Поцелуй короля-демона - Кресли Коул

Когда все погибли, Ланте склонилась над Аби.

— Живи, Аби! Исцелись!

Но сердце Сабины не билось. Ее глаза были пусты.

— Не оставляй меня! — закричала Ланте, напрягаясь все сильнее. Мебель в комнате начала трещать, а кровать родителей задымилась. Спустя немного времени Сабина почувствовала, что оживает. Она мигнула и открыла глаза — живая и еще сильнее прежнего.

— Они убежали и никогда больше не возвращались туда, — сказала она увлеченным слушателям, — все, что осталось у Сабины на память о той ночи — шрам на шее, история для вас и кровавая вендетта с выбросившимся из окна демоном, который тоже как-то пережил свое падение.

Задумавшись, Сабина запоздало поняла, что сторож очнулся и корчится под каблуками ее сапог. Она нагнулась и свернула ему шею. Одна из женщин захлопала в ладоши. Другая прошептала: «Благослови вас бог, мисс».

Сегодня вечером Сабина стала для этих людей рукой рока. Не добра или зла, а просто рока — ведь следующий охранник может обращаться с ними еще хуже.

— А как она умерла во второй раз? — спросила какая-то нахальная женщина с выбритой головой.

— Она сражалась с другим отрядом Врекенеров, чтобы защитить себя и Ланте. Они поймали Сабину и бросили ее с большой высоты на мощеную улицу. Но сестра еще раз исцелила ее разбитое тело и выхватила из рук смерти.

Это было словно вчера. Сабина все еще помнила звук, с которым раскололся ее череп. Так близко.

— В третий раз они загнали ее в бурную реку. Бедняжка не умела плавать и утонула.

— Что ж, забирай ее, маленькая сучка! — послышался женский визг снизу. Сабина поняла, что дар Королевы безмолвной речи перешел к Ланте.

Воздух в лечебнице стал густеть от разлитой в нем силы — значит, заключенная внизу чародейка сдалась. Теперь Ланте может посылать свои мысли кому угодно на определенном расстоянии.

— Тихо, — приказала Сабина возбудившимся от крика людям, — разве вы не читали романы за полпенни про грабителей банков? Именно этим занята сейчас моя сообщница, только она крадет не деньги, а нечто, похожее на… — она понизила голос, — на ваши души!

Одна из женщин заплакала, что порадовало Сабину, поскольку напомнило, почему она так редко заводила людей в качестве домашних животных.

— А кто убил ее в следующий раз? — спросила та же нахальная смертная. — Врекенеры?

— Нет, это был чародей, пытавшийся украсть ее божественную силу. Ее отравили.

«Чертовы чародеи и их яды», — горько подумала она и нахмурилась от воспоминаний.

— На ваши юные мозги плохо действует моя история про повторяющуюся смерть, — заметила она публике, — но Сабина, словно наконечник стрелы под молотом кузнеца, лишь закалилась от постоянных смертей и жаждала жизни, как никто иной. Когда она чувствовала, что находится в опасности, безумная ярость накатывала на нее, и она отважно бросалась на врагов.

Какой-то пациент спросил:

— Добрая мисс, а что произошло после отправления?

— Сабина просто хотела спастись, жить спокойно и скопить много золота, пользуясь своей силой. Разве ее желания были чрезмерны? — она невинно взглянула на слушателей. — Но Врекенеры были неутомимы, повсюду преследуя сестер. Особенно старался тот покалеченный демон. В момент прыжка из окна он был еще юн и не достиг бессмертия, поэтому не восстановился от полученных травм. Он был разбит, покрыт шрамами и весь искорежен. Его звали Тронос и он являлся сыном Врекенера, которого обезглавила Сабина в ту ночь. Когда Сабине исполнилось шестнадцать, чтобы не погибнуть от голода, она стала заниматься тем, чем занимаются другие девушки в ее положении.

Та самая нахальная смертная с пониманием сказала:

— Проституцией.

— Ловлей рыбы, — поправила чародейка.

— Неужели? — поразилась женщина.

— Конечно, нет. Она занялась предсказаниями, за что ее быстро приговорили к смерти как колдунью.

Она указала на седую прядь в своих рыжих волосах, которую обычно прятала иллюзией.

— Ведьм не всегда сжигали у столба. Это заблуждение. Иногда, когда деревня уже сжигала положенную ей квоту ведьм, жители убивали других подозреваемых женщин, хороня их заживо.

Ее голос стал тише:

— Представляете, каково это — задыхаться под землей и чувствовать, как почва проникает в легкие?

Она окинула взглядом свою притихшую публику. В наступившей тишине можно было бы услышать звон падающей булавки.

— Другие женщины в яме быстро задохнулись, но не Сабина, — продолжила она, — девушка сопротивлялась руке смерти, пока могла, но и ее силы быстро иссякали. И тогда она услышала звонкий голос над землей, приказывавший ей жить и восстать из могилы. Бездумно Сабина подчинилась, пробивая себе путь наверх через мертвую плоть, слепо подтягиваясь к поверхности земли, отчаянно отвоевывая дюйм за дюймом.

За спинами слушателей послышался голос Ланте:

— Наконец бледная сжатая в кулак рука Сабины показалась из-под сырой рыхлой земли. Так Меланте нашла свою сестренку. Когда она вытаскивала Сабину из общей могилы, молнии били рядом с ними и хлестал такой град, что казалось, будто сама земля не хотела отдавать свою законную добычу. С той судьбоносной ночи ничто не может испугать Сабину.

Сабина вздохнула:

— Это неправда, потому что ее как раз очень пугает это ничто.

Ланте внимательно посмотрела на сестру; от приобретенной недавно силы ее глаза сияли как полированный голубой металл.

«Как увлекательно ты рассказываешь, Сабина», — заметила она, посылая свои слова напрямую в разум сестры.

Та подпрыгнула от неожиданности: «Телепатия. Великолепно. Постарайся сохранить ее». Боги, как она была рада увидеть, что Ланте приобрела еще один дар. Сила убеждения сестры постепенно истощалась, когда той приходилось раз за разом оживлять Сабину.

Казалось, многочисленные смерти делали Сабину даже сильнее прежнего, но они ослабляли Ланте — и ее силу, и способность к восстановлению.

«Эта чародейка еще могла говорить с животными, — продолжила Ланте, — угадай, что ты получишь на день рождения!».

«Смеешься надо мной». Общение с животными считалось одним из самых бесполезных волшебных дарований, за которым никто не охотился. Трудность использования животных заключалась в том, что их никогда не оказывалось рядом в нужный момент. «Надеюсь только, что туча саранчи будет поблизости, когда они мне понадобятся».

Сабина повернулась к публике и объявила:

— Мы закончили!

Длинноволосый мужчина воскликнул:

— Постойте, а что случилось после погребения?

— Все стало гораздо хуже, — мрачно сказала Сабина.