Умереть — непозволительная роскошь - Андрей Воронин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
По инструкции необходимо сообщить в центр.
Барышников никак не мог оторваться от своих проблем и включиться в работу.
— Зачем?
На лице молодого капитана появилось нечто похожее на недоуменное раздражение.
— Как зачем? — в свою очередь вопросом на вопрос ответил молодой капитан. — Времени в обрез, нужно согласовать с начальством, лично с полковником Барановым и брать их тепленькими.
Постепенно до Сан Саныча дошел смысл сказанного, вернее, он осознал, с какой преградой он может столкнуться в виде срочного рапорта, посланного полковнику Баранову Челядинским, а в том, что тот его пошлет непременно, Барышников не сомневался. Но если капитан подаст сигнал начальству немедленно, тогда все его планы рухнут как карточный домик, а с ними и погоны подполковника, и барыши, и пенсия. А главное — может оборваться и его собственная жизнь, если не из-за проклятых долгов, то из-за бездарно проваленного дела, которое ему поручили под большим секретом…
Выход был один — оттянуть время и послать сообщение минут через пятнадцать-двадцать. Что они решат по большому счету для командования? Ничего!
А для него эти минуты очень важны: они могут круто изменить всю его оставшуюся жизнь! Нет, его теперь никто не остановит, это его последний шанс наконец-то одним махом выбраться из этого дерьма…
— Правильно мыслишь, капитан, — ледяным голосом медленно сказал Барышников и вдруг, засуетившись, повысил голос:
— Только не стоит пороть горячки!
— Какой горячки?
Майор быстро встал и стал нервно расхаживать по комнате.
— Надо все обдумать, взвесить и только тогда докладывать начальству, — жестко сказал он.
Капитан криво усмехнулся.
— Это их дело думать, а наше…
— Молчать! — гаркнул старший по званию. — Здесь я принимаю решения, капитан!
Чувствуя, что разразится скандал, который сейчас не к месту, Марина Метелкина неожиданно побледнела и, резко поднявшись, в который раз выбежала в ванную.
— А мое решение, — не сдавался Владимир, — пока не поздно, немедленно доложить о разговоре по цепочке!
Сан Саныч решил сменить тактику и попытался уладить конфликт мирным путем.
— Согласен, Володя, — примирительным тоном произнес пожилой мужчина, — это твое право и обязанность. Но что мы доложим? Давай проанализируем, прикинем, что к чему: кто звонил, о чем шла речь, где произойдет встреча/
Барышников тянул время. Он прекрасно знал, кто звонил и где произойдет встреча. В отличие от молодого и не столь искушенного в сыскном деле капитана, Сан Саныч был хорошо информирован нужными людьми.
— Пятнадцать-двадцать минут никакой роли не сыграют! — пытался убедить по-хорошему майор молодого коллегу. — Зато доложим все по форме, как полагается спецам — чин-чинарем!
Капитан Челядинский решительно покачал черноволосой головой.
— Нет.
— Нет? — как-то странно переспросил майор.
— Нет!
Владимир резко повернулся к передатчику и включил его. В комнате воцарилась жуткая и тревожная тишина. Только из ванной чуть слышно доносились рвотные звуки беременной женщины. Барышников стоял в углу комнаты возле раскрытого сейфа.
— Володька, — вдруг донесся нервный голове майора.
Челядинский повернулся, и глаза его наполнились ужасом: в нескольких шагах от него с пистолетом в руках стоял майор Барышников и целился прямо в него.
— Ты что, Саныч… — затаив дыхание, медленно протянул капитан.
— Прости, Володька, — сухо процедил старый чекист, — ты сам напросился!
Владимир попытался встать, но тут же прогремел выстрел, и молодой мужчина, резко и конвульсивно дернувшись, замертво откинулся в кресле с простреленным сердцем.
— Прости, парень, — еще раз тихо прошептал лысый мужчина и отбросил на ковер пистолет.
Барышников быстро направился к телефону и, сняв трубку, набрал номер…
— Слушаю, — раздался недовольный властный старческий голос.
— Кузьмич?
— Он самый!
— Это Барышников!
— А-а… Подожди маленько…
Возникла небольшая пауза, и майор, воспользовавшись ею, с волнением прислушался, что творилось в ванной. По-прежнему шумела вода.
— Так что там у тебя?
Барышников в двух словах объяснил ситуацию…
— ..Одним словом, мне не обойтись без Шлемы, — закончил он краткий доклад.
— Мудило!
По раздраженному голосу патрона и его выражениям майор понял, что тот весьма недоволен.
— Мне по фиг, что там произошло, — зло выругался Кузьмич, — а компромат достань хоть из-под земли!
— Слушаюсь!
— Вот и молодец! — похвалил старик майора. — Ты же понимаешь, что поставлено на карту!
— Понимаю.
— Вот и хорошо, — донеслось до Барышникова, — а сделаешь дело, мы тебе все простим!
— Сделаю!
— Не сомневаюсь, — рассмеялся старческий голос, — жить-то, небось, всем охота/
Барышников не понял, то ли это вопрос, то ли утверждение, но смысл быстро дошел до его сознания.
В трубке раздались короткие гудки, и майор быстро набрал новый номер телефона.
* * *У Марины гудело в голове, ее мутило, появилась какая-то слабость во всем теле, особенно в ногах. Во время, которое она провела в ванной, ей послышался какой-то хлопок, напоминающий выстрел огнестрельного оружия, но она была настолько занята своим делом, что не придала этому большого и должного значения.
Однако, когда молодая девушка вошла в комнату, она застыла в растерянности: в кресле лежал мертвый Челядинский, а в углу по телефону с кем-то мирно беседовал майор Барышников.
— И учти, Шлемофон, — строго произнес пожилой мужчина, — на все про все у тебя не более получаса!
Понял? Все! Время пошло! — обрубил майор и внимательно посмотрел на часы.
Метелкина в нерешительности остановилась посреди комнаты, пытаясь сообразить, что же тут произошло за время ее отсутствия. Была ссора… Но она же не могла закончиться таким нелепым образом!
— Что здесь произошло? — дрожащим от волнения голосом выдавила из себя девушка.
Сан Саныч только махнул рукой, как бы предлагая Марине помолчать. Однако неожиданно для самой себя Марина вдруг закричала:
— Кто его убил?!
Барышников спокойно повернулся к молодой девушке и медленно положил трубку на аппарат.
— Вы его убили! — ответила сама на свой вопрос Марина и, заметив на ковре пистолет, быстро бросилась к нему.
— Стой, дура!
Майор сделал шаг вперед, пытаясь ее остановить, но было поздно. Метелкина схватила еще не остывший пистолет и, взведя курок, направила его на майора.
— Стоять! — заорала не своим голосом Марина.
— Стою, — как можно спокойнее произнес Барышников и медленно сел в кресло.
Девушка часто задышала, пистолет в ее руках дрогнул, и ее затрясло как в лихорадке.
— Кто убил Володю? — немного приходя в себя, громко спросила Метелкина. — Вы?
Барышников нагло и брезгливо усмехнулся ей в лицо.
— Теперь уж, дочка, — вздохнул он, — я и сам не знаю, что сказать…
Глаза Марины расширились в ужасе, она побледнела, губы перекосились. Она все поняла! Однако молодая девушка решила рискнуть и без колебаний нажала на спусковой курок пистолета…
Глава 3
В это августовское утро двухтысячного года главный редактор еженедельной газеты «Новый век» Петр Гришин пребывал в приподнятом настроении и весьма отличном расположении духа. Даже его вечно засаленные, свисающие, как у запорожских казаков, длинные усы топорщились от удовольствия. Наконец-то можно было «выстрелить»!
Вот уже несколько месяцев он возглавлял газету «Новый век», но ничего стоящего на страницах еженедельника так и не появилось. Да, были отдельные материалы и статьи о Чечне, о провинциальной коррупции и о парочке громких, но местного порядка мафиозных разборок… Однако это была второсортная или изрядно запоздавшая информация: конкуренты успели уже ее обсосать и выжать из нее все, что можно. Но сегодня был его день, его триумф! Не зря же он приехал покорять первопрестольную из провинциального украинского городка Жмеринка!
Петр Миронович Гришин сидел в своем маленьком кабинете за огромным обшарпанным деревянным столом, громко посапывая, перечитывая какую-то статью и просматривая фотографии. По правде сказать, статья была дерьмовая, Гришин это прекрасно понимал, но это его не смущало. Главное — фотографии, которые сделала Кэт!
Возможно, они бы так и остались невостребованными, если бы сегодня утром в Баренцевом море не случилось несчастье: 118 человек погибли на атомной подводной лодке «Курск». Петр для приличия нахмурился и горестно вздохнул, как бы оправдываясь перед всевышним судом и скорбя о происшедшем, но спустя пару минут он уже расплылся в широкой улыбке.
— Мертвым — мертвое, а живое — живым! — подытожил он вслух. — Главное — выгоднее продать фотографии этому засранцу-американцу!
