошли слухи, что вы пытаетесь получить патент на наёмничество.
Синельников поморщился, как от зубной боли:
— Вот именно, что только пытаюсь. Везде, куда не сунься, хотят денег. И это официально хотят. А сколько попросят занести мимо казны — боюсь и представить.
— Вот поэтому наша сегодняшняя встреча скорее закономерна, чем внезапна.
— Не понимаю вас, Мстислав Игоревич. Как вы правильно заметили, гвардия вам по статусу не положена. Или вы представляете чей-нибудь род?
— Ни в коем случае, — ухмыльнулся Берендей.
Он разливался соловьём ещё примерно минут пять. Все это время полковник внимательно слушал, задумчиво ковыряя вилкой в своей тарелке. Когда Папа наконец замолчал, уже не зная, чего бы ещё сказать в пользу своего предложения, Синельников прокашлялся и сипло спросил:
— Теперь коротко скажите, что вы хотите?
— Уважаемый господин полковник, я же…
— Ещё короче! — резко оборвал его Синельников.
— Пойти ко мне службу. В свою очередь я выправлю для вас патент и готов увеличить оклад офицерам и сержантскому составу в полтора раза. Рядовой состав будет получать те же деньги, что и у Турчаниновых. Также, в случае вашего положительного ответа, выплачу премию лично вам, Пётр Ильич. Она с лихвой покроет ваши расходы, которые вы понесли, выплачивая своим людям довольствие из своего кармана.
Полковник надолго задумался. Берендей не торопил с ответом, он с удовольствием поглощал принесённый ему салат, изредка посматривая на собеседника. Наконец Синельников поднял глаза и, встретившись с внимательным взглядом Папы, с сожалением покачал головой:
— Нет. Жаль, но со своими людьми я так поступить не могу. Вы хороший человек и я хотел бы помочь вам, но почти все мои офицеры имеют дворянство. Маленькое и захудалое, но дворянство. Они не будут служить человеку вашего круга. Поэтому я должен вам отказать.
— Пётр Ильич, они же служат под вашим началом, а вы, извините, тоже не принц. Кроме того, вы не учли один момент…
— Всё, я решил, а вы слышали, — тяжело и веско выговорил Синельников, — А теперь я пошёл, у меня дел невпроворот.
— А я бы всё-таки попросил вас уделить мне ещё несколько минут.
