Людмила Гурченко. Я – Актриса! - Софья Бенуа

Бабушка Людмилы Марковны также была столбовой дворянкой. И, судя по дальнейшим событиям, произошедшим в ее судьбе – весьма волевой и целеустремленной женщиной, обладавшей силой воли и сильным характером. Она была матерью восьмерых детей, домохозяйкой, управляющей имением в Смоленской губернии и собственным домом в Москве (отобраны после революции). Но после того, как ей стало доподлинно известно об измене супруга (высланный в Сибирь советской властью муж ей изменил), – она отказалась его простить и уехала в Харьков. Её дочь здесь и встретила Марка Гавриловича – потомственного русского крестьянина Смоленщины, все предки которого веками жили в одной и той же деревне. Со дня рождения до начала Великой Отечественной войны Люся Гурченко жила вместе с родителями в Харькове в однокомнатной полуподвальной квартире в Мордвиновском переулке.

Вот что пишет автор-составитель Е. Мишаненкова в небольшой книжке, посвященной биографии отечественной кинозвезды, о предках Людмилы Марковны:

«Людмила Гурченко любила говорить, немножко бравируя таким контрастом, что ее мать происходила из дворян, а отец – из батраков. Необычная пара. И действительно – чем больше читаешь рассказы актрисы о ее родителях, тем лучше понимаешь, что трудно представить себе двух более разных людей. Но несмотря на все различия… а может быть, и как раз благодаря им, они прожили вместе много лет и воспитали совершенно необыкновенную дочь.

Конечно, можно сколько угодно говорить о врожденных качествах, судьбе, предопределении, но все же человека формирует его ближайшее окружение и в первую очередь семья. И Людмила Гурченко сама не раз повторяла и в своих биографических книгах, и в многочисленных интервью, что ее – такую, какая она есть – создала ее семья. Именно от родителей, и в первую очередь от отца, она получила свою искрящую жизнерадостность, умение всегда оказываться в центре внимания, ну и конечно же – огромную любовь к музыке.

Хотя, вообще-то, и ее дед с материнской стороны прекрасно пел и считал, что музыкальность внучка получила как раз от него. В свое время он очень сожалел, что дочь не унаследовала его музыкальные таланты, но говорил, что это неудивительно, такие способности передаются через поколение. Таки получилось – спустя много лет Людмила Гурченко точно так же сокрушалась, что ее собственная дочь не испытывает никакой тяги к музыке.

Впрочем, Александра Прокофьевича Симонова – своего деда по материнской линии – она видела всего раз в жизни. Он был человеком очень интеллигентным, происходил из хорошей семьи и до революции был директором одной из московских гимназий. Революцию он не принял, тем более что и жена его, Татьяна Ивановна, настоящая столбовая дворянка, была настроена крайне непреклонно… Что поделать, тогда они и правда верили, что нужно только потерпеть, переждать, и все вернется на круги своя.

Ничего, конечно же, не вернулось, им пришлось смириться с новой властью и попытаться забыть о прошлом, но вот новая власть о них не забыла – в середине 20-х Александра Прокофьевича арестовали и выслали в Сибирь, а все его имущество конфисковали. Правда, семью не тронули, поэтому он надеялся, что сможет устроиться на новом месте, и тогда они переедут к нему.

Но жизнь повернулась иначе. В ссылке Александр Прокофьевич завел роман с другой женщиной. И хотя, как это чаще всего и бывает, он вскоре опомнился и пытался помириться с женой, та не пожелала его прощать. К тому времени их шестеро сыновей – Владимир, Сергей, Юрий, Борис, Александр и Константин – уже были достаточно взрослыми, чтобы самостоятельно работать и учиться, в помощи отца они не нуждались. Ну а две дочери – Елена и Лидия еще оставались на попечении матери».

Многим в те ужасные годы – в первые десятилетия советской власти, когда шла ломка старого и с трудом насаждалось все новое – пришлось выживать своими силами. Но, как и многие, Татьяна Ивановна Симонова не опустила руки, а переехала с дочерями из Москвы в Харьков, где ее сын Сергей работал инженером на железной дороге. В этом незнакомом месте, на окраине города, волевая женщина сняла небольшую комнату и вскоре устроилась уборщицей на Харьковский велосипедный завод. Так выживали дворяне, подряжаясь на самую тяжелую работу, опровергая странный пролетарский лозунг о белоручках и тунеядцах, сидящих на шее трудового народа. Можно было бы также припомнить, в каких чудовищных условиях пришлось выживать первой советской приме экрана Любовь Орловой, в чьих венах также текла «голубая» дворянская кровь.

Людмила Гурченко в детстве.

Биографы утверждают, что как это ни странно и грустно, но для девочек Елены и Лидии, поселившихся в спартанских условиях и вынужденных какое-то время существовать на крохотную зарплату матери, не многое изменилось. Их жизнь так и осталась простой и по казарменному незатейливо-строгой. А все потому, что, как вспоминала мама Людмилы Гурченко, «в их доме всегда царили строгость, порядок и экономия. Даже в те времена, когда отца еще не арестовали. Детей воспитывали сурово – мать они называли на «вы», питались очень просто, одевались тоже в самую простую одежду, за любую провинность их строго наказывали. а между тем все у них было – и деликатесы, и наряды. Просто такие в семье были правила, что все лучшее приберегалось на «потом», «на вырост», ну и, конечно, на праздники, во время которых детям позволялось и нарядиться, и вкусно поесть, и, возможно, даже нарушить какие-то правила»[4].

Но жизнь текла своим чередом, девушки подрастали в условиях становления советской власти, и им, как и всему обществу, доводилось подстраиваться под обстоятельства и новую реальность… А затем, как и водится у молодых, любовь взяла верх, – так в монотонную жизнь юной Елены Симоновой ворвался Марк, вопреки воли ее матери ставший ей желанным супругом. Молодые люди тихо, по-будничному, расписались в загсе и стали жить в квартирке у новоиспеченного мужа. А когда разгневанная Татьяна Ивановна Симонова прислала сыновей, чтоб те вернули свою непутевую сестру домой, Марк мужественно сражался, раздавая тумаки и проливая кровь. После чего окончательно заслужил себе право стать членом этой странной семьи. И даже суровая Татьяна Ивановна примирилась, констатировав о зяте:

– Это не какой-нибудь подлечуга и провокатор. Жаль, не дал ему господь образования, но человек он удивительно доброкачественный и красивый.

Возможно, свою роль в примирении сыграл его твердый характер, или его жизнелюбие и четкое желание нести ответственность за любимую женщину. Как бы там ни было, но бабушка стала с удовольствием навещать дочь с зятем и вскоре появившуюся на свет внучку Людочку Гурченко.