Дорога Гермионы (Г.П. и свиток Хокаге - 3) - Самат Сейтимбетов

-- Как бы мне заставить Сакуру так же тренировать ирьедзюцу, - вздохнула Цунаде. - Понимаете, у нее огромный потенциал, но сейчас ей не место на поле боя, она не готова! Ни как медик, ни как боец, хотя ее успехи в гендзюцу впечатляют. Она же рвется в бой, и если ее убьют, весь потенциал пропадет, а я, честно признаться, рассчитываю передать ей все свои секреты!

-- А если не пускать, то она обидится, убежит на войну и уж точно перестанет признавать тебя своей наставницей, так что ли? - неожиданно развеселился Хирузен. - Цунаде! Ты -- Хокаге, разве тебе никогда не приходилось принуждать окружающих к принятию решения, которое им не нравится, но которое необходимо?

-- Конечно, приходилось, особенно со Старейшинами.

-- Так чем, по-твоему, отличаются эти ситуации? Ты -- наставница, прикажи Сакуре!

-- Нет, учитель, это разные ситуации, - покачала головой Цунаде. - Она пришла добровольно и учится добровольно, а если я начну ее принуждать, то этот пыл изучения исчезнет. Может она и под принуждением станет первоклассным ирьенином, но, сколько лет для этого потребуется? Втрое, вчетверо больше? Я страшусь выпускать ее в битвы, и в то же время сказала ей, что допущу ее на фронт не раньше, чем она получит В-ранг, и сможет уворачиваться от моих атак.

-- Смогла?

-- Смогла, - кивнула Цунаде. - Смесь уверток и гендзюцу, плюс она сдала экзамен и еще спасла жизнь Року Ли. Точнее вылечила его душевно, физически то я им занималась.

-- Думаешь? - многозначительно хмыкнул Третий.

-- Несомненно, - кивнула Цунаде, - иначе Ли не носился бы госпиталю зеленым зверем, как его учитель. Зная Сакуру, могу сразу сказать, что ей двигал в первую очередь долг ирьенина.

-- Значит, она готова, - ответил Хирузен. - Ты обещала ей? Допусти, но сделай по-своему. Пусть в медицинском отряде полевого лагеря послужит, постоит на потоке раненых, сортировке, операциях, посмотрит на изнанку войны. Вообще, интересное сочетание -- она желает калечить врагов и лечить своих, она следует по твоим стопам Цунаде и желает превзойти, но не в ирьедзюцу, а на поле боя?

-- Не знаю, - хмыкнула Цунаде.

-- Будет рваться в крупные сражения? Пусть работает рядом с Шизуне, а если враг прорвется к медикам, найдется, кому за них постоять. Боевые навыки и практическая медицина, уверен, вскоре Сакура придет в себя и сама ринется учиться и учиться, чтобы лечить еще лучше, еще успешнее. Чакры у нее мало, говоришь? Жаль, можно было бы подтянуть ее в сенмоде, контроля то, как раз хватает.

-- Если освоит Бьякуго, то можно и сенмод, - задумалась Цунаде. - Но тогда точно никаких боев, у нее просто не будет чакры, все пойдет в резерв. Я ей предлагала, но она отказалась.

-- Значит, предложить после войны. Она хочет сражаться? Пусть идет и сражается в полевой медицине, такой совет ты хотела услышать от меня, Цунаде? Пусть следует Пути, который избрала, своему пути, понимаешь, Цунаде? Если ты начнешь заворачивать ее на свой Путь, то вполне может получиться как у меня с Орочимару.

-- Понимаю, учитель, - задумалась Цунаде. - Спасибо за совет!

-- Обращайся, пока я еще жив, - усмехнулся Третий, вставая.

16 июня 79 года. Кири, страна Воды

-- Любимый, давай уедем, вернемся в страну Огня, - шептала Хотару, прижимаясь к Утакате всем телом, особенно разросшимся животом.

-- Да ты что! - воскликнул Утаката, отодвигаясь - Там же война!

-- У меня плохое предчувствие, - Хотару придвинулась, выползая из-под одеяла. - Что-то страшное надвигается!

-- Не так страшны роды, как о них рассказывают, особенно для куноичи, - заметил Утаката, одобрительно посматривая на обнаженную фигурку. - И принимать нашего сына будут лучшие ирьенины Киригакуре!

-- У нас будет дочь, - сказала Хотару, правда немного неуверенно.

-- А я думал -- сын, ну-ка дай еще послушаю, - он приложил ухо к животу. - Не, точно сын, слышишь, он сам об этом говорит!

-- Да ну тебя, - Хотару отпихнула голову Утакаты и тут же надула губки. - Ты специально меня отвлекаешь!

-- Дорогая, - вздохнул Утаката, - ну какая еще страна Огня? Страна Волн, Узушио, острова от них дальше к северу там везде сейчас режутся Лист и Облако! И в самой стране Огня, ты же слышала, какая битва состоялась недавно? Там птицы замертво падали за десяток километров от битвы Пяти Биджу! Представляешь, что будет, если сражения пойдут вглубь страны Огня? В крепости твоего клана мы не отсидимся!

-- Ну, ты же джинчурики, дорогой, - рука Хотару начала поглаживать грудь Утакаты, скользнула ниже. - Ты же сможешь защитить нас?

-- Не... уверен, - ответил Утаката.

Заминка была вызвана тем, что Хотару гневно сжала руку в кулак.

-- Пойми, Хотару, Туман держит нейтралитет! Здесь никто не воюет! После рождения нашего сына, обязательно съездим в страну Огня! Навестим твоего дедушку, он наверняка порадуется! Но сейчас это слишком опасно!

-- Ладно, - еще раз надула губки Хотару, - тогда я поговорю с Мэй, и она прикажет тебе отвезти меня в страну Огня!

-- Дорогая, - опешил Утаката.

-- Что-то страшное надвигается! - повторила Хотару, прижимая руки к животу. - Что-то страшное.

-- Это туман ползет с моря, и ветер свистит в ущельях, ничего страшного. Завтра же поставлю звукоизолирующий барьер, и ты будешь спать спокойно, - Утаката погладил жену по спине.

-- Нет, оно ползет! Оно ползет! - всхлипывала Хотару. - Оно хочет съесть тебя! И нашего ребенка!

-- Я защищу тебя, - бормотал джинчурики, пытаясь успокоить жену.

-- Вот так вот, Мизукаге-сама, - закончил рассказ Утаката и развел руками. - Потом еще поплакала часок, добилась от меня обещания, что мы завтра, то есть уже сегодня поедем на соседний остров и там я поймаю ей ведро живых крабов.

-- Зачем? - заинтересовалась Мэй.

Утаката посмотрел на нее затравленным, усталым взором покрасневших глаз.

-- Извините, Мизукаге-сама, забыл спросить в пятом часу утра, - и хотя голос джинчурики был полон почтения, плохо замаскированный сарказм так и рвался наружу.

Теруми Мэй расхохоталась от души, прикрывая лицо хвостом прически.

-- Бедный, бедный Утаката-сан, - сказала она, отсмеявшись. - Ты же еще не сталкивался с беременными женщинами, не так ли?

-- Я никогда с ними не сталкивался, всегда вежливо обходил стороной, - ответил Утаката. - Вы думаете, это беременность так влияет?

-- Думаю? Нет, я не думаю, я уверена, - ответила Теруми. - Ты все правильно сказал, никакой страны Огня, пока там полыхает война. Боюсь представить, что будет после этой битвы трех Каге и пяти Биджу, в следующий раз, наверное, половину страны разнесут.

-- А кто побеждает? - моргнул Утаката.

-- Лист выстоял против объединенной атаки трех Великих, сам-то как думаешь? - хмыкнула Теруми. - Ах да, извини, ты сейчас не думаешь, потому что не спал всю ночь! Но ты же прибег к успокоительному этому самому?

-- А..., - Утаката удивленно посмотрел на Мизукаге. - Разве можно?

-- Ахахахаха, я же говорила Ао, надо, надо открывать курсы для шиноби! - опять залилась смехом Мэй. - Можно, конечно, но аккуратно и нежно, заодно дополнительный успокаивающий эффект.

Утаката покраснел и задумался.

-- Значит так, - посерьезнела Мэй. - Переедете на вершину, лучше всего южную. Много солнца, много морского ветра, он полезен. Каждый день будет приходить дежурный ирьенин под предлогом слежки за состоянием ребенка, по факту он будет следить за Хотару. И ты сам, Утаката, за ней послеживай. Там, конечно, ограды везде, и знаки предупреждающие, но вершина есть вершина, выбежит посреди ночи, чтобы в Коноху убежать или за крабами на соседний остров, и сам понимаешь.

-- Да, Мизукаге-сама, - подавленно вздохнул Утаката. - Не отойду ни на шаг.

-- Ты сам палку то не перегни, еще начнет нервничать от твоего постоянного присутствия. Аккуратно, нежно, спокойно, глядишь, и пройдет психоз через недельку. Сам не нервничай, твоя поддержка сейчас нужна Хотару, и правильно сделал, что сразу сообщил о проблеме. Молодец, Утаката.

-- То есть она перестанет говорить, что что-то страшное надвигается?

-- Если у нее пройдет психоз, то да. Если нет -- подумаем, что можно сделать.

-- А еще она говорит, что будет дочь, а я уверен, что сын.

-- О! - Теруми Мэй закатила глаза. - Ао!

-- Дочь, - отозвался из соседней комнаты помощник Мизукаге.

-- Вы! Вы подглядывали за Хотару, Ао-сан! - повысил голос Утаката.