Невыносим. Осколки правды - Марина Сумцова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
1.3
Алексей долго не мог уснуть, ворочался, вспоминал, что ему сказала секретарша при последнем звонке. Он словно завороженный прогонял разговор в голове, раз за разом, прокручивал и не мог сопоставить с реальностью.
«Она работает в кафе официанткой. По комнате, которая ей досталась в наследство, висит немалый долг. Также на девушке есть кредит, который она закрывает, — рассказывала Елена Петровна понуро. — Это всё, что удалось найти. Для поиска большего количества информации необходимо подключение специалиста. Могу лишь посоветовать Артура Соболева, он в этом деле мастер.»
Большие старинные часы в гостиной пробили полночь, и Лёша выругался. Он знал, что с утра на работу, прекрасно понимал, что не выспится, но ничего не мог с собой поделать, всё думал и думал.
Ещё недавно ему казалось, что у него совсем нет проблем. А теперь беды настигали его одна за одной, и в итоге образовалась одна огромная брешь в его тщательно выстроенной обороне.
— Как я мог про неё забыть? — сокрушался мужчина, лёжа на диване. В спальне, укрытая лишь простынью, на огромной кровати безмятежно спала Ирина. Впервые за долгое время секс с белокурой красоткой его не радовал. Отчего-то он был груб: нагнул женщину над кухонным столом, задрал соблазнительно обтягивающую юбку, порвал блузку, обнажая упругую грудь, взял за волосы и без прелюдий насадил её на член. Ира даже вскрикнула от неожиданности.
Лёша наказывал её, выливал на неё свой гнев. Он в который раз пытался разорвать отношения, вновь напоролся на стену из слёз и непонимания, что в итоге привело к сексу. Но, самое ужасное, стоя позади Иры и заставляя её стонать от удовольствия, мужчина видел перед собой совсем другое лицо. Нежное, с большими глазами и сиреневыми волосами.
«Так не должно продолжаться,» — именно с этой незамысловатой фразы и начал разговор Алексей, а в итоге наступил на те же грабли.
Он хотел избавиться от присутствия любовницы в своей жизни. Мало того, что она высасывала из него тоннами финансы, так ещё и нацелилась выскочить удачно замуж.
Но Лёша не собирался идти на поводу у Ирины. Их отношения длились почти год, и за это время мужчина понял только одно — на плотских утехах далеко не уехать. С любовницей интересов общих так и не нашлось. Громов уже пятый раз пытался расстаться с ней, вот только не мог распознать манипуляции и перестать игнорировать истерики.
До самого утра он вертелся на диване и изучал социальные сети, в которых с огромным трудом нашел Полину. Он разглядывал фото, увеличивал и с задумчивым видом сохранял на модный гаджет. Сам не понимал зачем, но прекратить не мог.
На улице начало вставать солнце. В небольшом сквере перед домом среди крон деревьев вовсю принялись щебетать воробьи, а неуёмные голуби ворковали прямо на краю крыши, всего в метре от потолка квартиры Алексея. Он жил на последнем шестом этаже, поэтому иногда страдал от назойливых птиц или сильных ветров, от которых дрожали стёкла.
Лёша встал, на скорую руку умылся, пытаясь скрыть красноту глаз и мешки под оными, налил себе чашку крепкого кофе и отправился на лоджию. С нее открывался вид на реку и парк, находящийся на острове. Мужчина лениво опустился в кресло и начал наблюдать.
Примерно через час к нему на балкон в тонкой полупрозрачной сорочке зашла Ирина.
Высокая, светловолосая, длинноногая, с осиной талией и упругой грудью — она в прошлом была моделью и предпочитала сохранять свою фигуру в идеальном состоянии. Именно такую женщину Лёша видел рядом с собой. Но так было раньше, до того, как он понял, что большая часть охотниц за кошельками не отличалась особым умом, да и к саморазвитию не стремилась. Их основной целью было удачно выйти замуж и тратить финансы супруга направо и налево, называя это семейной жизнью.
— Котик, ты почему не в постели? — промурлыкала Ира и зазывно выгнулась, выпячивая груди вперёд. — Пойдем спать.
Немного детский капризный тон любовницы сразу же вывел Лёшу из состояния покоя. Он смерил девушку строгим взглядом и прорычал односложно «Нет».
— Ну, чего ты выдумываешь, — фыркнула Ира. — Нам ещё с тобой сегодня нужно выбрать постельное белье. Это мне уже надоело.
— Не нужно, — холодно процедил мужчина. — Я тебе уже сказал, что мы расстаемся. Так что с завтрашнего дня попрошу тебя не попадаться мне на глаза.
Девушка выглядела растерянной: ссутулилась, отошла на шаг, сложила руки на груди и начала часто моргать.
— Мы же это уже обсудили, кажется, — прошептала Ира срывающимся голосом. — И ты понял свою ошибку!
Лёша вздохнул, водрузил чашку с кофе на маленький угловатый стол и терпеливо, как маленькому ребенку, объяснил:
— Никакой ошибки нет. Мы расстались, и точка.
Около минуты висела тишина. Тяжёлая, тягучая, как мёд, и такая же липкая. Казалось, её можно было потрогать руками.
— Ну, и урод же ты, Громов, — едко плюнула Ира и зашипела: — Чего же ты не был так категоричен до того, как трахнул меня на кухне? На передок слаб? Очень удобная позиция! Я тут стелюсь перед тобой, а ты ноги вытирать об меня посмел! Ты ещё пожалеешь!
Девушка вылетела с лоджии под гневную тираду о глупом мужчине, который лишился такой замечательной женщины, а уже через десять минут блондинка с парой пакетов наперевес потащилась из квартиры. Как только за ней захлопнулась дверь, Алексей выдохнул с облегчением. Наконец-то он смог освободиться.
Мужчина ещё пару минут наслаждался видом и пением птиц, потом набрал номер знакомого мастера и попросил сегодня же приехать, чтоб сменить замки в квартире. Точка уже была поставлена, и Громов не хотел превращать её в очередную запятую.
1.4
Полина проснулась и просто сидела на кровати, пялясь в окно. Двадцать минут назад позвонил её директор и «обрадовал» шикарной новостью: уборщица поправилась и выехала на смену. Это означало лишь одно — минус тысяча рублей в день. На душе у Поли стало так тоскливо и обидно, что она сама не заметила, как заплакала.
Девушка утирала слезы рукавом, шмыгала носом и представляла, как станет богатой и знаменитой певицей, какие гонорары будет получать, как избавится от проклятой комнаты с кучей долгов и поедет путешествовать. Это все были детские мечты. Несбывшиеся. Давно стёртые из памяти, чтоб было не больно.
Ещё
