Новогодний Подарок (СИ) - Лав Нинель

— Как это умерла? — вскинулась Властелина, и рука ее невольно рванула ворот водолазки. — Что вы такое говорите? Этого не может быть!

— К сожалению, такое иногда случается.

— Нет, это неправда! — закричала Властелина и, оторвав телефон от уха и поднеся его к лицу, с ненавистью уставилась на сверкающий пластик. — Неправда! — снова закричала она в мобильник. — Слышите, вы? Она не могла бросить меня одну в таком дерьме!..

Отбросив телефон на диван, девушка сжала руки и закрыла глаза, пытаясь примириться с обрушившимся на нее новым несчастьем.

— Как мне теперь быть? — шептала она, стоя посреди комнаты. — Отца нет! Матери нет! А мне еще нет восемнадцати! А раз я не совершеннолетняя и без родителей — это, значит, что меня обязательно упекут в приют. Нет! Не хочу в приют! На фиг мне это надо! — злость придала ей силы смириться со смертью близкого человека и заставила подумать о себе. — Что же мне теперь делать со всем этим дерьмом?.. Думай, Власочка, думай — ты же умница… Для того, чтобы не попасть в детдом, есть два пути: устроиться на работу и добиться через суд эмансипации или выйти замуж и таким образом автоматически приобрести дееспособность в полном объеме. Работать мне не хочется, значит, остановимся на замужестве. Только вот вопрос за кого мне выходить замуж… Танк на такое вряд ли пойдет — без денег я ему совсем не нужна, остается Борис Яковлевич Либман — этот старый козел давно ко мне клинья подбивает, хотя после его развода мне придется долго уговаривать его жениться на мне. Но как же быть с Витькой? Неужели мне придется тащить его на своей шее всю жизнь? Ну, граждане родители — удружили! Нет, не на такую лохушку напали! Ему помочь я уже не в силах — самой бы выкарабкаться из этого дерьма. Как там говорят в таких случаях: «Боливар не выдержит двоих»…

Решив для себя столь сложную задачу, Властелина подошла к дивану, взяла в руки мобильный телефон и тщательно проверила — не повредился ли. Телефон был в порядке, и девушка, посчитав это хорошим предзнаменованием, начала осуществлять задуманное: времени на «раскачку» у нее практически не было.

29

Чтобы не переживать за Дорохова, Инна с головой ушла в работу, с удвоенным рвением отслеживая поступление парфюмерной продукции на склады компании, стараясь не отвлекаться и не думать о постороннем. Но в минутки перерыва на нее накатывала такая тоска по упоительному чувству единения с другим человеком и радости от его присутствия рядом (проще говоря, хотела «иметь его, чтоб не сдохнуть» без него до самого утра, и чтобы каждую ночь он возвращался к ней, и чтобы так было всегда), что Инна, опасаясь, что «зеленая тоска» перерастет в депрессию и помешает работе, отпросилась с работы и поспешила домой, готовиться к встрече с «долгожданным гостем». Но он не звонил…

Инна лежала на диване, зажав в руке телефон и глядя в не задернутое шторами окно, и старалась ни о чем не думать.

День был чудесный — солнечный, морозный, небо ярко голубое с полупрозрачными, невесомыми облаками.

Облака медленно двигались из одного угла окна в другой, иногда, сливаясь, полностью скрывая радостное небо. Инна терпеливо ждала, когда в рыхлой молочно-белковой массе вновь появится просвет, и в него глянет на нее небесная голубизна. Она попыталась разглядеть в облаках какие-нибудь фигуры, но облака проплывали бесформенным караваном, и скоро Инна смирилась со своими неудачными попытками и оставила напрасное занятие.

Возможно, если бы Дорохов был рядом, она дорожила бы каждой минутой, а так…

Здесь Инна вздохнула и отвернулась от окна, в низу живота приятно заныло, сжалось…. истома начала растекаться по всему телу…

Нет, она не станет об этом думать!

Дед Мороз исполнил ее просьбу — сделал ей «королевский» новогодний подарок: «подогнал» страстного, неутомимого мужика, с которым она «трахалась, чтоб не сдохнуть» от тоски все эти длинные, новогодние ночи и который дал ей почувствовать себя (хоть на короткое время) обольстительной красавицей, по мимо своей воли, влюбившейся в свой «Новогодний Подарок»… Ну, и довольно — праздники кончились, пора возвращаться к прежней отлаженной жизни. Но возвращаться «к прежней отлаженной жизни» без «Новогоднего Подарка» совершенно не хотелось — ей хотелось новой жизни!

Жизни вместе с Дороховым!

А он все не звонил и не звонил…

А она все ждет и ждет…

Ждала вчера вечером (не смотря на записку), ждала, страдала и томилась ночью, ждала утром, получив сообщение, ждала в обед, когда он позвонил! Ну сколько можно еще его ждать?..

Ночью ей пришлось особенно тяжело его ждать: она чувствовала на своей коже тепло его мозолистых рук, слышала рядом мужское, размеренное дыхание, ощущала его в себе, страстно желая ощутить в себе еще и его и мощное, ритмичное движение, заканчивающееся оргазмом обоих, чувствовала запах его разгоряченного тела, будоражащий воображение и заставляющий быстрее биться сердце, и запах конфетки-барбариски неотступно преследовал ее… — все это, и еще тысяча запомнившихся «мелочей» мешало ей заснуть. Она заставляла себя не вспоминать о Дорохове, но помимо своей воли вспоминала, даже дух захватывало от этих сладостных воспоминаний…

Еще у них было общее на двоих настоящее детективное расследование…

И что?

Может, она все неправильно поняла? И он к ней никогда не вернется?

А его приезд был просто жестом хозяйской вежливости — он привез ее забытые вещи, подарил подарки и уехал.

— Если он не приедет сегодня… Выброшу его из головы! — прикала себе Инна, но у нее ничего не получалось: этот большой и сильный мужчина прочно «застрял» у нее в голове и сердце. Если из головы во время работы Инне все же удавалось его изгнать, то вот из сердца… — Сдохну без него до завтра… И он без меня сдохнет…

А чего она хотела? Остаться на всю жизнь в этом тихом, покинутом хозяевами доме?

Этого хотела она, но никак не Дорохов — у него были совсем другие планы, о которых она не знала, но догадывалась: в первую очередь вернуться на службу и на свою должность.

А как же она?

Он написал в записке «люблю», сказал по телефону, что хочет ее и сдохнет без нее…

И что дальше?

Может быть, пора ей уже трезво посмотреть на вещи — у него своя жизнь, у нее своя… У них нет ничего общего: ни интересов, ни работы, ни увлечений — ну, что-то же должно объединять живущих вместе людей кроме секса. Конечно, секс дело хорошее (особенно с ним!), но это еще не все — для того, чтобы жить вместе мало одного полового влечения (даже такого ненасытного и страстного), надо обладать еще чем-то очень важным…

О том, чтобы это могло быть, Инна не додумала — зазвонил телефон.

Тут же забыв все свои рассуждения и решения выбросить Дорохова из головы и сердца, Инна быстро ответила.

В телефонном пространстве она услышала шепот Дорохова. Инна не поняла, о чем он говорит — просто слушала его голос, наслаждалась растекающейся по жилам радостной нежностью и улыбалась.

— Сергежа, это ты? — все еще улыбаясь, спросила она. — Тебя плохо слышно, говори громче.

— Не могу громче, — снова зашептал Дорохов, прикрывая телефон рукой. — Пока Витек в ванной моет руки, решил тебе позвонить. Я, наверно, не смогу сегодня приехать к тебе…

— Почему? — сердце Инны упало куда-то вниз — предчувствия ее не обманули: ни о какой жизни вместе он не думает! — А когда?

— Потому, что у меня Витек. А когда — не знаю…

— Какой Витек? — удивилась Инна и вскочила с дивана.

— Витя Ватутин, — тихо уточнил Дорохов и вздохнул. — Инн, у меня плохие новости: Валентина Николаевна умерла.

Пребывая в совершеннейшем сомнении от слов о «не приезде» ее «Новогоднего Подарка», Инна постаралась прогнать пессимистические мысли, и сосредоточиться на разговоре: несколько секунд пыталась вспомнить кто же такая эта Валентина Николаевна, а когда сообразила, что речь идет о вдове Ватутина, ужаснулась.

— Как умерла?

— Повесилась в своей бывшей квартире на Никольской. Мне Федин только что сообщил: он поехал туда по просьбе нового хозяина квартиры — идет расследование.