Человек в движении - Рик Хансен

именно такое лето, а та неделя была его венцом. Мы только и делали, что ловили рыбу, разбивали лагерь то в одном, то в другом месте, отправлялись в походы и хохотали. Когда ремонт дырки в бензобаке сбил нас с намеченного расписания на пару дней, мы лишь беззаботно пожали плечами. Подумаешь, ерунда! Мы занимались ловом рыбы. А самое главное, у нас был улов. Наверное, поэтому мы и были в таком распрекрасном расположении духа, когда наткнулись на этого парня-хиппи лет двадцати пяти и его подружку. Они стояли и смотрели на спущенную шину старенького пикапа образца 1954 года, застрявшего в этакой глухомани.

Подумаешь, проблема! Мы помогли парню сменить колесо, он угостил нас пивом, и мы помчались дальше по дороге. Как выяснилось потом, мы и тут проявили легкомыслие.

Но вот наступило время поворачивать в сторону дома. Наша неделя подходила к концу, или, во всяком случае, ее лучшая часть. Дон и я хотели задержаться в Белла-Куле и еще немного порыбачить, но Рэнди все это порядком поднадоело. Сами знаете, как это бывает среди ребят. Втемяшится какая-нибудь мысль в голову — и хочешь ее осуществить сразу же, без проволочек. Он не просто хотел уезжать, он хотел уезжать сейчас же, а время-то было около полуночи. Мы пытались отговорить его от этой затеи, но он уперся, как бык (у нас с ним много общего), и потом это был его грузовик или по крайней мере его отца. Вот мы и тронулись в путь в кромешной тьме, взбираясь по крутой дороге, ведущей из каньона Белла-Кула. По обеим сторонам — отвесные скалы высотой 200–300 футов и сплошные повороты, так что стоит на миг расслабиться — и улетишь невесть куда.

Мы и расслабились.

Мы были смертельно усталыми. В какой-то миг Рэнди начал клевать носом над рулем и чуть всех нас разом не убил. Грузовик пошел прямо к обрыву, а он, дернувшись, проснулся как раз вовремя, чтобы вывернуть его назад, на дорогу. Внезапно от моей сонливости и следа не осталось. Лучше будет, решил я, и самому бодрствовать, и ему не давать засыпать. Но Дон заснул, потом заснул и я, и, как мне кажется, Рэнди все это проглядел, потому что и он заснул. И мы свалились со склона горы — это было единственное место во всем каньоне, где чуть пониже дороги над пропастью выступал карниз.

Сколько раз я об этом думал! Не упади мы на эту полку, там бы нам всем и пришел конец. И карниз-то этот был вовсе не широким. Свались мы всего на несколько футов до или после этого выступа — и наши останки соскребали бы со дна долины. Думаете, кто-нибудь пытался хоть как-то нас урезонить? Ну сказал бы, например: «Эй вы, идиоты, поспите хоть немного. Ведь это же последний звонок?!»

Но мы были живы. Сонные, ошарашенные, но живые, и вообще это как бы было составной частью наших приключений — застряли аж на самом карнизе над пропастью, откуда нет никакой возможности вытащить грузовик назад на дорогу. Все время мимо проносились машины, некоторые останавливались, но среди них не попадалось хотя бы одной достаточно сильной, чтобы стащить грузовик с карниза. Мы копали землю, работая лопатами, проклинали все на свете, и все напрасно. И вот судьба, или называйте это как хотите, предоставила мне еще один шанс. В подъехавшем к нам домике на колесах оказался мой друг Данкан Бойд. С ним был его отец. Они тоже ловили рыбу в Белла-Куле и теперь предложили подвезти нас домой. Но у них было недостаточно места для нас троих. Я мог бы уехать с ними. Одному богу известно, как мне этого хотелось, особенно в такую несусветную рань. Но каким же надо быть подонком, чтобы оставить друзей в такой переделке! Нет уж, спасибо! И я остался с Рэнди и Доном. И еще раз совершил ошибку.

В конце концов подъехал грузовик-мусоровоз, его водитель вытащил нас, и мы отправились в Клина-Клинэ, который представлял собой комплекс из почты, универсального магазина, автозаправочной станции и фермы, и всем этим управлял отец Рэнди. И вот там-то Дон и я окончательно сваляли дурака. Рэнди предложил нам остаться на день-другой, потому что как раз в это время его отец собирался поехать в Уильямс-Лейк, и мы могли проехать весь путь в 150 миль вместе с ним. Дельное предложение, но сказано это было не самым приятным тоном, а до того мы немного повздорили; нет, до потасовки дело, конечно, не дошло, просто переругивались и огрызались, как это случается между друзьями, особенно когда намозолишь друг другу глаза постоянным присутствием в течение долгого времени. Впрочем, это, конечно, ерунда, но мы решили проделать остаток пути автостопом.

— Ну ладно, зашли бы в дом и для начала хотя бы отоспались, — предложил Рэнди. Но мы уперлись, и точка. И решили, что будем стоять на крыльце у входа в магазин, откуда издалека были видны появлявшиеся на дороге машины.

Вообще-то смысла в этом не было. Утро только начиналось, но уже стояла пыльная жара. Мы провели на ногах всю ночь. Вымотались мы и устали настолько, что едва стояли, а ведь могли преспокойно полеживать себе в кроватях. И что же мы делали все это время? Сидели на крыльце, ждали попутной машины и, как ни хорохорились, все равно засыпали.

Не знаю, сколько проехало машин, которых мы даже не заметили. Один человек остановился и предложил подвезти нас до Риске-Крика, но оттуда оставалось еще миль 35–40 до Уильямс-Лейка, и мы отказались. Наверное, мы проспали не одну такую возможность, потому что по сей день я помню, как внезапно проснулся, посмотрел на дорогу и испытал странное жутковатое ощущение, нахлынувшее на меня, когда я увидел облако пыли, приближавшееся к нам по дороге примерно с расстояния в милю. Согласен, это, может быть, звучит странно, но выглядело оно весьма зловеще.

Однако что за глупости. Мы и так пропустили достаточно машин. Я растолкал Дона.

— Ой, оставь меня в покое, — возмутился он. — Я устал.

Я снова потряс его, мы встали и поплелись на дорогу — и тут грузовик с ревом пронесся мимо.

Ну и черт с ним. Что ни говори, а душа у меня как-то не лежала к этой колымаге. Не первая и не