Дракон в Драконьем городе - Ник Такаранов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Эрш кричал, а Хштра спокойно дожидался, пока друг остынет и начнёт его слушать. Когда старый товарищ замолк, он заговорил:
- Ты был рядом со мной, когда я, выполняя обещанное, давал Маркизу полноценный расклад событий, которые были и которые будут. Ты до сих пор считаешь, что у меня есть выбор?
- Существует другой выход, - покачал головой шаман, - Не такой самоубийственный.
- Наверняка. Только вот времени на него уже не осталось. Земля горит под моими ногами, Эрш, и остановиться я не могу. Либо ты отведёшь меня в «Цветущую астру», либо мне придётся искать её самому.
- Я отведу, - буркнул Эрш.
- Тогда давай поторопимся. Мне лучше не медлить.
***
Трактир «Цветущая астра» своим видом сильно конфликтовал с окружающей обстановкой. Нет, безусловно, жители более респектабельных районов при лицезрении этого сооружения точно так же плевались бы, как и при осмотре любого другого трактира трущоб, и даже не потому, что все они поголовно были кабаками с дешёвым отвратным пойлом. Хотя тут, стоит заметить, плевались бы они в разы меньше, будь у них возможность сравнивать.
Однако, обеспеченные обитатели Драконьего города не стремились на прогулку по зловонным запутанным улочкам бедняцких кварталов, справедливо считая ценность такой прогулки ниже ценности кошелька и собственной жизни: у местных отчего-то имелся очень серьёзный зуб на тех, кто жил лучше них. Пожалуй, причину этого недовольства можно было бы назвать одной из величайших загадок столицы. Но опустим философские измышления. Итак, вернёмся к началу.
Трактир разительно отличался от домов, его окружавших. Ровные стены резко контрастировали с гнилыми покосившимися бараками, которых полно было в округе. Впрочем, ближе к стенам города дома вообще превращались в жалкие их подобия, но такая тенденция прослеживалась только в максимально удалённых от столичных ворот областях и уточнение это опять уводило нас с прямой дороги повествования.
«Цветущая астра» же действительно цвела по сравнению с соседними домами. Грубо сколоченная, но всё же сравнительно целая дверь, полноценные пусть и небольшого размера окна с целыми стёклами, добротные доски, пошедшие на сам дом и недавно обновлённая глиняная черепица...
Всё вышеперечисленное неоднозначно намекало либо на кого-то достаточно сильного, чтобы опекать это строение от излишне ретивых дебоширов, либо на какой-то другой козырь в рукаве хозяина заведения. Что-то навроде артефактного магического жезла или выброшенного первоначальным хозяином темноэльфийского клинка под прилавком.
Внутри было шумно. Несмотря на ранний час (а ночь, пусть ещё едва заметно, но уже сдавала свои права), трактир был полон. Невысокий, плотно сбитый хозяин ужом вертелся, стремясь учесть все пожелания нетрезвых клиентов и на глаз определяя тех, кто уже окончательно промотал все свои невеликие сбережения. Таких кабатчик, не мудрствуя лукаво, небрежно хватал за шкирку и выкидывал через дверь, ведущую, по-видимому, на задний двор, о чём свидетельствовала хлюпающая при каждом таком забросе грязь и возмущённый визг невидимой во тьме свиньи, недовольной подобным вторжением на её территорию.
Гремела о грязные столы деревянная посуда, подавальщицы шустро сновали меж сидящих, заигрывая с сорящими деньгами выпивохами, а из-за грязной двери, ведущей на кухню раздавалась отборная ругань повара на своего помощника, чем-то ему насолившего. Стойка перед прилавком тоже не избежала наплыва посетителей. На высоких покосившихся табуретках сидели топившие своё сознание в алкоголе посетители. Часть из них уже успела уснуть и теперь мерно посапывала лицом в прилавок, в редкие минуты пробуждения окликая хозяина, получая очередную порцию пойла за пару медяков и снова утыкаясь опухшей рожей в стойку.
Один из представителей этой когорты выглядел чуть лучше остальных, хоть и был мертвецки пьян. Когда-то ухоженное лицо покрылось короткой, чёрной как смоль щетиной. Узкие скулы выдавали породу, очевидно унаследованную им от родителей, а длинные грязные спутанные волосы наводили на мысли о явном пренебрежении к собственному облику их обладателя. Ему хозяин по неизвестной причине всегда наливал бесплатно, даже не думая выгонять. Острое ухо, выбившееся из-под пряди неухоженной шевелюры, слегка шевельнулось, будто прислушиваясь к окружающей обстановке, но более странный посетитель ничем не выдал наличие жизни в своём опустившемся жалком облике.
Когда-то богатый костюм, выполненный в виде мундира в зелёных оттенках с синими языками пламени, давно уже истёрся и покрылся несмываемой коркой грязи и только несколько относительно светлых пятен показывали его прежнюю фактуру и цвет. Штаны идеально подходили жителю трущоб, будучи сшитыми из грубой холщовой ткани с немалым числом прорех, а дорогие в прошлом сапоги давно прохудились во множестве мест, сигнализируя о глубокой степени запущенности всего гардероба своего владельца. Несчастный спал.
***
- Это здесь.
Эрш и Хштра остановились перед крепкой деревянной дверью, из-за которой доносился грохот кружек, ругань спорщиков и пьяные выкрики. Шаман добросовестно выполнил возложенную на него задачу, приведя Хштра к «Цветущей астре», и теперь ожидал дальнейших действий товарища.
- Дальше я сам, - разочаровал его старый орк.
- Я пойду в отстойник. Пригляжу за твоими, пока ты не вернёшься, - Эрш помолчал, - Хштра… если ты выживешь, я сделаю всё возможное, чтобы тебе помочь.
- Спасибо, друг.
- Не за что… вождь, - шаман встал на одно колено, ударив себя кулаком в грудь.
Хштра хотел что-то добавить, но понимал, что признание его полноправным вождём племени от старого друга гораздо значимее любых слов и потому ограничился таким же молчаливым ударом в грудь, признавая клятву в верности действительной, после чего повернулся в сторону двери, за которой его ждало новое испытание.
- Я вернусь, - всё же бросил напоследок он, прежде чем дверь окончательно захлопнулась.
***
В давние времена имя Клауса Вернона Эдельвейса гремело на всю империю. Выходец из низших слоёв, редчайший талант к интуитивному чародейству, одним своим существованием он вдохновлял простой люд не останавливаться на достигнутом. Результат противоестественной связи между эльфом столичной общины и жрицей любви, Клаус не должен был быть принят ни эльфами, ни людьми, однако неожиданная любовь со стороны казалось бы безответственной матери сыграла с гибридом злую шутку.
Девушка выносила дитя, дав ему имя и свою необычную фамилию, но погибла, когда юный полуэльф был ещё совсем ребёнком, от руки пьяного солдата. Тогда Клаус проявил свою
