Двор Алексея Михайловича в контексте абсолютизации царской власти - Екатерина Светова

ния. Усиление международных связей требовало и обмена дорогими госу-

120 -

дарственными подарками от имени царя, которые создавались в Оружей-

ной палате. Многие произведения этой мастерской сохранились до наших

дней и представляют собой шедевры русского и мирового искусства. Во

второй половине XVII столетия в Оружейной палате трудились такие

мастера, как Никита Давыдов, Дмитрий Коновалов, Григорий Вяткин, ра-

боты которых известны и поныне 310.

В 1624 г. были учреждены самостоятельные Серебряная и Золотая

палаты, которые «отпочковались» от мастерской Оружейной палаты 311 и

были «нацелены» на создание драгоценных предметов культа и быта. Осо-

бо искусные предметы делали «в поднос великому государю» и патриарху

в православные праздники – золотые и серебряные кресты, ковчеги, брати-

ны. От имени царя ценную церковную утварь посылали в храмы и мона-

стыри 312. Предметы светского характера служили подарками иностранным

государям и их послам, а также жаловались Алексеем Михайловичем в

знак особой милости российским подданным 313. О мастерах «золотых и се-

ребряных дел», работавших в Кремле, сохранилось мало сведений, но име-

на некоторых дошли до нас: Иван Попов, Третьяк Пестриков, Петр

Иванов, Василий Андреев, Гаврила Овдокимов и др. 314

Наиболее известным среди них был иконописец и «серебряных дел

мастер» Симон Ушаков 315. Мастеров «серебряного и золотого дела» для

работы в царских палатах искали по всей России. Так, в Смоленск был по-

слан подьячий приказа Серебряных дел Иван Волков «для призыва золото-

го, серебряного и оружейного дела мастеров». Чтобы «убедить» их

поступить на новую царскую службу, подьячий вез с собой «тем мастерам

шубы» 316.

Предпринятая Волковым экспедиция в Смоленск была не безрезуль-

татной, поскольку на службу в палату поступили «серебряного дела масте-

ра Нук Козырский, Иван Юрьев и его ученик Емельян» 317. В штате

Мастерских палат числились и иностранные мастера. Среди мастеров па-

лат, как и в других дворцовых палатах, существовало профессиональное

121 -

разделение труда, что было обусловлено усложнением и тонкостью про-

цесса создания любого шедевра прикладного искусства. Сами же Мастер-

ские палаты Московского Кремля в XVII в. представляли собой

своеобразную академию художеств, в которой рождался новый москов-

ский стиль, ставшим затем ведущим в русском национальном искусстве 318.

К дворцовому ведомству относился и Конюшенный приказ. Еще в

XIV в. на княжеском дворе был создан «Конюший путь», ведавший княже-

скими табунами и княжескими лугами, на которых паслись лошади, а так-

же конской упряжью, экипажами и другими средствами передвижения. В

XVI в., в ходе реорганизации дворцового ведомства, «путь» был преобра-

зован в приказ, достигший своего наивысшего расцвета к середине XVII в.

В это время в ведении Конюшенного приказа было свыше 40 тысяч лоша-

дей, «годных для войны» и для перевозки артиллерии.

Приказ исполнял и чисто придворные функции: ведал государевыми

лошадьми, сбруей, средствами передвижения, царскими выездами. В двор-

цовых конюшнях Москвы для выездов царя и царицы держали 150 лоша-

дей, для царицы 50 экипажей. У царевичей и царевен также были свои

лошади, например, у великой княжны Татьяны Михайловны их было 30 319.

Согласно «росписи государевым лошадям» 1675 г., было «на аргамачье

конюшни стоялых лошадей 4 аргамака, 17 жеребцов, 10 иноходцев, 80 ме-

ринов домашних,… для послов быть в ездоках 23 лошади. Всего на арга-

мачье и на большой конюшне всяких 237 лошадей» 320.

Конюшенный приказ обеспечивал и представительские функции

двора. Богатая конюшенная казна служила для торжественного оформле-

ния церемониальных процессий – царских праздничных выездов, участия в

посольских встречах, для которых из государевой конюшни направлялись

стремянные конюхи и казаки в праздничных нарядах. С ними для послов

высылали дополнительных лошадей, сани и кареты, «на чем им ехать в го-

роде и к государю» 321. Таким процессиям придавалось огромное политиче-

122 -

ское значение. Они были призваны демонстрировать перед иностранцами

блеск царского двора и мощь Русского государства.

С особой пышностью была обставлена встреча в 1664 г. посла Чарль-

за Говарда графа Карляйля, родственника английского короля Карла II

Стюарта, которого встречали 100 русских всадников. «Большинство всад-

ников были верхом на красивых лошадях в богатой сбруе, с поводами из

серебра, которые производили величественный звон. У некоторых ездоков

лошади были покрыты чепраками, украшенными драгоценными камнями,

блеск которых, казалось, прибавлял света к свету дня» 322. Чтобы улучшить

ослабевшие было контакты с Англией, Карляйлю в качестве посольских

подарков были преподнесены бархат, сукна, пищали, пистолеты и много

серебряных предметов.

Лучшие конюхи с лошадьми поступали в распоряжение и часто гос-

тивших в столице по приглашению государя православных митрополитов

со свитой, о чем свидетельствовали царские указы с соответствующем со-

держанием: «послать Ионийскому и Каппадокийскому митрополиту Афа-

насию, когда будет служить в церкви Успения Пресвятой Богородицы в

большом соборе, для оной службы, на чем ему ехать, с государевой ко-

нюшни лошадей» 323.

Помимо «царских» лошадей в ведении приказа находилось 11 «ездо-

вых провозных» лошадей 324, обеспечивавших перевоз муки с царских

мельниц и другие хозяйственные нужды, связанные с ведомствами двора.

В управлении Конюшенного приказа находились огромные земель-

ные владения – угодья для выпаса лошадей, которые могли сдаваться в об-

рок. Помимо этого, доходы приказа складывались из различных денежных

поступлений и натуральных повинностей крестьян. При купле и продаже

лошадей в Москве и других городах приказ собирал конские пошлины –

«пошерстное», взимаемые с продажи лошадей на конских площадках, на-

ходившихся в разных городах и селах. Другими источниками доходов

приказа были московские казенные бани, с которых собирали откуп до 2

123 -

тысяч рублей. К приказу было приписано около 500 дворов торговых лю-

дей, оброк с которых составлял до 3 тысяч рублей в год.

Согласно «государственной росписи», опубликованной П.Н. Милю-

ковым, доход Конюшенного приказа в 1680 г., состоящий из окладных и

неокладных денег и из доимок и средств, присылаемых из других прика-

зов, равнялся 12 719 руб. 26 алт. Расходными статьями приказа были по-

купка лошадей, «конюшенное строение», «всякие покупки в сидельную и в

санные казны и мастеровым людям на поденный корм…». Весь расход вы-

ражался в 12 781 руб. 16 алт. 325.

При Конюшенном приказе были созданы мастерские, где работали

лучшие специалисты, создававшие конский наряд и средства передвиже-

ния, – золотых и серебряных дел мастера, седельники, швейники, «уздель-

ные», каретного резного дела, подковщики, оковщики, обойщики,

фонарные, «склянишного оконишного», каптанного, санного, колымажно-

го дела и другие 326. Число мастеровых приказа было значительным и, судя

по многочисленным профессиям, разделение труда и большое число ра-

ботников было налицо. О мастерской Конюшенного приказа можно также

говорить как о мануфактуре.

Сначала Конюшенный приказ располагался около Боровицких ворот

Кремля. В 1673 г., взамен старого обветшавшего и тесного здания приказа,

были возведены новые двухэтажные постройки с высокими крыльцами и

шатровой башенкой, о чем свидетельствует роспись строительных мате-

риалов, поступивших в приказ и расходуемых на новую постройку 327. Зда-

ния приказа были построены в начале улиц Пречистенка и Остоженка

(сохранились до настоящего времени), а конюшня получила название «Ос-

тоженской» 328. В день ее открытия сторожам выдали 50 «государевых про-

стыней». Царские конюхи населяли Большую Конную слободу, которая, в

свою очередь, находилась под началом Конюшенного приказа.

Важное практическое значение приказа, обслуживавшего передви-

жение первых лиц государства, обеспечило долгую жизнь этому придвор-

124 -

ному ведомству. Из числа дворцовых ведомств оно было упразднено са-