Cirque de la Lune - Эмма Хамм

Эвелин поправила кимоно и завязала его плотнее на поясе.

— Ничего плохого в моей одежде нет.

— Не для мужчин.

— Букер, можешь уже накуриться до комы? — она шумно шмыгнула носом и пошла прочь из лабиринта палаток к полю за шатром.

Рассвет только забрезжил на горизонте, розовые полосы света растекались по небу. Белые облака плыли к оставшимся звездам.

Эвелин сунула ладони под руки, дрожа от холодного воздуха утра. Трава доставала до ее колен, пока она шла к реке. Роса цеплялась к ее открытым ногам. Что подумали бы леди Нового Орлеана, увидев ее сейчас? Они привыкли, что она была в бриллиантах, а не в розовом кимоно с ниспадающими на спину волосами.

Светлячки вылетали из укрытий, пока она шла. Они были распространены в этой местности больше, чем на севере, где они были пару месяцев назад. Тут ей нравилось больше. Тут было больше древней истории, и люди принимали необычное лучше.

«Cirque de la Lune» побудет тут еще пару месяцев. Эвелин хотела бы оставаться на одном месте, а не постоянно переезжать. Было неправильно вырывать пущенные корни, особенно когда в их труппе теперь было несколько малышей. Им нужно было что-нибудь стабильное в жизни, где остальные их боялись и отворачивались, когда они проходили. Тут их хотя бы недолюбливали люди, которых они знали.

Дрожа, она присоединилась к толпе у берега реки. Они глядели на тело, зацепившееся за ветку. Казалось, оно там вряд ли задержится, и если они хотели помочь, нужно было делать это быстро. Она посмотрела на знакомые лица, их разномастную группу.

Клара, бородатая женщина, была с сердцем, которое не умещалось в ее грудь. Она уже была большой, но когда прижимала руки к груди, и большие слезы текли по ее щекам, она выглядела как мать, которая отчаянно хотела спасти своего ребенка.

Даниэль, мальчик, который мог дышать под водой, всегда был рад помочь. Жабры на его горле широко раздувались, он разглядывал реку. Он растопырил пальцы с перепонками, уже собирался бежать в воду и спасать мужчину.

Том Палец, самый низкий мужчина в мире, стоял рядом с самым высоким мужчиной в мире. Они держались за руки и тихо шептались о том, как опасно принимать еще одного незнакомца. Том был первым, на кого люди пялились. Он был эмоциональнее остальных, на то были причины. До цирка люди обходились с ним как с ребенком, помыкали им.

Запах кедрового дыма и табака ударил ее по носу раньше, чем она услышала шаги Букера за собой.

Она вздохнула.

— Где инспектор манежа?

— Пьяный в своей палатке, как всегда, — он присоединился к ней и стряхнул пепел с сигары. Татуировка змеи, обвивающая его горло, двигалась, словно сжимала его сильнее. — Вперед, Дэнни.

Мальчик снова растопырил пальцы. Он взглянул на них, мембраны под веками мелькнули на его больших глазах.

— Правда? Хочешь, чтобы я его спас.

— Просто сделай это.

Они слушались Букера чаще, чем ее. Порой даже лучше, чем слушались инспектора манежа, ведь он был пьяницей. Она их не винила за это.

Даниэль побежал к реке и бросился в воду. Он пропал из виду, и было видно только волны от того, как он несся к телу.

— Уверен, что это хорошая идея? — прошептала она. — Ты знаешь, какие они.

— Никто не заслуживает умирать в одиночку, вот так.

Мрачные воспоминания за его глазами были тем, о чем не стоило спрашивать. Она видела в его вещах раньше зеленый галстук в клетку. Букер был ужасным человеком перед тем, как попал сюда. Она не хотела знать, что он делал, что видел, что заставило его убежать из семьи и обосноваться в цирке.

Не важно. Они все были тут, потому что ничего лучше не нашли. Их не приняло общество. Никто не хотел людей, которые были не просто людьми. Уже никто.

Она глядела на реку и думала, каким все было до того, как войны разрушили мир. Каким было это место до того, как упали бомбы, и люди стали вредить друг другу?

Ладонь с перепонками вырвалась из воды возле тела, сжала белую ткань. Даниэль потянул человека к берегу, где ждала Клара. Бородатая женщина прошла в воду в платье, подняла тело своими руками.

Это был ее дар. У всех был свой дар. Клара была сильнее пятерых мужчин. Она могла поднять лошадей, если ее просили. Они перестали так делать, когда ее попросили пойти в армию. Женщин не обязывали сражаться, но это правило не касалось женщины, чья борода была красивее, чем у многих мужчин.

Клара отошла от берега.

— Это мужчина, — сказала она. — Неплохой, как по мне.

Эвелин плотнее укуталась в кимоно и прошла к Кларе. Это был мужчина, и его останки. Он, похоже, не дышал, и это было обидно.

Его лицо было разбитым, в синяках, опухло так, что узнать не удавалось. Кто-то не просто хотел смерти этому мужчине. Они хотели, чтобы он ощутил ужасную боль перед смертью.

Она вздохнула.

— Не думаю, что мы можем ему помочь.

Дым потянулся к мужчине, окутал его руку.

— Не правда.

— Ты хочешь помочь? — Эвелин приподняла брови. — С каких пор тебя интересует помощь простакам?

— Не интересует.

— Тот мужчина был простаком, и, как по мне, он уже мертв. Твоя сила его не вернет из мертвых, если только ты не скрывал, что ты — некромант.

Букер покачал головой и бросил останки сигары на влажную траву.

— Не некромант. Но я вижу работу Пинкертонов, они тут постарались. Его будет легко собрать обратно, если я захочу.

— Букер… — она замешкалась, а потом вздохнула. — Ладно. Помоги ему, если можешь, но я не хочу в этом участвовать. Инспектору манежа это не понравится.

— Мне плевать, что он скажет, — Букер кивнул на палатки, и все пошли за ним.

Эвелин это не нравилось. Простак не должен быть тут, когда был шанс, что он расскажет остальным, что они умели делать. Для людей Нового Орлеана «Cirque de la Lune» был простым цирком с выступлениями, что были почти фантастикой.

Они не знали, что вся магия в представлении была настоящей.

3

НАСТОЯЩЕЕ ВЫСТУПЛЕНИЕ ФРИКОВ

Голова Фрэнка пылала. Точнее, пылал почти весь он. Его тело словно положили в печь, чтобы посмотреть, что будет, если оставить его там надолго. Они пытались сжечь его заживо?

Он вспомнил Пинкертонов. Такое нельзя было забыть. А потом была река, холодная и беспощадная, такое он тоже вряд ли забудет. Но что случилось после?

Он выпил не так много, не помнил такого.