Полёт "Голиафа" - Михаил Елисеев

       - Тогда мне... что-нибудь из салатов... вот этот, пожалуй... Да, и суп, как я люблю, - мужчина нажимал соответствующие кнопки, - А в завершении можно чай с круассанами. Всё! Теперь вы, Кирилл Петрович.

       Мужчина склонился над животом человекоподобного аппарата.

       - А горячие блюда из рыбы у вас есть?

       "Железная дева" хранила гробовое молчание.

       - Понятно, - насупился он.

       - Не пытайте её, голубчик! У неё довольно примитивная перфокарта действий. Она может говорить только "Здравствуйте" и "Спасибо за заказ". Лучше закажите то же, что и я.

       - Хорошо, как скажете. Да, и жульен из шампиньонов.

       Разделавшись со списком, Кирилл нажал последнюю кнопку в самом низу - "Принять заказ".

       - Спасибо за заказ! - громыхнул раструб, и автоматон поехал к другим столикам, где его (или её?) уже вызывали.

       - Согласен, перфокарта слишком простая для фирмы такого уровня, - Кирилл развёл руками в стороны, окинув взором богатый интерьер, имея в виду не только столовую, но и весь дирижабль, - Она даже не способна различать мужчин и женщин. Обратилась к нам "Дамы и господа".

       - Слух как-то пролетал, - Дмитрий достал из жилета свёрнутую газету и в ожидании заказа разложил её на столе, - что эта фирма вроде как на грани банкротства... Однако я не верю в подобную чушь.

       Учёный взял газету в руки и принялся читать, из-за краешка листа поглядывая на озабоченное лицо попутчика.

       - Вас это беспокоит?

       - Если честно... то да.

       - Будьте внимательны, - заговорщицки шепнул ему Дмитрий Иванович, - Возможно, это как-то связано с тем, что меня хотят... убить.

       - Шутить изволите? - насупился Кирилл.

       - А иначе вас не растормошить, милый мой! - рассмеялся он. - Расслабьтесь.

       Другой автоматон - на этот раз, изображавший молодого мужчину с усиками, облачённый в настоящую форму официанта - подъехал к столику и поставил перед ними два подноса с дымящимися тарелками. Помимо этого он оставил на столике длинную стеклянную трубку с горящей внутри свечой - примитивное освещение, но и оно хорошо помогало в то время, когда заходящее солнце последними лучами озаряло стены просторного помещения. Чуть позже на всех столиках перед посетителями появились такие же защищённые свечи.

       - А вы говорили, что открытый огонь тут запрещён, - напомнил Кирилл.

       - Каюсь. Возможно, владелец сделал послабление после того, как некоторые пассажиры особо рьяно и в цветастых выражениях высказали ему связанные с этим неудобства.

       Кирилл склонился над подносом и вдохнул запах.

       - Пахнет аппетитно.

       - Да и на вкус тоже ничего, - улыбнулся учёный.

       Всерьёз принявшись за еду, Кирилл старался не смотреть в окно. Там за стеклом величаво проплывали облака и косяки птиц. Столица уже осталась далеко позади, а прямо под ними с невероятной скоростью проносились леса петербургской губернии, скрытые вечерней мглой. Дмитрий Иванович, уже пресытившийся этими видами, молча читал газету и уничтожал содержимое тарелок. Кирилл краем глаза смог прочитать один из заголовков газеты: "Франция продолжает искать выход из внешнеполитической изоляции после поражения в войне с Пруссией".

       - Вы заметили на боку этой громадины вензель "V"? - неожиданно спросил учёный.

       -О-о да-а! Такое нельзя не заметить! - улыбнулся Кирилл, - Я так понимаю, что это сделано в честь англицкой королевы?

       - Вы совершенно правы, голубчик, - мужчина перевернул газету на следующий лист, - Я считаю, что англичане слишком уж превозносят свою королеву. Насколько мне известно, в её честь исследователями названы водопад, озеро, остров и... и ещё чёрт знает что.

       - Кажется ещё река в Африке, - подсказал Кирилл.

       - Не знаю, в географии я не силён, - отмахнулся мужчина.

       Всё тот же автоматон-официант теперь катался между столиками, забирая подносы с пустыми тарелками. В столовой, помимо их столика, занятыми остались ещё два - остальные пассажиры ушли в свои каюты.

       -Допивайте ваш чай, Дмитрий Иванович, и пойдёмте спать.

       - Вы лучше распробуйте здешние круассаны, голубчик. Чудо что за выпечка.

       - Не знаю... может, следовало взять слоёные пирожные?

       - Упаси Бог! - всплеснул руками учёный, - Ни в коем случае! Это ужас, а не слойка! А вот круассаны - это да. Это у здешних поварих получается.

       Кириллу ничего не оставалось, кроме как согласиться с ним.

       - Странно представить, что завтра, в одиннадцать часов мы уже будем в Париже, - Дмитрий снова посмотрел на свои карманные часы.

       Кирилл даже подавился круассаном.

       - Так быстро? Меня не уведомили об этом.

       - Так а что же вы хотели, милый мой? Современные технологии! - Мужчина вернул часы в карман, добавив, - Мы живём в век скоростей.

       - Но ведь... если мне не изменяет память, до Парижа чуть более двух с половиной тысяч вёрст.

       - Две тысячи пятьсот тридцать две, если быть точным. Вы разве не читали брошюрки компании? - удивился мужчина, - Вроде бы это всё написано на билете.

       - Не имел удовольствия... Мне слишком быстро поручили это задание. К тому же в брошюрке должны быть указаны мили, а не вёрсты.

       - О! Понимаю, - ответил учёный, доставая из кармана карандаш и развернув на столе газету, - На поезде мы с вами преодолели бы этот маршрут за тридцать часов, - он начал писать столбцы цифр на полях, - Разделим... получается средняя скорость - восемьдесят четыре с половиной версты в час. А теперь смотрите, что может делать "Голиаф"! Мы вылетели в шесть вечера и прибудем в одиннадцать утра... та-ак... семнадцать часов разделить на расстояние до Парижа...

       - То есть наоборот, вы хотели сказать? - поправил его Кирилл.

       Мужчина, недоумевая, окинул исчерченную бумагу взглядом.

       - Прошу прощения, вы правы... просто я не привык к столь простым математическим действиям.

       - Понимаю, - улыбнулся Кирилл Петрович, - Учёная степень не позволяет.

       - Да-да-да! - Дмитрий Иванович провёл карандашом густую линию, подводя итог вычислений, - Вот! На этом дирижабле мы мчимся со скоростью почти сто сорок девять вёрст в час!

       Восклицание, с которым эти слова были произнесены, не прошло незамеченным - немногие пассажиры, задержавшиеся в столовой, поворачивали к ним головы, что Кириллу категорически не нравилось.

       - Если бы мы пролетали над сушей, то пересекли границы всего лишь двух государств - Германской империи и собственно Франции.