Пропала дочь президента - Алексей Макеев

Гуров протянул руку и принял платок. Девушка поджала губы и прошептала что-то, чего он не понял, но уловил, что это нечто не очень лестное в его адрес. Девушка, видимо, была завзятой театралкой, а может, и поклонницей Марии Строевой, еще большей, чем муж актрисы. Шептать благодарности было нелепо. Пытаться договориться о встрече, чтобы вернуть выстиранный платок, – тем более. Ладно, решил Гуров, дождусь антракта и поблагодарю. А заодно куплю в буфете упаковку салфеток.

Однако выполнить намеченное ему не удалось, потому что чернобровая соседка, как только начался антракт, сразу поднялась и направилась к проходу между рядами. Ничего не оставалось, как отправляться в буфет, а извинения оставить на окончание спектакля. Но, к большому удивлению Гурова, девушка почему-то после антракта не вернулась. Более того, до конца спектакля он ее так и не увидел. А потом они с Орловым отправились за кулисы поздравлять и прощаться. Через полтора часа отходил поезд, и артисты прямо из театра уезжали на вокзал. Лев, по настоянию Марии и под недовольным взглядом Орлова, поклялся тут же отправиться домой и лечь в постель. И не вставать три дня. Ни под каким предлогом.

Коттеджный поселок Озерки не был шумным местом, но и рано спать здесь не ложились. В «табели о рангах» пригородных поселков он находился примерно в четвертой категории. Если к первой категории относить чисто правительственные дачи, ко второй – Рублевку и аналогичные, считающиеся статусными для высшей деловой элиты поселки, то к третьей категории можно отнести те, в которых живут состоятельные люди, выбирающие место под загородный дом исключительно по экологическим критериям. Им все равно, что о них думают партнеры по бизнесу и конкуренты, им важнее чистый воздух и спокойные окрестности, чтобы проезжающие мимо не тыкали пальцем, перечисляя, чьи дворцы выстроились в ряд.

Четвертая категория по данной системе принадлежит тем, кто не владеет огромными состояниями. Это вполне приличные люди, имеющие либо собственное вполне преуспевающее дело, либо управленцы уровня топ-менеджмента. Здесь во главу угла ставятся не размеры строения и сложность архитектуры. Здесь придается значение жизненной комфортности и удобству возвращения в Москву не по забитым пригородным магистралям, а по второстепенным шоссе.

В десять вечера в Озерках на улицах уже почти не встретишь машин. Если только запоздалый гость или задержавшийся в Москве хозяин проедет неторопливо. Здесь, на берегах четырех небольших озер, среди сосновых рощ, все располагало к неспешной жизни. Чистый воздух, напоенный запахом хвои, гулкий перестук дятлов, отдающийся эхом в пронизанных солнечными лучами рощах. И по вечерам, когда заливаются иволги, щебечет по кустам пернатая мелюзга, а воздух как будто застыл вместе со звуками и запахами, тоже спешить не хочется. Хочется тихо катиться к своим воротам, наслаждаясь тишиной и покоем.

Черная «БМВ», ехавшая даже без включенных габаритных огней, свернула на Вторую линию. На тихих оборотах она миновала три дома, остановилась у четвертого, с высоким красным забором, и из нее высыпали люди в темных одеждах, которые тут же подбежали к воротам в кирпичном заборе и замерли, глядя на удаляющуюся машину и прислушиваясь к звукам на пустынной улице. Взмах рук, и вверх полетели веревки с тройными титановыми крюками. Два тренированных тела, быстро перебирая руками и ногами, мгновенно оказались наверху и так же быстро скрылись внутри двора дома. Третий человек, как кошка, взобрался на забор, подтянул веревки и спрыгнул на землю.

Небольшой дом, построенный в современном стиле в двух уровнях, располагался в глубине участка. Несколько уличных фонарей освещали вход и дорожку к дому. Вся остальная территория, обильно засаженная высоким декоративным кустарником и деревьями, терялась в темноте. Хорошо освещено было только отдельно стоящее строение, располагавшееся неподалеку от ворот. Небольшой домик, скорее флигель, был одноэтажным, выстроенным в том же стиле, что и основной дом. Сейчас в трех его окнах горел свет, слышалась музыка.

Двое незнакомцев неслышно приблизились к окнам, а фигура третьего мелькнула у стены основного дома. Через несколько минут он вернулся к своим товарищам и кивнул. Все трое переместились к входной двери. Убедившись, что она не заперта изнутри, первый потянул ее, приоткрыв настолько, чтобы можно было беспрепятственно проникнуть внутрь, и три темные фигуры скользнули в приоткрытую дверь. Раздался удивленный и испуганный женский вскрик, что-то упало, с жестяным грохотом покатилось по полу, еще один мужской возглас, и воцарилась тишина, нарушаемая лишь музыкой, льющейся из динамиков телевизора. Потом чья-то рука выключила звук.

Белый «Фольксваген» свернул на Вторую линию и покатился, шурша резиной, по идеальному асфальтобетону. У дома с высоким красным забором иномарка плавно повернула капотом к воротам. Рука с брелком потянулась к лобовому стеклу, и ворота, дернувшись, послушно поползли в стороны. Тихое гудение электромотора, загоревшийся у ворот фонарь, все по-домашнему тихо, уютно, привычно.

«Фольксваген» плавно тронулся и въехал во двор, чуть притормозив напротив окон флигеля. Тот, кто был за рулем, чего-то ждал или был чем-то удивлен. И тут из дома раздался женский крик. Негромкий, но в нем было столько отчаяния, столько истошного желания предупредить. Тут же откуда-то слева выскочила темная мужская фигура, тут же от удара распахнулась дверь домика, и на пороге появилась еще одна зловещая фигура.

Машина взревела мотором и резко сдала назад, выскакивая за ворота на улицу. Человек, который находился к машине ближе всего, вскинул руку на уровне глаз. Даже с расстояния в несколько метров и несмотря на темноту было понятно, что это оружие. Мотор машины снова взревел, колеса провернулись, оставляя сизый дымок под днищем и запах горелой резины в воздухе. Еще секунда, и она преодолела расстояние до угла следующего дома. Человек, выскочивший было следом из ворот, зло махнул рукой и выхватил из кармана черной куртки рацию:

– Третий! Третий, я Первый! Белый «Фольксваген Поло» пошел на тебя. Работай!

Неприметный «уазик», прозванный в народе «буханка», стоял на перекрестке уже около получаса. Надпись «Электросети» и невзрачный, какой-то потертый внешний вид заставляли взгляды посторонних скользить по машине, не задерживаясь, слишком привычная картина для пригородов. Боковая дверь с характерным звуком отъехала в сторону, выпуская наружу человека. В опущенной вдоль тела руке он держал большой пистолет с толстым длинным стволом. Прислушавшись, человек сделал шаг к перекрестку, оттуда с левой стороны ехала машина.

Когда «Фольксваген» вылетел на перекресток, человек вышел навстречу и вскинул руку. За звуком мотора иномарки звуков выстрела слышно не было. Только несколько отверстий в лобовом стекле расцвели белыми ромашками, да машина, странно вильнув, вдруг резко свернула и врезалась в бетонный столб опоры электропередачи. Белый капот мгновенно сложился в гармошку, что-то под ним зашипело и запарило. В воздухе отчетливо запахло бензином. Человек с пистолетом стоял не двигаясь, ему было хорошо видно безжизненно свалившееся набок тело в кабине и темные пятна на боковом стекле в том месте, где еще недавно была голова.

Выехавшая на перекресток черная «БМВ» притормозила, человек быстро сел на заднее сиденье, но машина не тронулась. Еще через миг вспыхнул бензин под вздыбленным капотом «Фольксвагена», и только после этого «БМВ» свернула на соседнюю улицу и скрылась. Громкие хлопки разбудили другие машины во дворах, и улица наполнилась разноголосыми звуками автомобильных сигнализаций. Отлетевший капот «Фольксвагена» как будто выпустил на свободу огненного джинна, который плясал и торжествовал, облизывая белый столб и искалеченную переднюю часть машины.

В соседних домах зазвучали встревоженные голоса, зажигался свет. Кто-то из жильцов успел выскочить на улицу в наскоро накинутой одежде. Раздались крики. И в этот момент бензобак взорвался, осветив ночную улицу до самого неба…

Глава 2

Двое мужчин с лоджии современного отеля обозревали вечерний город. Один – типичной азиатской внешности, с иссушенным солнцем лицом, мутными подозрительными глазами и коричневыми пальцами рук. Высокий, худой и очень подвижный, он кипел энергией, даже на лоджии отеля не стоял спокойно, все время переступая с ноги на ногу и поворачивая голову из стороны в сторону.

Второй, вполне европейской внешности, с глубокими залысинами на лбу, смотрел на мир лениво и немного насмешливо. Наверное, такое выражение его глазам придавали очки в тонкой оправе. Он был немного полноват в талии и имел расслабленную осанку, склонную к тому, чтобы поискать стул, а лучше кресло, и усесться в него с возможными удобствами.

Эти два человека были совершенно не похожи друг на друга, хотя, видимо, их многое объединяло. И давно.