Разведка - это не игра. Мемуары советского резидента Кента - Гуревич Анатолий Маркович

Мне кажется, что стоит особо подчеркнуть тот факт, что книга подготавливалась при непосредственном участии моего сына Мишеля, безгранично верящего в честность своего отца и неспособность для него стать предателем своей горячо любимой страны, еще до того, как ему удалось получить мои координаты.

Последнее, что мы извлекли из бандероли, – копии отпечатанных на пишущей машинке на французском языке воспоминаний Маргарет, а им были предпосланы вступительная часть и воспоминания самого Мишеля.

При нашей первой же встрече с Мишелем он с возбуждением поделился своими переживаниями, связанными с воспоминаниями, написанными его матерью и переданными ему и Каролине буквально, возможно, за пару часов до ее смерти.

Маргарет умерла в муках от рака в 1985 г. Мишель и Каролина не отходили от постели умирающей, специально приехав из Испании в Брюссель, где она продолжала проживать. Понимая, что ей суждено жить последние часы, она совершенно неожиданно вручила им свои воспоминания, но попросила не читать до ее смерти, что Мишель и Каролина с далеко не легкой для них выдержкой и сделали.

Мишель, приехав в августе 1991 г. с женой и сыном к нам в Ленинград, привез несколько книг, их число увеличилось после того, как Лидочка и я побывали с ответным визитом в Испании у нашего сына, невестки и внука. Нас поразила библиотека Мишеля. У пего собрано множество книг, изданных в разных странах (кроме Советского Союза), посвященных «Красной капелле» и Второй мировой войне, в которых почти во всех говорилось и о самой «Красной капелле».

Анатолий Гуревич с сыном Мишелем.

Ознакомление с большим числом имеющихся у Мишеля книг подтвердило высказанное мне Мишелем еще в Ленинграде мнение, что во многих из них приводятся различные толкования. Речь идет о немецких, французских и даже американских книгах. Среди американских одно из первых мест занимает та, которая написана Виктором Александровым, американским корреспондентом. Он принимал активное участие во Второй мировой войне, в том числе, как мне рассказывали, был специальным корреспондентом у Дуайта Эйзенхауэра, в то время, когда он был с 1942 г. командующим американскими войсками в Европе, затем командующим и даже главнокомандующим, а потом верховным главнокомандующим союзными экспедиционными военными силами в Северной Африке и Средиземноморье. Напомню, что с 1943 г. с декабря Эйзенхауэр уже являлся верховным главнокомандующим экспедиционными силами союзников в Западной Европе, а после окончательного поражения Германии назначен командующим оккупационными силами США в Германии.

Капитан американской армии Виктор Александров, как мне довелось услышать, являлся спец-корреспондентом на Нюрнбергском процессе с ноября 1945 г. по октябрь 1946 г. Все это дало ему возможность не только более тщательно изучить существующие слухи и толкования по теме «Красная капелла», но и ознакомиться с подлинными архивными материалами, в том числе и принадлежащими ранее гестапо и абверу.

Свою книгу, которая была издана в США, а затем переведена в других странах, Виктор Александров назвал «O.S.1 Services secret de Staline conte Hitler», издана в Париже в 1968 г., что в переводе означает «Организация специальная-1. Секретная служба Сталина против Гитлера». Еще до того, как мне удалось ознакомиться с содержанием этой книги, Мишель дал мне понять, что притом, что излагаемые в книге исторические факты можно считать тождественными с некоторыми другими книгами, роли, касающиеся Леопольда Треппера и моего отца, в ней противоположны с другими. Интересно то, что уже в своей книге автор приводит фамилию Кента – Соколов, а в книге Леопольда Треппера «Большая игра», изданной у нас в Советском Союзе в 1990 г., в схеме фамилия Кента стоит рядом с фамилией Сукулов. В книге Л. Треппера, изданной в Париже, тоже Кенту приписывается фамилия Сукулов.

Только этот приведенный пример свидетельствует о большей правдивости, осведомленности Виктора Александрова о деятельности Виктора Соколова – Кента. На стр. 7 помещено вступление, состоящее из четырех различных фотографий, рядом с которыми помещены указания страниц, на которых освещено содержание публикуемых материалов. Первая фотография вызвала у меня крайнее удивление. На ней я узнал себя в те далекие годы моей разведывательной деятельности за рубежом, возможно даже, в предвоенный период. Еще больше я удивился, прочитав – специальная организация-1 вступает в бой против абвера и СД.

Приводится рассказ всего того, что Виктор Александров слышал, нашел в архивных материалах, в том числе и принадлежавших гестапо. Конечно, утверждать, что все описанное автором полностью отвечает истине, нельзя. Однако впервые я обнаружил в тексте и правдивые описания деятельности советской разведывательной сети в Западной Европе и даже деятельности Соколова, Кента. Конечно, меня насторожила одна из первых пометок о том, кто такой Кент.

Виктор Александров на стр. 14 указывает:

«Несколько имен, только один человек: Виктор Соколов, он же Сьерра или Кент, советский офицер, руководил европейской сетью специальной организации 1 (Plusieurs noms. un seul homme: Victor Sokolov alias Sierra ou Kent, officier sovietigue; il 'dirigeait le reseau europen de l'O.S.1).

Мне говорили, что книга Виктора Александрова была написана и издана в США в самом начале шестидесятых годов. Если это так, то читателю будет ясно, что меня крайне удивило, что автору были уже известны две принадлежавшие мне фамилии, а именно Соколов и Гуревич (с. 18). Я уже несколько раз указывал на то, что фамилию Соколов я ввел в создаваемую мною легенду в конце апреля 1945 г. и о ней могли знать только завербованные мною и находившиеся одновременно со мной в Австрийских Альпах Паппвиц, Кемпа и Стлука. Под этой фамилией я представился офицерам французской армии и она была подтверждена «Центром» в министерство обороны Франции в Париже. Возникал единственно возможный вопрос: как мог, работая над своей книгой, автор уже узнать, что одна из используемых Кентом фамилий была Соколов? Еще в большей степени совершенно необъяснимым являлось то, что Виктор Александров уже тогда узнал мою настоящую фамилию – Гуревич. Во время моей разведывательной деятельности за рубежом, в том числе и после ареста гестапо, фамилию эту никто не мог знать. Правда, у меня мелькнула мысль, что ее мог знать только Макаров, так как мы с ним в Москве встретились один раз, когда приносили присягу в ГРУ. Эта мысль не могла, однако, отвечать действительности, ибо Макаров, дававший в гестапо показания, в том числе и обо мне, эту фамилию не называл. Во всяком случае, гестапо меня ею не изобличало.

Я не буду анализировать все то, что излагал в своей книге Виктор Александров. Однако хочу указать только на один ставший мне известный факт. В 1968 г. Мишель встретился с Виктором Александровым, и он, сделав на книге, автором которой был, трогательную надпись, адресованную сыну «своего героя», заверил его, что его отец был весьма честным человеком, патриотом своей Родины и никогда ей не изменял. Следует особо подчеркнуть, что к этому времени Виктор Александров уже собирался издавать свою книгу в Бельгии. Об этом Мишель узнал из самой авторитетной бельгийской газеты, в которой был опубликован отрывок из готовившейся уже к печати книги. Мишель не выдержал и обратился к автору с письмом.

Виктор Александров, получив письмо Мишеля, счел нужным опубликовать в своей книге, издаваемой в Бельгии, часть этого письма (с. 325). Книгу, трогательную надпись на ней и опубликованную часть письма мы с Лидочкой увидели, находясь при счастливой встречи с Мишелем, нашей невесткой и внуком в Аликанте. Я был настолько взволнован увиденным, что попросил Мишеля снять фотокопию дарственной надписи и опубликованного письма. Я храню их с большим вниманием у себя в архиве.