Киллеры не стареют - Черненок Михаил Яковлевич

Исчерпав все вопросы, Голубев поблагодарил собеседницу и попрощался. На протяжении всего разговора с Катей Лепетухиной в соседней квартире Татьяны Борисовны Жемчуговой царила гробовая тишина.

Глава XIX

Выбежавший из подъезда многоэтажки вихрастый подросток с ученическим ранцем за спиной на вопрос Голубева – не знает ли мальчуган Василия Григорьевича Кудрявцева? – протараторил, что «моряк дядя Вася» живет в тридцать первой квартире, и, видимо опаздывая в школу, со всех ног чесанул вдоль улицы. После первого же звонка дверь открыл чисто выбритый седовласый мужчина в тельняшке, обтягивающей могучие плечи.

– Я из уголовного розыска, – сказал Слава. – А вы, если не ошибаюсь, Василий Григорьевич Кудрявцев?

– Не ошибаетесь, – суховато ответил мужчина и попросил предъявить документ.

Внимательно изучив показанное Голубевым удостоверение, он пристальным взглядом сверил фотографию с «оригиналом» и лишь после этого впустил Славу в прихожую. Затем провел в светлую комнату и предложил сесть в мягкое кожаное кресло. Отсвечивающие искринками импортных обоев стены комнаты были увешаны бронзовыми рамками с увеличенными фотографиями на тему «Море и корабли». Центральное место в этой экспозиции маринистики занимала копия картины Айвазовского «Девятый вал» в раме из старинного резного багета.

– Тоска по флотской службе, – заметив, что Голубев рассматривает фотографии, сказал Кудрявцев и сел в кресло рядом.

Когда Слава коротко изложил суть своих вопросов, Василий Григорьевич задумался. После затяжной паузы медленно проговорил:

– Если это не служебная тайна, то объясните, пожалуйста, чем вызван интерес уголовного розыска к Потехину и его дочери?

– Лоцию убили, – вынужден был сказать Голубев.

– Когда?! Где?.. – непроизвольно вырвалось у Кудрявцева.

– Позавчера вечером в райцентре.

– Да как же такое случилось?

– Разбираемся…

– Вряд ли смогу оказать вам пользу.

– Ну, как же… Вы плавали по морям с Потехиным, знакомы с его дочерью… – начал было Голубев, однако Кудрявцев не дал ему договорить:

– Да, с Геннадием Никифоровичем мы вместе прошли все моря и океаны. Это очень порядочный человек и надежный товарищ. Дочь его знаю совсем мало.

– Расскажите хотя бы то, что знаете.

– Я так оглушен случившимся, что трудно собраться с мыслями. Представляю, какое горе обрушится на Потехина, когда Геннадий Никифорович узнает о гибели любимой дочери.

– Где он сейчас находится?

– На этот вопрос смогу вам ответить, пожалуй, к концу сегодняшнего дня. Оставьте номер своего телефона.

– К сожалению, мой телефон находится в райцентре.

– Разве у вас нет мобильной трубки или, на худой конец, пейджера? – удивился Кудрявцев.

Слава усмехнулся:

– У нас не всегда хватает денег на бензин.

– Грустно, когда преступники обеспечены лучше правоохранительных органов.

– Прямо сказать, не очень весело.

– Кто возглавляет следствие?

– Районный прокурор, – Голубев на вырванном из записной книжки листке написал телефонный номер Бирюкова. Подавая листок Кудрявцеву, сказал: – Будет лучше, если позвоните непосредственно ему.

– Непременно позвоню, – словно запоминая цифры, ответил Кудрявцев. – Думаю, что не позднее завтрашнего дня Потехин сам приедет в вашу прокуратуру.

– Говорят, он сейчас в заграничной командировке.

– Узнав о трагедии, Геннадий Никифорович немедленно прилетит на похороны дочери из любой точки мира.

– Кто же ему об этом сообщит?

– Проблема пустяковая. Друзей у Потехина больше, чем врагов.

– Выходит, враги у Геннадия Никифоровича есть? – стараясь продолжить разговор, спросил Слава, однако Василий Григорьевич и на этот раз уклонился от прямого ответа:

– У кого их нет.

Ничего определенного не сказал Кудрявцев и о телефонном разговоре, когда Лоция звонила ему из райцентра. Он лишь подтвердил, что короткий обмен фразами, действительно, состоялся, но привычка Лоции обрывать разговор почти на полуслове не дала возможности понять, откуда девочка звонит, а также – какую «информацию» и с какой целью она проверяет.

Убедившись, что флотский друг Потехина явно не намерен откровенничать, Голубев не стал тратить время. Ушел Слава от Василия Григорьевича с твердой уверенностью: Кудрявцев знает нечто такое, чего прежде времени не хочет говорить либо из соображений обывательской осторожности, либо по какой-то более серьезной причине.

Досадуя в душе на «моряка дядю Васю», Голубев подрулил свой «Запорожец» к Управлению по борьбе с организованной преступностью. Кабинет Кости Веселкина оказался закрытым. Подвернувшийся в коридоре молоденький лейтенант сказал, что Константин Георгиевич сейчас на оперативном совещании у начальника и освободится минут через десять. Однако совещание закончилось только через полчаса, когда Слава, нервничая от нетерпения, исходил весь коридор, что называется, вдоль и поперек.

– Ну, вы и заседаете… – здороваясь с Веселкиным за руку, недовольно сказал Голубев.

– Не блох ловим, чтобы спешить, – с лукавым прищуром сквозь очки ответил Костя. – У тебя, догадываюсь, опять чэпэ районного масштаба?

– С районными происшествиями разбираемся сами. А коли уж к тебе приехал, значит, ниточка потянулась в ваш смрадный город.

– Смраду у нас хватает, как в прямом, так и в переносном смысле. Пошли, деревенский детектив, поговорим в кабинете.

Ни о Жемчуговой с Потехиным, ни об их дочери никаких сведений у Веселкина не было. Когда же Слава рассказал суть происшествия и перечислил причастных к нему лиц, Костя задумался. Голубев указал взглядом на компьютер, стоявший на столике слева от Веселкина:

– Будь другом, пошуруй в электронной памяти. Нет ли в какой из группировок киллера Мамая?

– И шуровать нечего. Впервые такую кличку слышу, – сказал Костя.

– А о Дельфине слышал?

– Дельфин уже отстрелялся.

– Выходит, правда, что труп Тимура Хазарова вчера вечером подняли из кювета Бердской автотрассы?

– Правда. Вот по нему мы и заседали долго. Тебе откуда об этом известно?

– Сегодня спозаранку пообщался в Первомайском районе со своим земляком Алексеем Задовым.

– Это Махновец, который у вас там возглавлял писмаревский филиал «Отдых»?

– Так точно, Есть на него какой компромат?

– Ничего нет. Задова использовали в качестве подставного игрока, К его счастью, фирма не успела пустить метастазы, и Махновцу удалось отколоться от братвы незамаранным. Кто ему рассказал об убийстве Хазарова?

– Какой-то Шпингалет. Знаешь такого?

– Знаю. Валя Тюфин – мальчик на побегушках. Надо будет срочно разобраться, из какого источника появилась у Шпингалета свеженькая информация.

– Не у вас ли утечка?

– Нет. Скорее всего, Валя в своей среде о Дельфине пронюхал.

– О Гарике Косаче тебе что-нибудь известно?

– Косач – известный челнок. Напропалую грешит с продажными красавицами. Водит знакомство с авторитетами, обеспечивая себе надежную крышу. Сам же криминалом не занимается. Чтит Уголовный кодекс. Даже налоги аккуратно платит.

– Ну, а к какому выводу пришли на оперативке по Хазарову?

– Пока сошлись на том, что ликвидировали Дельфина, как одноразового киллера, чтобы прервать цепочку заказного убийства. Таких наемников обычно хоронят вдоль автотрасс. В данном случае убийца, или убийцы, явно спешили. Зарывать труп было некогда. Его просто столкнули в кювет рядом с оставленным на обочине джипом, который и привлек внимание милицейского патруля. В карманах убитого не тронули макаровский пистолет с тремя патронами, две полные обоймы к нему, трубку сотового телефона «Билайн» и почти тысячу рублей.

– Вот пропасть… – огорченно проговорил Голубев. – Иду по горячему следу. Чуть на пятки не наступаю преступникам, а какой-то злодей перед самым носом меня опережает. Посуди сам… По заявлению Жемчуговой я через сутки вышел на след потерявшейся девочки, а ту, оказывается, накануне вечером застрелили вместе с Русланом Мамаевым. И сделал это, вероятно, Тимур Хазаров, обещавший Лоции «круто поговорить с Мамаем» и привезти ее в своей машине в Новосибирск. Сегодня утром вышел на Хазарова – тот уже мертвец. Будто назло, словно испарился Геннадий Потехин, основательно намявший бока Руслану. В том, что кровавая каша заварилась с покушения на Потехина, сомнений нет. Но с какой самодеятельности влезла в преступный замысел Лоция и ради чего пристрелил ее киллер?..