Дом семи дьяволов - Ник Картер

Вы, конечно, сочтете мою откровенность праздной болтовней, если только не окажетесь умнее, чем я вас считаю.

Во всяком случае, я должен поставить вам на вид, что если вы и ваш молоденький помощник Патси живы и можете прочесть настоящее письмо, то этим вы обязаны всецело мне, так как те два кинжала, что пролетели на расстоянии дюйма от вашей головы и головы вашего помощника, могли бы, разумеется, попасть в вас также легко, как и кинжал, предназначенный Томсону и заставивший его замолчать навеки.

Но, повторяю, я и не думаю так скоро вас умерщвлять. Нет, нет, дорогой Картер, вы так легко не отделаетесь.

Смерть ваша будет сопровождаться такими утонченными страданиями, каких не мог бы придумать ни один дикарь, ни один инквизитор. Пока же я хочу поиграть с вами, как кошка с мышью. Сперва на ваших глазах, в страшных мучениях, какие только может представить себе самая богатая фантазия, погибнут близкие и дорогие вам лица, таким образом вы будете сначала уничтожены духовно и лишь после того наступит для вас смертный час, сопровождающийся невообразимыми страданиями.

Еще одно, милейший Картер. Вам уже представился однажды случай беседовать со мной лично и вы будете еще часто иметь подобное удовольствие. Мне, признаться, доставляет неизъяснимое наслаждение лично разговаривать с моей жертвой, обезоруживать ее своей любезностью, не показывая в то же время вида, что ее собеседник смотрит на нее насмешливыми глазами лишь для того, чтобы отыскать место, куда ее можно уязвить побольнее.

На сегодня достаточно. Вы, понятно, услышите обо мне довольно скоро, так как я считаю потерянным для себя тот день, который не провел бы в обществе моей жертвы самым приятным мне образом.

Дацар".

Ник Картер прочел это письмо с бесстрастным выражением лица.

Прочитав его, он встал из-за стола и кивнул Тен-Итси, чтобы тот следовал за ним в его рабочую комнату.

Придя туда, он передал письмо молодому японцу и попросил прочесть его.

– Ну что ты на это скажешь? – спросил знаменитый сыщик, когда Тен-Итси вернул ему письмо.

– У меня на родине существует пословица, гласящая, что люди, которые любят писать письма и дураки – близнецы, – лаконически отвечал молодой сыщик.

– Но ведь этот Дацар, как он себя называет, не дурак, Тен-Итси.

Японец презрительно пожал плечами.

– В своем письме он ясно высказал свои намерения и таким образом предупредил вас, самое опасное, что он мог только сделать. Если он и не дурак, то, во всяком случае, не очень дальновиден.

– Да, ты прав.

– Такие люди не любят оставаться в темноте, они должны иметь лицо, перед которыми могли бы высказаться.

– Это вполне отвечает и моему мнению, – согласился Ник Картер.

– Будь я на вашем месте, начальник, я бы пока не стал обращать на Дацара никакого внимания. Это бы его обозлило и он в раздражении совершил бы какую-нибудь оплошность, благодаря которой его можно было бы легче поймать.

– Ну, пока то он должен ограничиться лишь писанием писем из надежного убежища... Но как это, в общем ни фатально, что этот Томсон, как он себя назвал, не мог договорить до конца и умер, не посвятив меня в свою тайну.

– Труп находится теперь в морге?

– Да. Там дежурит Патси в ожидании, что туда же явится и убийца. Обыкновенного каждого убийцу влечет к своей жертве.

– Это может случиться. Что же касается меня, то, думаю, будет хорошо, если я буду помогать Патси без его ведома.

– Как хочешь. Весьма возможно, что и я также явлюсь в морг, если окажется, что я должен взять это дело в свои руки. Дик занят в настоящее время другим, не менее важным делом и нуждается в помощи Патси, лишить его которой мы не имеем права. Поэтому над настоящим делом мы будем работать почти исключительно вдвоем с тобой.

Темные глаза японца заблестели.

– Я уже давно мечтал поработать с вами только вдвоем и страшно радуюсь, что случай доставил мне эту возможность и как раз в таком важном деле. К тому же мне почему-то кажется, что этот Дацар своими проделками беспокоил меня еще на моей родине, но, впрочем, это не более, как предположение, почему я попрошу у вас извинения, пока не выскажусь подробнее по этому поводу.

С этими словами молодой японец вышел из комнаты, поклонившись предварительно сыщику, который не стал его задерживать, так как давно уже привык ко многим странностям Тен-Итси и знал, что заставить говорить его против воли, является делом совершенно невозможным.

Закурив сигару, Ник Картер поудобнее уселся в кресло, что делал всегда, когда ему предстояло серьезно обсудить какой-нибудь важный вопрос.

Вдруг затрещал звонок телефона.

Недовольный тем, что его потревожили, великий сыщик взялся за слуховую трубку.

– Ник Картер. Кто говорит?

– Саймон Грей, директор "Международного Банка Путешественников". Не можете ли вы, мистер Картер, зайти ко мне на минутку? У меня сейчас сидит один из моих клиентов, который крайне желает познакомиться с вами. Насколько я знаю, мотивом этого желания является намерение поручить вам какое-то важное дело, так что для вас, думаю, будет небезынтересным придти ко мне.

– Я приду сию минуту, – ответил знаменитый сыщик и повесил трубку.

Саймон Грей был одним из хороших знакомых Ника Картера. Последний успешно совершил уже несколько серьезных дел по поручению банкира-миллионера и был хорошо принят в его семье.

Сыщик принял вид, под которым был известен лишь своим приятелям да начальникам полицейских управлений и в котором производил впечатление человека, весьма похожего на самого себя, но несколько постарше. Разница во внешности этих "двух Картеров" была настолько велика, что лица, знавшие сыщика лишь в этой личине, никогда не узнали бы его в его настоящем виде.

Банкир сидел у себя в кабинете не один. Там находилось еще одно незнакомое сыщику лицо, стоявшее спиной к нему и глядевшее с большим интересом на улицу.

Случалось весьма редко, чтобы сыщик не разгадал человека с первого же взгляда, но это как раз произошло теперь, во время представления незнакомца Саймоном Греем.

Незнакомец был очень красив и превосходно сложен. Благородные черты лица свидетельствовали о высокой интеллигентности, глаза же его в этот момент были бесцветны и ничего не выражали.

Глядя в эти странные глаза, выражение которых поминутно менялось, Ник Картер не мог отделаться от какого-то жуткого чувства.

– Это господин, ради которого я пригласил вас к себе, – представил незнакомца директор банка. – Синьор дон Мурилло Кортец. А теперь я вас оставлю одних, так как вам, без сомнения, нужно переговорить без свидетелей. Я же, тем временем, окончу несколько экстренных дел.

Директор ушел, а Картер и его новый знакомый уселись друг против друга в удобных креслах. С изысканной любезностью Кортец обратился к сыщику и заговорил удивительно приятным голосом:

– Я вам весьма благодарен за то, что вы были так любезны и не отказались явиться сюда, уважаемый мистер Картер, – начал он. – Знакомство с вами мне было тем важнее, что я по некоторым делам должен уехать сегодня на несколько дней из Нью-Йорка. По возвращении мы сможем побеседовать с вами более подробно, сегодня же я желал бы ограничиться лишь общими заключениями, потому что, как я уже говорил, не имею времени обсудить с вами более или менее обстоятельно данный случай.

– В чем же дело? – спросил сыщик, с большим любопытством разглядывая черты лица своего собеседника, во всем существе которого было что-то загадочное. Его изысканная любезность и вежливость неприятно действовали на Ника Картера и он скоро пришел к заключению, что незнакомец вовсе не был тем лицом, за которое себя выдавал. Потому-то сыщик и смотрел на него так внимательно, как бы стараясь открыть, кто он на самом деле.

– Вам угодно узнать, какого рода случай, расследование которого я желал бы вам поручить? – ответил с улыбкой Мурилло Кортец.

– Безусловно. Я полагаю, что наш общий знакомый, Грей, уже предупредил вас, что прежде, чем решиться приняться за какое-либо дело, я должен знать этот случай во всех его деталях.

– Совершенно верно. Я буду краток, любезный мистер Картер. Я хочу при вашем содействии вернуть свою жену.

Ник Картер молчаливо кивнул головой.

– Собственно говоря, это произошло сравнительно недавно, – продолжал Кортец. – Год или, точнее, ровно тринадцать месяцев тому назад меня вдруг покинула моя супруга. В течение этого времени я предпринимал всевозможные меры, чтобы напасть на след исчезнувшей, но все усилия мои до сих пор не привели ни к каким результатам. Вчера же вечером я получил совершенно неожиданно заказное письмо, вскрыв которое, я нашел фотографическую карточку моей жены. Это был обыкновенный любительский снимок, на обороте которого для большей таинственности, было написано: "исключительно из желания показать, что оригинал еще жив".

– Были ли уважительные причины, по которым ваша супруга вас покинула? – спросил сыщик, незаметно взглянув в глаза своего собеседника.